Резко развернувшись на каблуках, я чуть ли не выбежал из вагона. Еще немного и моя хваленая выдержка мне бы изменила. Что эта Макдональд понимает! Какого черта она вообще ко мне пристала! Пишу я Лили или не пишу — это не ее дело!
Спокойней, Северус. Спокойней, — одернул себя я. Поймав на мысли, что уже прикидываю каким ядом лучше отравить Макдональд и как не попасться при этом. Ты учил Уизли и Гарри Поттера и не прибил их при этом. Уизли за семейную тупость, а Поттера просто за компанию. Однажды ты уже потерял Лили из-за своих необдуманных слов. Это недолжно повториться! Не будь упрямым бараном, сходи и извинись. Тем более что замечание МакДональд вполне справедливо. За всеми этими хлопотами ты совершенно позабыл о Лили. А ведь редкое лето мы проводили не вместе, и это были счастливейшие дни в моей жизни. Так что ей есть за что на меня обижаться.
Окончательно успокоившись, я вновь вернулся в вагон гриффиндорцев и осторожно постучал в купе Лили. Так и не дождавшись ответа, я все же рискнул его открыть и вошел.
Лили и Макдональд сидели у окна и о чем-то тихо переговаривались.
— Что тебе еще? — спросила Макдональд, кинув на меня недовольный взгляд. Лили молчала и старательно на меня не смотрела.
— Лили, я хотел бы извиниться, — сказал я, игнорируя Макдональд. — Я действительно идиот, если во всей этой летней суматохе позабыл о тебе.
— Скажи громко «Я идиот», — грозно потребовала неугомонная Макдональд.
Посмотрев на подругу Лили моим излюбленным Снейповским взглядом, от которого наиболее впечатлительные ученики падали в обморок, я все же громко произнес:
— Я идиот.
— Громче! — Мой взгляд на нее почему-то не особо подействовал. Какие-то непуганые пошли гриффиндорцы.
— Я идиот! — громко повторил я.
— Еще громче! — Вторично потребовала Макдональд. А мысль с ядом была не так уж и плоха.
— Я ИДИОТ! — проорал я на весь вагон.
Кто-то в соседнем купе несколько раз ударил в стену.
— Эй там! Заткнись! Все это и так знают. — Донесся до нас чей-то сонный голос.
Недовольно посмотрев на стену, я подавил в себе желание высказать неизвестному все, что я о нем думаю, и вновь посмотрел на Лили. Легкая улыбка на губах девушки была достойной наградой за все мои мучения. Она была так близко, что у меня кружилась голова, словно я вновь перебрал огневиски.
— Теперь я прощен? — спросил я, собрав остатки самообладания.
— Я подумаю над этим, Северус, — с улыбкой сказала она, прищурив обрамленные густыми ресницами зеленые глаза.
Интерлюдия— А это не слишком? — спросила Эванс у подруги, когда дверь за Снейпом закрылась. — Я хотела его немного наказать, а не унизить.
— Так и надо ему, этому слизеринцу, — махнула рукой гриффиндорка. — Все они одинаковы — снобы и зазнайки. Древнейшие, благороднейшие! А больше похвастаться им и нечем.
— Ты же и сама чистокровная.[4]
— Всего во втором поколении. На нас эти «благороднейшие» всегда будут смотреть сверху вниз. Если маглорожденных и полукровок считают третьесортными волшебниками, то нас «возвысили» до второсортных. И эти «древнейшие» считают, что мы по гроб жизни должны быть признательны им за это.
— Ты не права, Северус не такой. К тому же он полукровка.
— Твоя привычка видеть в людях только хорошее однажды выйдет тебе боком, — покачала головой Макдональд. — В «Пророке» про твоего любимого Северуса такого понаписали!
— Не ты ли еще весной ругала «Пророк» за статью о директоре. И говорила, что журналистам нельзя верить, — возразила Эванс.
— Тогда они все бессовестно переврали! На месте Дамблдора я бы подала на них жалобу и потребовала опровержения, но наш директор слишком добрый человек. А про Снейпа они написали правду! Он теперь лорд Принц. Моя тетя работает в Палате Магических Родов Британии и она лично видела бумаги из Гринготтса.
— Лорд он или нет, он все равно останется моим другом.
— У твоего Снейпа теперь много друзей. Вот полюбуйся, — сказала Макдональд, вынимая из кармана смятый лист пророка и показывая подруге колдографию, на которой Снейп пожимал руку Волдеморту. — Лорд Северус Тобиас Снейп-Принц мирно беседует с лордом Волдемортом. Не удивлюсь, если наш Снейп уже вступил в Рыцари Вальпургии. А и ты сама знаешь, какие идеи они проповедают. Не понимаю, почему Министерство все еще терпит этого лорда Волдеморта и его прихвостней!
— Чушь. Я верю Северусу. Мы дружим с ним с детства.
— Он слизеринец, а им нельзя доверять!
— Что ты так взъелась на змей? Факультет как факультет. Далеко не все на нем такие же придурки, как Мальсибер и Эйвери. У нас вон есть Поттер и Блэк…
Конец интерлюдииК себе в купе я вернулся несколько в смятенных чувствах, но затем на меня снизошло полнейшее равнодушие и спокойствие.
Было бы из-за чего переживать. Это старого пятнадцатилетнего Снейпа выходка Макдональд могла взбесить. Он бы ушел с гордо поднятой головой и громко хлопнул дверью напоследок. Но я уже давно не тот Снейп. За свою не столь уж и долгую жизнь со мной происходили вещи и похуже. А про последние годы с Волди и вспоминать не хочется. Под долгим Круцио знаете ли бывает что и под себя ходят. А в последние годы редкий пожиратель не удостаивался этой «милости» Темного лорда. Так что выходка Макдональд — просто недостойная внимания детская шалость.
Мне есть за что попросить у Лили прощение. Да я и на колени встать не постеснялся бы. Это нужно не ей, а мне самому. Говорят, что мы носим в себе самих свой ад и свой рай. На счет рая не уверен, а про ад знаю наверняка. Еще ничего не произошло, но для меня уже все было, а на память я никогда не жаловался. Конечно, я постараюсь все исправить, но память-то останется, как и кровь на моих руках. Обливиэйтом я никогда не баловался, предпочитаю помнить все! И хорошее (хоть и мало его было), и плохое.
Нередко после очередного рейда Пожирателей и обязательного доклада Дамби мне хотелось последовать примеру того же Люциуса и наложить на себя заклятие забвения, но я всегда гнал эти мысли прочь. Запирался в своих покоях, выжирал бутылку огневиски, выкуривал кучу сигарет, но никогда не играл со своей памятью.
Ладно, Северус, первая встреча прошла не слишком удачно, но даже простая возможность вновь увидеть ее живой уже удача.
Устроившись на диване, я раскрыл учебник и вновь погрузился в чтение.
— Желаете что-нибудь?
Оторвавшись от книги, я увидел перед своим купе продавщицу с тележкой, заполненной всевозможными сладостями.
— Нет, спасибо, — поморщился я. Терпеть не могу эти магические кондитерские изделия — еще одно издевательство над благородным магическим искусством. Хотя, после стольких чайных посиделок у Дамби мне ненавистны любые сладости вообще.
