Когда они с Бейном остались одни, Ваго наконец заговорил.
– Даже если у них все получится, ты ведь не собираешься позволить этим выродкам из Килатаса стать первыми людьми, которые выйдут в море? – проворчал он. – Подумай о том, как это повредит нашему образу в глазах общества. Флотилия убогих судов опередит военно-морской флот!
Бейн снова уселся за стол и начал просматривать бумаги.
– Разумеется, не собираюсь. Вероятнее всего, их путь ведет в никуда, но кто знает? Как бы там ни было, нельзя позволить, чтобы это сборище оборванцев вошло в легенды, которые будут вдохновлять будущие поколения мятежников. Наши силы на западных территориях уже готовы. К завтрашнему вечеру Килатас станет всего лишь неприятным воспоминанием. – Он повернулся на кресле и посмотрел на голема, сплетя пальцы под подбородком. – Завтра ты пойдешь с нами в Цитадель. Мне все равно нужно провести твои полевые испытания, так почему бы не решить обе задачи одним махом?
– Мне еще предстоит несколько дней настройки, – напомнил ему голем. – Не хотелось бы стать помехой для Протектората.
Бейн спрятал улыбку.
– Уверен, этого не произойдет, – ответил он.
Собственно говоря, голем необычайно хорошо поддавался обработке. Когда он услышал откровения о своем отвратительном прошлом и правду о настоящем, это само по себе сломило его дух, машине оставалось только закончить начатое. Кроме того, прогонять его через все процедуры было бы пустой тратой времени: как только полевые испытания будут окончены, данный экземпляр придется разобрать, чтобы извлечь опытные образцы.
Но Бейн решил послать голема в экспедицию и по другим соображениям. В Цитадели находится генератор хаоса, а генератор хаоса порождает призраков. Ваго являлся абсолютным оружием против энергетических фантомов. Так что взять его с собой просто необходимо.
– Я сделаю все возможное, чтобы оправдать ваше доверие, – произнес Ваго.
С этими словами он ушел, оставив Бейна сидеть за своим письменным столом и мечтать о совершенном мире. Через некоторое время Мрачный Джек приступил к составлению детального плана операции.
Завтра они войдут в Осевую Цитадель. Завтра они изменят мир. Нужно подготовиться.
Часть 5
ОСЕВАЯ ЦИТАДЕЛЬ
5. 1
Моа стояла у подножья Осевой Цитадели, и сердце ее отчаянно колотилось. Весь горизонт впереди, полнеба над головой затмевала запретная твердыня Угасших, подобная застывшему вихрю металлических и стеклянных лезвий, ослепительно сверкающих под полуденным солнцем. Там, в глубине этого вихря, по легенде, хранились тайны забытых веков. Никому со времен Угасания не удавалось проникнуть в Осевую Цитадель. У нее не было ни дверей, ни окон, а поверхность стен на самом деле была вовсе не из стекла или металла, а из какого-то загадочного материала, который не брала никакая известная людям техника.
Моа ждала, стоя во главе отряда из трехсот человек – солдат Протектората и агентов тайной полиции. Они построились на огромной мощеной площади у Осевой Цитадели. Другие солдаты стояли цепью по периметру площади, удерживая на расстоянии зевак. Шеф тайной полиции разрешил людям наблюдать предстоящее событие, хотя и издали. Пусть увидят, как впервые в истории будет прорвана оборона Осевой Цитадели, решил он. Моа не разделяла его железной уверенности в успехе.
Вчера они провели краткие испытания, чтобы убедиться, что артефакт в руках Моа действительно работает. Все прошло отлично.
Моа понимала, что нужна тайной полиции. Только из-за этого они с Турпаном еще живы. Добившись их согласия, Мрачный Джек не стал мешкать. И дня не прошло, а он уже получил разрешение Патриция и собрал войска. Моа оставалось только гадать, куда он так спешит. Возможно, он рассудил, что нет смысла тратить время на подробное планирование операции, если не имеешь ни малейшего представления о том, с чем можешь столкнуться. А может быть, Мрачный просто не в силах был ждать. Моа видела: за непроницаемым лицом и показным равнодушием этот человек прячет свою тайную страсть – страсть к порядку. Он всю свою жизнь ждал, когда наконец выпадет случай нанести удар по генератору хаоса. Вот почему он лично поведет их на штурм Осевой Цитадели.
А Моа боялась. Что, если она прикоснется к стене Цитадели и ничего не произойдет? Что, если артефакт не сможет создать проход? Мрачный Джек слишком много вложил в этот штурм и слишком многим позволил узнать о нем. Если операция сорвется, это будет страшным унижением для него. И тогда последним, что услышит Моа, будет выстрел из эфирной пушки, который взорвет ее душу…
Девушка почувствовала, как Турпан взял ее за руку, и крепко сжала его ладонь. Теперь ей стало немного легче скрывать дрожь. Сердце в груди трепыхалось, как целая стая смертельно перепуганных птиц.
Справа от нее стоял Грач. На нем теперь была длинная шинель и высокие сапоги – униформа тайной полиции. Жаль только, головного убора ему не полагалось, так что его башка, облепленная жидкими белесыми волосенками, осталась на всеобщем обозрении. Поймав взгляд Моа, убийца оскалил в улыбке гнилые клыки, и она поспешно отвернулась. И Грач, и Ваго теперь работали на Мрачного Джека.
Сам Ваго застыл рядом с шефом тайной полиции. Он так и не произнес ни слова. Впрочем, он никогда не был разговорчивым, но теперь его молчание внушало Моа ужас. Прежде он не казался ей чудовищем, однако с недавних пор она не могла взглянуть на него без страха. Возможно, голем всегда был таким, только она этого не замечала. Стоило ей посмотреть на него, как ее сердце сжалось от боли утраты. Ваго в упор не видел ее. А ведь они так много прошли вместе, они даже стали друзьями, что так редко бывает в этом жестоком мире!.. Он спас ей жизнь на территории «Запад-190». Он души в ней не чаял. Но после встречи с Мрачным Джеком Ваго стал совершенно чужим и если и удостаивал Моа взгляда, то всегда смотрел с презрением. Что же сделал с ним Мрачный? Ваго словно бы сделался меньше и тверже, теперь он был похож на твердый почерневший орех, а не на того ребенка с широко раскрытыми глазами, которого Моа когда-то знала.
Турпан прав, с горечью признала девушка. Прекраснодушие до добра не доводит. Нельзя с такой готовностью верить людям. Если хочешь выжить, надо подозревать в каждом встречном врага, пока тот не докажет обратного.
Моа сказала об этом Турпану, но он, к ее удивлению, покачал головой.
– Нет, – мягко произнес он. – Выброси это из головы. Это мой принцип, и я рад бы от него избавиться, если б мог. У тебя есть вера в людей, Моа, ты готова не только брать, но и отдавать. Я так не умею. Зато я могу быть рядом с тобой, когда ты творишь добро. И от этого моя жизнь становится чуть менее никчемной.
Размышления Моа прервал Мрачный Джек. Он подошел к ней, смерил суровым взглядом с высоты своего роста и коротко бросил:
– Пора.
Турпан в последний раз сжал руку Моа и отпустил. Моа и Мрачный двинулись вперед, к подножию Цитадели. Солдаты маршировали следом. Осевая Цитадель нависала над ними, казалось, это странная, расширяющаяся кверху громада вот-вот упадет им на головы. Моа стало нехорошо. Вскоре они подошли вплотную к наклонной стене. Бейн больше не проронил ни слова. В стене не было и намека на вход или хотя бы окно, ничего похожего.
В зеркальной поверхности участка стены, напоминающего гигантское лезвие ножа, отражались Моа, Турпан и остальные. Они казались совсем крохотными… Моа протянула руку и дотронулась до стены – та оказалась холодной как лед, хотя день выдался ясным и теплым.
Бейн подал девушке артефакт. Она продела пальцы в колечки, и янтарный диск ожил, окутав ее кисть радужным вихрем.
– Я не… – начала Моа и тут же прикусила язык.
Она хотела сказать: «… не знаю, получится ли», но быстро поняла, что это бессмысленно. Слова ничего не изменят. Бейн сделал вид, будто не слышал ее.
Моа снова приложила руку к зеркалу, только на этот раз у нее в ладони лежал артефакт.
