Когда ходишь по таким развалинам, всегда вспоминаются сказки, которые рассказывала мне нянюшка, и кажется под ногами хрустят не черепки, а осколки старых воспоминаний. Я в последний раз осмотрелась. Н-да, крестьяне явно были пьяны, потому что здесь годами не ступала нога человека. Или нечеловека. От дома мало что осталось. Только остов стен, да часть фундамента… С подвалом. Ррах наррвах. Про подвал я и не вспоминала. Я глухо вздохнула. Мне, великолепному и ужасающему инквизитору, было лень лезть в гнилой и сырой погреб.
Ладно, проверю подвал, поищу следы плетения чар, а потом возвращаюсь. Гадюка привычно дожидалась меня, стоя у одной из уцелевшей стен, сонно опустив голову. Но от ее спокойствия было мало проку. Другие лошади обычно хоть как-то реагируют на присутствие нечисти, моя же флегматичная зверюга плевать хотела, даже если рядом с ней стоит зомби. Бывало уже.
Я еще раз огляделась по сторонам: мокрый лес молчал, сухо хрустели скатывающиеся по веткам капли, – и дернула на себя деревянную крышку погреба. Спустилась вниз по скрипучим ненадежным ступеням. Гниловатое дерево мягко прогибалось под ногами, и ступать приходилось осторожно.
Я принюхалась и поняла, что в окружающей обстановке не так. Не пахло гнилью, внутри было сухо и тепло. Обжито. Тянуло дымком костра. Я двинулась дальше, приготовившись выхватить кинжал. Кончиками пальцев толкнула одну из дверей… вряд ли здешняя нежить будет рада гостям. Вот только даже сейчас, стоя вплотную, я не ощущала абсолютно ничего.
– Замерзла, небось?
У незнакомца был дурной глаз. Желтая лютая каемка вокруг угольно-черных зрачков. Уютно горел небольшой очаг, сложенный из старой ветоши и хвороста, бросал оранжевые блики на стены.
Руки, широкие, мозолистые, спокойно сложены на коленях, поза расслабленная, насколько это возможно. Из одежды старые лохмотья, кожа кое-где покрыта заскорузлой коркой грязи. Волосы растрепаны, длинные, касаются плеч. Мужчина не шевелился. И кажется даже не дышал.
– Ты мертв? – поинтересовалась я, расслаблено прислоняясь к стене.
Он расхохотался. Его раскатистый хохот ударил в лицо, как порыв ветра, и захотелось прищуриться, отступить.
Но он не был ни вампиром, ни даже нежитью.
– Я? Нет. Хотя иногда мне кажется, что так было бы лучше. Присаживайся к очагу. Отогрейся.
– Мне плевать, почему у тебя такие глаза. Мне даже плевать, почему ты выглядишь, как вылезший из могилы покойник. Мне плевать даже, что за подозрительное мясо ты там жаришь. Но ответь, какого демона ты тут забыл?!
Незнакомец усмехнулся, как-то криво, раздумывая о чем-то своем.
– Веришь ли нет, но меня привели сюда сны. Я жил в городе раньше. Далеко отсюда. Раньше я никогда не бывал в здешних местах. Но ночь за ночью я видел, как поднимается из воды владычица озера и протягивает мне странное ожерелье, которое я обязан взять и которое изменит мою жизнь. Это озеро здесь, почти около развалин. Мне это снилось и снилось, – монотонно, без особого выражения рассказывал он, смотря в огонь.
Я подумала, что меня он скорее всего тоже считает ночным видением, иначе не говорил бы так спокойно.
– И однажды я не выдержал, пришел сюда. Я стоял на берегу озера и ждал, когда она появится. Но она не появлялась и не появлялась. И тогда я принес сюда припасы, одежду, необходимые вещи и поселился здесь и каждый день хожу к озеру.
– Я не знаю, где ты в такое время года нашел мухоморы, но прекращай их есть.
Он вскинул на меня лютые нечеловеческие глаза, безжизненные, как две круглые блестящие серебряные монеты.
– Думаешь, я сошел с ума? Я и сам так думаю. Так было бы правильнее.
У него были глаза зверя. Невозможно с такими глазами мыслить и разговаривать, но он тем не менее мог.
– Говорят, дети не отвечают по долгам отцов, но разве владычицу озера это волнует. Кто-то из моих предков одалживался у нее, а теперь она зовет меня. Зовет каждый день, но почему-то не появляется, чтобы закончить начатое.
– Ты нелюдь? – осторожно спросила я.
– С чего ты так решила? – незнакомец заметно удивился.
– Твои глаза…
– А, да, глаза. Мой дед говорил, если похитят душу, то тогда перестанешь быть человеком. И она вытягивает из меня каждый день по капле. Может когда она заберет все, я смогу уйти.
– Пошли к озеру, разберемся, – буркнула я.
Не люблю тянуть лешего за хвост. Все эти долгие никому не нужные разговоры, как зовут, откуда приехал, что чувствует, по частичкам теряя душу. К черту его. Быстрее начнем, быстрее я смогу свалить отсюда.
– Пошли, так пошли, – флегматично согласился он.
Я вылезла из погреба первой, опасаясь за спину, но мужчина не кинулся. Хотя с его глазами ожидаешь только этого. Отражающие все, кроме глубинных мыслей, непроницаемые, как поверхность озера, глядящегося в небо. И так же, как на поверхность озера в них можно было смотреться часами. Он был как зеркало. Может и вправду без души.
Шли мы недолго. Озеро, про которое он говорил, было довольно большим. Громада леса окружала его, с одной стороны нависал утес, и вода казалась плоским осколком стекла с острыми краями, забытым здесь. Ровная льдисто серая поверхность, в которой отражались тяжелые темные тучи. От озера веяло холодом. И еще чем-то непонятным, старым и голодным. Воду не хотелось зачерпывать, как будто при прикосновении она прожжет руку до кости похуже кислоты.
– Ну и откуда поднималась твоя владычица озера?
– Вон оттуда, – махнул рукой он. Я проследила за его рукой взглядом, и меня продрало дрожью.
Она была похожа на снежную королеву, если бы такие существовали. Абсолютно белоснежная кожа, корона из льда на голове, глаза светло-голубые, как острые льдинки. Она стояла по пояс в воде и пожирала несчастного взглядом. В руках у нее было ожерелье из льда, на котором медленно намерзали новые сосульки.
«…И тогда увидела Аника ее, так и стояла она посередь озера, бледная словно кусок льда, вмороженный в воду. И прекрасна она была и страшна, владычица озера… – словно наяву услышала я скрипучий голос своей няньки. – Но не испугалась Аника и попросила она об исполнении желания цены не убоявшись. А цена немалая-то. Душа».
Забавно, в детстве нам наверно рассказывали похожие сказки, потому что я тоже вспомнила эту легенду. В давние времена вообще было много нечисти и так уж повелось, что детей старались предупреждать заранее. Ибрика. Льдяница.
А в руках ее коллекция похищенных душ.
– Ты видишь ее? – поинтересовалась я. Оборванец не ответил.
Я швырнула в нее огнем. Я не просто сотворила огненное заклинание, а пустила на снежную королеву настоящий огненный вал, не сдерживая сил. С перепугу наверно. Да и разрушение мне всегда давалось проще.
