— И что ты хочешь от меня?
— Фрида, прошу тебя, будь моим послом к варягам. Ты знакома со многими венедскими вождями и, наверняка, сможешь с ними договориться.
— О чем именно?
— О мире, Фрида. Конечно же, о мире.
— Просто так варяги не уйдут, а ты не король, чтобы говорить от имени всей Дании.
— Да, я это понимаю. Поэтому хочу договориться с ними как вольный ярл. Они перестанут разорять мои владения, а я отзову домой всех своих воинов, и пообещаю не нападать на проходящие через Каттегат венедские корабли.
— Этого будет мало, поскольку твоих хирдманов они не боятся, а флота, чтобы перекрыть пролив, у тебя нет. Что им твои предложения? Пшик! Нужно нечто более весомое.
— А если я предложу им союз?
— Твой отец в свое время обманул венедов и ударил им в спину, а ты сражался против них. Значит, вряд ли они тебе поверят.
— Мне нет. Поэтому я приехал к тебе.
— А кто я, Свен? Всего лишь русская княжна, одна из многих, бывшая королева двух католических государств, а ныне вдова.
Эстридсен понурился.
— Выходит, ничего не получится?
— Не знаю, Свен. Попробовать стоит, ибо в одном ты прав, если за тобой не будет силы, то тинг приговорит тебя к смерти, а затем и мой черед подойдет. Придется бежать в Норвегию или на Русь, а меня ни там, ни там не ждут. Мне это не нравится, а значит, давай думать, что помимо всего прочего можно предложить венедам.
— У тебя есть какие-то мысли?
— Вертится кое-что в голове.
— Так не тяни, я слушаю.
— Только не ругайся.
— Не буду.
— Отдай варягам в залог своих детей, и на время они от тебя отстанут.
— Ты что, старуха!? — разгневанный Эстридсен вскочил на ноги и замахнулся на мачеху. — Совсем с ума сошла!? Чем я своих наследников выкуплю!?
От стены к камину метнулись телохранители Мальмфриды, и в их руках было обнаженное оружие. Хозяйка замка резко взмахнула в их сторону рукой:
— Назад!
Воины отступили, а Свен сел на место. После этого он тяжело вздохнул:
— Извини.
— Ничего, я понимаю тебя, — Фрида кивнула. — Когда король Сигурд Крестоносец дал мне развод и отобрал дочь, я тоже была в бешенстве. Однако я выстояла, пережила его и теперь могу видеть Кристин, когда захочу. Так что успокойся и выслушай меня до конца.
— Говори, — пробурчал ярл.
— Детей отдашь варягам, и я поручусь за то, что они будут живы и здоровы, а выкупишь ты их головой Ассера Рига и жизнями тамплиеров.
— Это невозможно.
— Не спеши. Подумай еще раз. Время в запасе есть, хотя его и немного, вот и прикинь, что тебе дороже, собственная судьба, жизнь близких и благополучие родовых земель, или же европейские рыцари и предатель Риг.
— Дело не в этом. Мне может не хватить сил на уничтожение храмовников. Тамплиеров в Дании уже около полусотни человек и с Виде не меньше сотни воинов. Я могу заманить их в ловушку, но вряд ли смогу перебить, ибо для этого у меня нет людей.
— А ты попроси у варягов. Думаю, они не откажут.
— Это мысль, — ярл кивнул и добавил: — Одни мои враги уберут других врагов. Ты очень хитрая женщина, Фрида.
— Нет, просто жизнь меня не баловала и научила изворачиваться. Я понимаю, что варяги мне не друзья, потому что они убили моего племянника Вальдемара. Однако и Ассер Риг, отправивший мою сестру Ингеборг на смерть, тоже мне не друг. А раз так, то никого не жаль.
Снова в комнате воцарилась тишина и, наконец, Свен Эстридсен произнес:
— Что же, я готов отдать венедам своих детей, а потом оказать им помощь в уничтожении Ассера Виде и тамплиеров. Взамен они должны оставить мои земли и заключить со мной тайное перемирие сроком на десять лет. Королем мне теперь в любом случае не быть, так как поражение повисло на плечах тяжким грузом, но жизнь и остатки своего хирда я сохраню.
— Твое слово будет крепким?
— Да.
— Тогда пиши письма венедам.
— Кому именно?
— Князю ранов Мстиславу Виславиту, чьи войска Орхус осаждают, и верховному жрецу Векомиру. Что написать, я тебе подскажу.
— Благодарю тебя, Фрида. Ты опять спасаешь меня.
Ярл снова прильнул к ручке женщина и замер, а она погладила его по волосам, как встарь, когда после смерти Эрика Второго на краткое время они стали любовниками. После чего сказала:
— Все будет хорошо, Свен. Ничего не опасайся, я помогу…
Спустя три дня в гавань города Орхус, который был взят варягами под командованием Мстислава Виславита, вошел небольшой шнеккер со смешанной норвежско-русской командой на борту. Патрульные венедские лодьи подходили к нему вплотную. Однако, узнав, что в гости к князю ранов направляется княгиня Мальмфрида, они пропускали кораблик дальше.
Вскоре шнеккер пристал к берегу. Дочь великого Мстислава встретили нейтрально и в сопровождении своих воинов она двинулась в город. Славный Орхус, в который Фрида приезжала не один раз, был сильно разрушен и везде виднелись следы ожесточенных боев. Пленные даны сносили в одну огромную кучу своих мертвых соплеменников, а варяги, как им и положено, собирали богатство врагов и выносили добычу за городские стены. Помимо них здесь же находились небольшие группы лютичей, которые обкладывали дома датчан дровами и поливали их маслом. Город был приговорен. Его готовили к полному уничтожению, и княгиня это понимала. Но она не жалела данов, потому что и ее никто не жалел. Она любила только близких ей людей и свой замок — память о счастливых временах, когда жестокий и необузданный в гневе король-воитель Эрик, рядом с ней становился котенком, мягким, ласковым и пушистым. По этой причине на судьбу Орхуса ей было наплевать. Пусть сгорит.
Мальмфрида вышла на главную городскую площадь и увидела висящих на высоком древнем дубе католических священнослужителей. Приглядевшись, она опознала местного епископа и настоятеля Фрукирхе отца Адольфо, а рядом с ними висело еще около десяти тел в черных одеждах. Крупные толстые ветки держали мертвецов свободно и даже не прогибались, а рядом с деревом стоял высокий варяг в красном плаще на плечах и несколько воевод, которые весело что-то обсуждали. Как не трудно догадаться, это был князь Мстислав с ближними людьми и, увидев гостью, вождь ранов, которого известили о том, кто прибыл в Орхус, направился к ней.
Военачальник был на голову выше дочери знаменитого русского князя и, остановившись перед ней, он слегка поклонился, и произнес:
— Рад видеть тебя живой и здоровой, Мальмфрида Мстиславна. Давно мы не виделись, лет восемь, поди.
— И я тебе рада, Мстиславушка, — княгиня блеснула белыми зубками, — а не виделись мы всего-то шесть годков.
