Саен вмиг потемнел. Скривил презрительно губы, повернулся к хозяину и потребовал еще пару мешком муки, еще баночку меда, несколько мотков шерсти и пару буханок хлеба.
Еще раз стукнула входная дверь, выпуская понурившуюся девушку.
Саен торопливо сунул покупки в мешок и, оставив плату, вышел. Хозяину он не сказал больше ни слова. Птица заторопилась за ним. Что он задумал? Так и есть, догнал девушку и сунул ей в руки муку, мед, шерсть и хлеб.
- Зачем? Зачем вы так сделали? - девушка вытаращилась на Саена так, будто он совершил невесть какое чудо.
- Потому что захотел помочь тебе. Мы должны помогать друг другу, - коротко ответил Саен, - а продавец совершенно зря клеветал на тебя. Злой он человек.
- Так, что ж тут поделать? - ответила девушка, все еще растерянно держа в руках подарки от Саена.
- Не ходить больше в его лавку и держаться от него подальше. У него темное сердце и он может серьезно навредить тебе.
- Сын его любит меня. - Девушка вздохнула и добавила совсем тихо, - и я его люблю.
- Так пусть сын его заберет тебя и увезет из города, подальше от отца. И пусть возьмет тебя в жены, а старейшина какой-нибудь далекой деревеньки совершит обряд сочетания. И живите себе в любви. Рядом с этим человеком жизни не будет ни тебе, ни твоему любимому. Это единственный совет, Ранга, и другого не будет. Послушайся его, хорошо?
- Откуда вы знаете мое имя?
- Я много чего знаю. Иди с Богом, и да хранит тебя Создатель.
Где-то далеко раздался звон колокольчиков - высокий, нервный, долгий. Загудели трубы, низкими голосами наполняя воздух тоской и тревогой. Птица оглянулась, поежилась.
- Созывают на площадь, - проговорила Ранга и примостила холщовую сумку с покупками Саена на плечо.
- Тогда прощай, - ответил ей хозяин.
Девушка Ранга еще долго стояла и смотрела вслед удаляющимся Саену и Птице. Ее удивление, радость и смущение чувствовались слишком хорошо, и это были светлые чувства. Едва завернули в проулок, Птица улыбнулась и не выдержала:
- Хорошо, что ты ей помог. Хорошо бы она тебя послушала и приняла правильное решение. И парень ее тоже.
- Мне их жаль, Птица.
- А мужик этот из лавки просто злыдень. Его бы тоже наказать...
- Зачем?
- Ну... чтобы эти двое молодых могли спокойно жить... - растеряно пробормотала Птица, чувствуя, что говорит что-то не то.
Саен усмехнулся:
- Без хозяина лавка зачахнет, а у него есть еще несколько младших детей, которых надо кормить и одевать. Кто их будет растить?
- А если парень не захочет уезжать? Он же старший сын, он бы наследовал лавку и дело отца.
- Значит, ничего у него с Рангой не выйдет, отец не даст. Он человек властный и сильный, он умеет управлять ситуацией.
- И ничего нельзя сделать?
- Люди сами должны захотеть изменить свою жизнь. Насильно никого не поменяешь. И, между прочим, хозяин лавки поклоняется Создателю. Регулярно бывает в храме, приносит пожертвования в храм и очень тщательно выполняет правила. Только милосердия нет в его сердце. А так - вполне себе праведный человек.
Птица совсем растерялась.
- Значит, он хороший?
- Он такой, какой есть. Ты видела. Он заботиться о своей семье и много работает, но он никому не дает свободы, никого не жалеет и желает сам управлять всем. Хорошо это или плохо? Не так плохо, как могло бы быть. В этом доме все слажено, дети сыты и довольны, жена здорова. А что еще надо простым людям?
- Но его сын желает жениться на Ранге. А отце им этого не дает...
- Всегда приходится чем-то жертвовать. Такова жизнь. Давай зайдем еще в эту лавку.
Они оказались в темноватом длинном помещении с рядами полок, на которых лежали стопками разноцветные платки, шарфы, плащи. Висели самые разные юбки - цветные и не очень, длинные, шерстяные, с оборками и складками. Это лавочка для очень состоятельных людей - тут же догадалась Птица. Тут были даже суэмские вещи - шерстяные рубашки, утепленные штаны, ботинки, жилеты из овчины, коврики и одеяла.
Саен выбирал самые дорогие и самые хорошие вещи. Платки для Птицы, большую серо-розовую шаль из тончайшей шерсти горных коз Верхнего Королевства, несколько золотых браслетов на руки, разноцветные шнурки с деревянными бусинами для кос. Взял и для себя парочку рубашек.
Заплатил суэмским серебром, и у владельца лавки лицо сделалось таким сладким, будто он с самого утра мазал его медом.
- Заходите ко мне еще, заходите. Для вас, уважаемый, у меня найдется все, что угодно.
Саен лишь кивал в ответ.
Выйдя на улицу, он приторочил мешочек с покупками к седлу, после повернулся к Птице и показал на цветной платок в своих руках:
- Сейчас пойдем в здешний храм. Надо, чтобы ты завязала голову по здешнему обычаю. Давай, помогу тебе.
Он сам снял капюшон с головы Птицы, сам осторожно заправил прядки волос за уши. Пальцы его были теплыми, глаза улыбались и весь он светился от чувств, которые Птица не как не могла понять и назвать для себя.
В платке было странно и неудобно. Но Птица молчала - раз надо, значит надо.
- Теперь я похожа на здешних женщин? - с небольшой улыбкой спросила она.
- Нет, - ответил ей Саен, - теперь ты похожа на красивую девушку в платке.
И он наклонился и поцеловал ее в губы. Легко поцеловал - короткое прикосновение - и все. Но Птицу опалило жаром, она задрожала, взяла Саена за руку и еле удержалась от того, чтобы не потянуться к его губам.
- Нам еще многое предстоит сделать. Пошли, Птица.
Они двинулись пешком, и ладонь Птицы все еще находилась в руке Саена.
Колокольчики смолкли, вместо них ударили в колокол. Бам! - и улицы наполнились густым гулом. Бам! Бам! Что-то тревожное и неприятное проскальзывало в этих звуках, и Птица неуверенно завертела головой, чувствуя, как мешают концы платка, обвязанные вокруг шеи.
Народ торопился куда-то вверх. Саен зашагал за людьми, ведя за собой вороного.
Чуть дальше можно было рассмотреть грязно-белые стены строящейся башни - леса вокруг нее торчали, словно ребра диковинного животного. Стучали молотки, скрипели телеги, ржали кони. Но едва загудел большой колокол - все смолкло. Строители заспешили вниз, зашагали по направлению к храму. Сутулые, грязные, изможденные - они выглядели гораздо хуже, чем рабы Линна. Рабы хотя бы не выглядели такими голодными, в Свободных побережьях не принято было морить голодом рабочую силу.
- Это храм Знающих, - произнес Саен и свернул с дороги.
Птица последовала за ним.
То, что называлось храмом, скорее напоминало небольшую крепость. Красивого ничего в этом здании не было - деревянные стены, обычная крыша, крытая обычной черепицей. Все коричнево-серое, темное, намокшее от дождя.
