умереть, — развел я руками.
Ну, насчет умереть, я, конечно, приврал, но это больше для того, чтобы не возникало вопросов. Ведь если не пьёшь на вечеринке, то это вызывает по меньшей мере интерес, а по большому счёту даже подозрения. Так что лучше сразу же запустить слух, что царское дитя не пьёт из-за страха смерти, поэтому к нему не следует подступать с подобными предложениями, иначе это будет расцениваться как покушение на убийство.
— Ой, какой же ты бываешь порой скучный, — помотал головой Годунов, пригубляя бокал.
— А недавняя карусель тебе не понравилась? — усмехнулся я, оглядываясь по сторонам.
Зал, где проходило мероприятие выглядел величественным и просторным. В обычное время тут проводились собрания жильцов и различные мероприятия, но сейчас это помещение величиной с половину футбольного поля было освобождено от рядов кресел. Сделано это было специально для возможных танцев и вольготного перемещения.
Как раз сейчас появилась большая часть будущих жильцов, поэтому зал постепенно наполнялся девушками в красивых платьях, молодыми людьми во фраках. И у девушек, и у молодых людей при себе было оружие. Правда, у девушек оружие по большей части было убрано в небольшие сумочки, где пистолеты соседствовали с маникюрными ножницами и губной помадой. А вот почти у каждого молодого человека на боку висела фамильная сабля или другое холодное оружие.
Это позволялось сегодня, так как дворянские дети пока ещё формально не стали жильцами. Уже завтра жильцы будут сдавать оружие при входе, дуэли будут категорически запрещены, все ссоры и распри станут расследоваться беспристрастными преподавателями, а сегодня…
Сегодня мы все абитуриенты. Поэтому у меня на бедре покачивается мой старый приятель — боевой нож, а у Годунова красуется в ножнах новенькая сабля.
Та девушка, которая мне приглянулась, в данный момент находилась рядом с боярским сыном по фамилии Шуйский. Ну да это ничего. Приглашение на танец было сделано, согласие было получено. Остальное — мелкие препятствия, которые меня никогда не останавливали.
— Не понравилась. Почему так получилось? Почему вы не затормозили? — спросил Годунов и вновь отхлебнул.
Я заметил, что его рука слегка подергивалась. Похоже, что мандраж ещё не покинул товарища. Оно и понятно — не каждый день так пролетишь на грани возможного.
— У меня тормоза оказались повреждены, — пожал я плечами. — Вот и не смог.
— Как повреждены? — ахнул Годунов.
— Да как-то так… причём оба сразу. Похоже, что нам с тобой сегодня катастрофически не повезло.
Я не стал говорить, что пока Годунов изрыгался в урну, послал Тычимбу вслед за теми двумя цаишниками. Потом наведаюсь к ним и узнаю — зачем они испортили тормоза на мотоцикле? Годунову при моём визите присутствовать вовсе не нужно. Я не собираюсь быть мягким и расслабленным.
— Не повезло… Что-то нам в последнее время очень сильно не везёт! — проговорил Годунов.
— Не везёт нам в смерти, повезёт в любви, — проговорил я с усмешкой, вспомнив песню одного из миров.
Так, надо отвлечь моего напарника, чтобы он не зацикливался на произошедшем. Я сам с этим разберусь. А вот и отвлечение подоспело…
— Вон Карамзина и Бесстужева! — дернул я за рукав Годунова, который уже прикончил один бокал и потянулся за вторым.
Наши новые знакомые стояли возле мраморной колонны у стены как раз под картиной Святополка Старого, одного из полководцев прошлого, который с десятком воинов смог обратить в бегство нападение тысячи кочевников Золотой Орды. Свет от хрустальных люстр мягко ложился на красиво уложенные прически княгинь, а также на складки их платьев, которые подчеркивали стать женских фигур.
— Ох, пойдём же поприветствуем их, пока другие не забрали под своё крыло! — Годунов залихватски допил шампанское и взял два бокала в руки.
— Ты с двух рук сейчас зарядишь?
— Нет, это не мне! Это дамам. Во мне уже плещется счастье, так почему бы им не поделиться с другими?
— Ты уже поделился недавно счастьем с урной, не боишься вновь повторить свой подвиг? — не смог удержаться я от улыбки. — Вестибулярный аппарат в норме?
— Всё у меня в норме! Иван Васильевич, за меня не переживайте! — расхрабрился Годунов.
— Ну да, ну да, — проговорил я негромко, чтобы не смущать товарища.
Мы неспешно прошли до дам. По пути я чувствовал различные взгляды. В основном смотрели с интересом, кто-то с восхищением. Те, кому успел насолить, смотрели с недовольством. Однако, неожиданно я почувствовал укол угрозы. Боевой нож неожиданно уколол ногу.
Это было настолько неожиданно, что я даже вздрогнул. Вот вроде бы сегодня день был насыщен сверхмеры всякими событиями, но ни разу укола я не ощущал. Словно тело знало, что я могу справиться с происходящим, а сейчас…
Угроза висела в воздухе всего мгновение. Когда я обернулся, чтобы определить источник, то её уже не ощущалось. На миг мне показалось, что среди будущих жильцов мелькнули желтые глаза, но… Когда я пригляделся к группе стоящих молодых людей, то ничего такого больше не заметил. Как будто это стробоскоп под потолком скользнул по одной из хрустальных висюлек люстры и на мгновение покрасил глаза черноволосого парня в золотистый цвет.
На самом же деле у него были обычные черные глаза на худощавом скуластом лице. Да, был слегка бледноват, но эта бледность могла возникнуть из-за места, откуда он прибыл. Может быть из Санкт-Петербурга, а может быть и вовсе с отдаленных северных уделов, где половину года правит ночь, а вторую половину не заходит солнце.
Впрочем, для северных уделов у него слишком широкий разрез глаз…
— Добрый вечер, дамы, — галантно поклонился Годунов и протянул бокалы. — Позвольте поухаживать за вами в этот вечер?
— О, господин Годунов и господин Рюрикович, весьма приятно, — ответила Бесстужева, чуть присев в реверансе и взяв подношение. — Рады видеть вас в полном здравии. Наслышаны, что вы испытали небольшие трудности с прибытием?
— Ну что вы, какие трудности, — отмахнулся я, кивнув на приветствие. — Так, чуть позабавились на мотоцикле. Решили появиться эффектно.
— Что же, вам это удалось, — также присела Карамзина. — В зале только и перешептываются от двух безумцах, которые впустую рисковали жизнями.
— Ох, да какое там безумство, — спародировал мой беспечный жест Годунов. — Всё было рассчитано до мельчайших миллиметров. Мы ещё планировали въехать в зал, но потом решили, что это будет лишним.
— Да уж, — улыбнулась Бесстужева. — Это действительно могло показаться лишним.
Я огляделся. Девушка рядом с Шуйским смотрела на меня. Я чуть поклонился в ответ, на что она не отвела взгляд. Зато этот взгляд перехватил сам Шуйский. Он зло зыркнул на меня, а потом взял спутницу за локоток и что-то начал показывать на сцене.
— Господин
