— Итак, когда Дово подавал сигнал фонарём, который забрал убийца, — сказал капитан Флим, словно выстраивая всё в одну логическую цепь, — он подавал информацию Железному Трону? — Линдавар кивнул. — Но откуда вы узнали это? И для чего был нужен весь этот маскарад с призраком?
— Сейчас мы дойдём до того, как мы узнали, что это Железный Трон, — сказал Линдавар. — Но призрак был всего лишь для прикрытия. Если бы увидели, как Дово идёт с фонарём посреди ночи в болото, то возникли бы вопросы. Так что наилучшей стратегией, которая, при этом, работала, для него было превратиться в призрак Фастреда — подобное зрелище испугало бы любого. Если Дово слышал цокот копыт или то, как кто-то шёл по дороге, — кто-то, кто мог его увидеть, — он прост претворялся призраком и отпугивал человека, затем возвращался в болото и делал то, что было необходимо.
— Дово? — не поверил Рольф. — Слушай, я знаю, ты боевой волшебник и всё такое, но ты думаешь, что мы поверим, что такой тупица как Дово был в состоянии собрать всю эту информацию, о которой ты говоришь, и у него возникла идея с призраком? У него едва хватало мозгов подковать лошадь!
— Всё, что ему нужно было сделать — выучить код, — сказал Линдавар. — Он мог даже не понимать, что он делает. Возможно, ему сказали, что он сообщает эти сведения контрабандистам или кому-то менее приглядному, чем Железный Трон. Что бы ему ни говорили, Дово передавал всю услышанное Железному Трону.
— Кто говорил? — спросил Бартхельм. — Какой кормирец предаст своего короля и страну?
— Местные торговцы, да? — фыркнул Коротконогий.
— Информацию мог передавать кто-то, кто мог запросто её владеть. Кто-то, чьё официальное положение не только позволяло, но и требовало того, чтобы этот человек её знал и доставлял местному правителю, Сарпу Рыжебородому, в Вэйлун. Этот человек владел информацией обо всех поставках и торговле на территориях от Грозового камня до пути Мантикоры, во всех землях меж Виверновых вод и Обширным болотом. И именно от этого человека поступала та самая информация, которую передавал Дово агентам Железного Трона через Обширное болото.
— Гродовет, — тихо произнёс мэр Тобальд. — Гродовет был шпионом на службе у Железного Трона, — старик взялся руками за голову и содрогнулся.
Мне было очень жаль мэра, чей друг оказался предателем собственной страны…
— Гродовет, — всхлипнул ещё раз Тобальд.
В комнате на мгновение воцарилась тишина, все присутствовавшие смотрели на убитого горем мэра. Но затем Линдавар вновь заговорил:
— Нет. Не Гродовет. Можете не переживать за него, господин мэр. Гродовет был всего лишь тем человеком, от кого эта информация поступала, но поступала не Дово. Королевский представитель рассказывал о том, что он видел и знал, одному человеку, которому у не было причин не доверять.
— Таким образом, судя по датам, Гродовет был источником информации. Появления призрака, то есть, подача секретных сигналов, всегда совпадали с очередным визитом Гродовета в Гарс. Призрак не появился всего лишь один раз — наверняка, логичным предположением будет то, что тогда просто никто не видел Дово с дороги.
— Так что информация поступала от Гродовета агенту Железного Трона, а от него уже напрямую к Дово. Тому самому агенту, который рассказал Дово увлекательную, романтическую историю о контрабандистах или, возможно, даже о кормирских агентах. Дово испытывал неподдельное удовольствие от творимых им бесчинств, ну и, конечно, получал с этого деньги.
— Но Дово допустил ошибку. Он стал слишком самоуверен, хотя, подозреваю, он и был таковым. Когда парень подкатил к Кендре, он ей заявил, что «представляет собой большее, чем она может думать, гораздо большее». Когда его тайный наниматель услышал это замечание, он запаниковал и не без оснований. В следующий раз Дово, намереваясь впечатлить девушку, рассказал бы ей историю о том, что призрак — это он, причём, призрак, который сотрудничает с неизвестными агентами. Этот тайный наниматель знал, что должен заткнуть Дово прежде, чем тот сболтнёт слишком много. И самым эффективным способом осуществить это, было раз и навсегда положить конец его призрачному спектаклю, убив парня.
— Он встретился с ним на болоте, попросил посмотреть топор, а затем обезглавил его, выставив всё так, словно это мстительный призрак расправился с шутом. Гродовет в это время интересовался местными преданиями, не так ли, господин Мармвитц?
— О, да, — ответил Мармвитц, рьяно кивнув: старик понял, что это был его звёздный час. — Представитель постоянно изучал книги о местной культуре — фактически, все те, что были связаны с Обширным болотом.
— И, изучая всё это, он не мог не наткнуться на легенду о Фастреде, не так ли?
— Ох, нет, — произнёс Мармвитц. — Я имею в виду, да… В смысле, то есть, я уверен, что он должен был наткнуться на легенду о Фастреда, да.
— И читая истории о старом воине-разбойнике, Гродовет мог заподозрить, как и большинство из нас, что причиной смерти Дово стал не призрак, а предательство, для совершения которой имелись те или иные причины. Представитель так хорошо изучил легенды о Фастреде, что разгадал загадку, занимавшую годами умы людей, — местоположение гробницы Фастреда. Гродовет подумал, что лучшего места, чтобы скрываться, убийце и не сыскать. А если убийца, напротив, и знать не знает об укрытой гробнице, то какой находкой это станет для историков Кормира.
— И он обнаружил её. Но Гродовет также обнаружил и убийцу. Или убийца нашёл его. Он нанёс удар быстро — так, что у Гродовета даже не было шанса защитить себя. Для суеверных людей это было похоже на праведный гнев хозяина гробницы, чей покой потревожил Гродовет. Но тогда, если бы всё так и было, сокровище осталось бы на месте. Но оно пропало, похититель забрал его, если только его не забрали задолго до того, как Гродовет обнаружил гробницу.
— Но убийца совершил одну ошибку, глупость, на которой оступались гораздо более смышлёные преступники, чем он. Он оставил после себя улику, которую удалось заметить внимательному Джасперу. Нечто, что позволило продолжить следствие.
— Мы тайно исследовали пожитки убийцы и нашли тот самый пузырек. Когда мы изучили его содержимое, мы обнаружили, что это был яд. Чернобур. Очень сильная, но медленнодействующая отрава. Попав в кровь жертвы, чернобур проявит себя двенадцать часов спустя. Появится боль, сначала раздражающая, а затем мучительная. Но ни один человек, принявший яд, не останется в живых спустя двадцать четыре часа.
Мой мозг не переставал лихорадочно работать, пока я слушал рассказ Линдавара. Ничего удивительного в том, что Бенелаиус наказал мне пить только эль в Гарсе. Чернобур точно такой же, который Бенелаиус обнаружил у мэра Тобальда. Но кто бы попытался, а затем…
