С момента окончания сражения они обыскали лес, однако… женщина в черном плаще, назвавшаяся Шеффилд, исчезла. Только в качестве напоминания о ней под деревьями было разбросано большое количество альвов.
Как только Луиза и остальные вернулись в дом девочки-эльфа… было решено немедленно заключить договор с Сайто. Ведь если они снова, как это случилось недавно, подвергнутся нападению, будет беда.
Сиеста и Тифания с обеспокоенным видом уставились на Луизу и мальчика, заключавшего с ней договор. Аньес со скучающим видом, скрестив руки на груди, наблюдала за магическими действиями.
— Незачем по собственной воле становиться магическим оружием. Полагаю, чтобы махать мечом, руны не требуются.
— Даа уж… — каким-то мучительным голосом вторил ей Дерфлингер, прислоненный к стоящему рядом дивану. Девушка-мушкетер с изумленным видом взглянула вниз на клинок.
— Какой-то у тебя недовольный вид. Ведь твой партнер возвращается, разве нет?
Даже не ответив на этот вопрос, заданный Аньес, Дерфлингер умолк.
Завершив заклинание, Луиза приблизила свои губы к Сайто.
Мальчик впился взглядом в ее маленькие, и все-таки красиво очерченные уста.
Если подумать… все началось с этого.
Всевозможные опасные приключения пронеслись в его голове.
Полагаю, отныне опять с этого начнутся новые авантюры. Его надежды и тревоги смешались, и Сайто слегка дернулся. Заметив такое его поведение, Луиза спросила:
— Не раскаиваешься?
Глядя прямо ей в глаза, мальчик проговорил:
— Если бы я хотя бы сожалел, то не полез бы во врата.
Луиза кивнула, после чего прижалась губами к его губам.
Немедленно… боль пронзила все его тело, словно он сгорал.
— Ооооооох! — к мальчику, теряющему в муках сознание, уже намеревалась подбежать Сиеста:
— С-сайто!
— В-все в порядке… ведь это всего лишь гравируются руны фамильяра… — мальчик произнес слова, когда-то сказанные его хозяйкой.
Скоро боль утихла.
Сайто с трепетом впился взглядом в свою левую руку.
— Ох… — вздохнул он. Зажмурившаяся Луиза взволнованно подступила вплотную к нему:
— Н-неудача?
— Нет… все успешно.
Сайто показал девочке тыльную сторону кисти левой руки.
Руны Гандальва были отчетливо выгравированы.
Луиза обвела пальцем эти знаки, один за другим. Эта строка рун… в радости ли, в горе ли, являлась связью между мной и Сайто. Как только девочка провела по знакам… ее переполнили эмоции только того времени, когда она была в разлуке со своим фамильяром, и когда ее окутывала пелена отчаяния.
Несмотря на то, что все находились рядом, Луиза изо всех сил обняла Сайто… и уткнулась лицом в его грудь. И в таком виде даже не шевелилась. Мальчик мягко обнял ее за плечи.
Наблюдая за таким поведением этой парочки, Аньес пробормотала:
— Даа, кажется, это называется: "Простили и забыли"[18]?
У Сиесты на мгновение глаза полезли на лоб, однако, словно бы передумав, служанка улыбнулась.
Невинная Тифания покраснела.
— Левая рука…? Я сразу же почувствовал облегчение…Проклятье, меня беспокоило, что же нам делать, если бы это появилось на груди[19], - Дерфлингер пробормотал так, что этого никто иной не услышал.
* * *
Такое деликатное время продолжалось недолго, однако…
Тифания сказала: "Ну, вероятно, вам нужно о многом поговорить", и торопливо покинула спальню.
Сиеста подошла к Луизе и тихонько прошептала ей прямо на ухо:
— …Только сегодня я разрешу тебе им воспользоваться.
И тогда служанка вышла в такой же спешке, как и Тифания.
Когда Дерфлингер уже намеревался что-то сказать, его схватила Аньес:
— Все в порядке, ты тоже уходишь.
Оставленные в комнате Сайто и его хозяйка молча смотрели друг другу в лицо.
Когда они вот так обменивались пристальными взглядами… из глаз девочки потекли слезы.
— Луиза.
Когда Сайто невольно сжал плечи девочки, из ее глаз хлынули еще более крупные слезы. Даже не вытирая их, она заговорила:
— М…
— М?
— Мм…
— Мм?
— М-мне казалось, что я больше не смогу с тобой встретиться… — Луиза всхлипывала, все так же глядя перед собой. — Х-хотя… б-бб-было много вещей, о которых я хотела тебе сказать, ты, такой жестокий, быстро куда-то ушел…
Похоже, переполнявшие ее чувства и мысли не находили выхода в виде подходящих слов.
— Когда я проснулась на палубе корабля, тебя не было, когда я просыпалась дома в кровати, тебя тоже не было… до какой же степени я волновалась… я не могу больше такого позволить… не могу позволить…
Луиза произносила слова, которые было трудно понять, поскольку они были смешаны с рыданиями. Ее речь была бессвязной и непонятной, тем не менее, охватывающие девочку чувства, похоже, ударяли Сайто прямо в сердце.
— И все же т-ты, такой жестокий, бесчисленное множество раз являлся мне во снах… был со мною ласков, кроме того, кроме того…
— Не плачь… — фамильяр крепче прижал к себе Луизу, обнял ее рукой за голову. И тогда она еще сильнее заревела.
— Жестоко… уходить без меня — жестоко…
— Я не уйду, — сказал Сайто. — Больше не уйду.
Как только он произнес эти слова… ему почудилось, что некая игла, угнездившаяся в его душе с момента исчезновения рун, растаяла.
— Больше никуда не уходи.
— Угу.
— Все время будь рядом со мной.
— Угу.
Сайто кивнул много раз.
В носу заболело.
Вот оно что, я действительно хотел этого.
Луиза хотела, чтобы ее защищал не Гандальв, а я сам, и, тем не менее… я по собственной воле неправильно это истолковывал. Я полагал, что перестав быть Гандальвом, не имею права защищать ее.
Однако то была ошибка.
Мне можно защитить Луизу.
Не любому, а только мне… можно защищать ее.
Когда он об этом подумал, нечто теплое зародилось в его сердце.
И это теплое нечто заставило Сайто принять одно решение.
Когда-нибудь я вернусь домой.
Однако… прежде я помогу Луизе осуществить ее идеалы.
Прежде я исполню мечты своей хозяйки, которая до такой степени нуждается во мне.
Когда он принял такое решение, на душе стало легко.
Луиза все еще плакала.
— Т-ты можешь смотреть на других девчонок… Можешь трогать их… Можешь ц-цц-целовать их… только никуда не уходи…
Она еще некоторое время продолжала плакать.
