Племя Лосей на общем сходе поддержало решения, предложенные Буруном от 'имени народа'. Кто-то, разумеется, и поспорил, кто-то посомневался, но категорически отстаивать старые принципы, на которых зиждились власть и порядок во времена правления Гроха-Ираса, никто не осмелился. А оно надо? В те времена еще не существовало фанатиков идеи, ну, разве что, кроме совсем больных людей. А против кандидатуры Храна на место вождя и вовсе никто даже не пикнул. За слова ведь отвечать придется. Уж лучше, побыстрей закончить этот сумасшедший, по насыщенности невероятными событиями, день и погулять, как следует, на сатуе. Так и постановили, вернее, поддержали одобрительными криками.
Пленных лесовиков решили отпустить. Хран и Рунат предлагали им остаться в племени, но все они хотели вернуться в лес. Кроме бортника. Другие лесовики считали его доносчиком и не горели желанием общаться с ним. Да и возвращаться в лес бортнику было не с кем. Его жену и дочку убили при набеге. Зато бортнику понравилось возиться со свиньями, и новый вождь назначил его главным свиноводом. Но карьера свиновода у бортника не задалась. Подопечные хрюшки внезапно заболели и в течение нескольких дней передохли. Будто не хотели 'демоны' ни с кем иметь дела в отсутствии своего главного покровителя Ираса.
А вот Олия не могла решить для себя окончательно, где ей жить. Сама она собиралась вернуться в лес, а вот дети… Данул быстро сдружился с младшими дочерьми Гроха и Храна, и пользовался среди них исключительной популярностью. Сам он, разумеется, к этому обстоятельству, да и в целом к девчонкам, относился почти равнодушно. Но признаемся: атмосфера девичьего обожания ему все-таки нравилась и изрядно вдохновляла на подвиги. Тем более что простора для беготни вокруг стойбища хватало с избытком. Поэтому Данул вовсе не возражал против того, чтобы остаться здесь. Главное, чтобы мама находилась рядом. Ну и Павуш, конечно. Надо же с кем-то спорить?
Павуш же сильно изменился за последние дни. И вопросов стал меньше задавать, и с ответами перестал торопиться. И все время о чем-то думал. А еще они часто гуляли с Умой вдвоем по берегу реки. Почти не разговаривали, а только громко вздыхали.
Верный Гав иногда увязывался за подростками, но затем, быстро заскучав, возвращался к Данулу. С ним хоть на перегонки можно побегать.
Олия же поначалу сразу хотела уйти вместе с сородичами в лес. В стойбище она чувствовала себя не уютно. Однако неожиданно пришлось задержаться, чтобы помочь Рунату. Он на второй день сильно разболелся, даже стал терять сознание. Загноились раны. Но волшебные руки и чудесные снадобья ведуньи сделали свое дело.
К тому времени Олия стала сомневаться в своем решении. А как не засомневаться, когда дети — не прочь остаться, Хран по несколько раз на дню подходит и разговоры заводит вокруг да около. Рунат же, как полегчало, прямо сказал:
— Хватит вам в лесу жить, в лесных дикарях ходить.
И добавил, хитро прищурив глаз:
— А мне, без Павуша, и поговорить будет не с кем.
Но Олия упрямилась. А время — подходило. И родичи звали в дорогу. Вот и отправилась Олия в рощицу молодых грибов поискать. Да и подумать заодно. А, может, и с Лашуем посоветоваться. Ведь это для простого человека — просто дерево или куст. А ведунья-лесовичка под каждым кустом Лашуя найдет. Такие они, ведуньи.
… Хран вздохнул, потрепал лошадь по гриве. Надо ехать на посты, стемнеет скоро.
— Ну, хочешь, построим твоим лесовикам хижины на краю стойбища. Живите там, — уныло предложил уже не в первый раз. — Чего вам в лесу делать? И опять же — почти одни женщины.
Внезапно Олия хмыкнула и кинула на Храна колючий взгляд.
— А здесь что, мужчины есть? Чего-то я не вижу.
Новоиспеченный вождь открыл рот и снова закрыл.
— Э-э, ты о чем, я не понял.
— Хижины он построит, — лесовичка завелась. — А зачем женщине хижина, если в ней мужчины нет? Я и в землянке с мальчишками проживу. Хижину он построит, ишь, добрый какой.
Олия уперла руки в бока и взглянула на Храна так пронзительно, что того бросило в пот.
— Все сказал? Уходим мы завтра, я тоже все сказала.
Ведунья со злостью сплюнула и зашагала к стойбищу. Она прошла уже шагов десять, когда Хран бросил поводья и побежал за ней.
— Олия, Олия! Ну, стой же, Олия! — в голосе Храна звучало отчаянье. — Если ты о хижине, так я это, того. Можно и не строить. У меня же хижина есть. И хижина вождя скоро освободится. Как только Рунату построим. Только ты того… ладно, Олия? Ты только останься.
Павуш и Ума сидели на берегу и смотрели на закат.
— Вон, видишь, вон там звездочка появилась? — мальчик вытянул руку. — А скоро рядышком еще одна появится. А потом еще пять. Созвездие Лося называется.
— Я знаю, мне мама показывала.
— А хочешь, я сказ расскажу?
— Сказ? — девочка удивилась. — А ты умеешь?
Павуш солидно кашлянул.
— Ты, главное, слушай.
— Я послушаю. Если про любовь.
— Про любовь? — мальчик растерялся. — Я не знаю. Если получится.
— А ты попробуй.
Ума мечтательно посмотрела на небо и улыбнулась. Там продолжали загораться новые звезды.
Конец первой книги
Словарь первобытных слов и выражений, используемых в романе
Акуд — подземный мир, куда по представлениям вариев переселялись души умерших.
Ариг — старший воин, командир воинской дружины.
Ведунья — злая (по представлениям степных гартов) лесная колдунья, ведьма.
Гусы — примитивный музыкальный щипковый инструмент с пятью струнами.
Добер — 'добрый волк', потомок прирученных волков.
Добруска — собака женского пола, от добера — прирученного (доброго) волка. Примерно то же самое, что и 'сука' современном языке.
Допа — смесь из сушеных грибов и древесной коры, обладающая сильным тонизирующим действием.
Драпы — примитивная зимняя обувь, ботинки со шнуровкой, сшитые из шкуры.
Жама — любовница или жена, в широком смысле — сексуальная партнерша.
Жамуш — дословно 'женский мужчина', муж или любовник, в широком смысле — сексуальный партнер.
Заро — заклинание против злых духов.
Идол — великий дух равнины.
Казо — каменное зеркало.
Кола — примитивная кружка из бересты, в виде кулька, промазанная по швам смолой.
Лашуй — дух (Оман) леса у лесовиков.
Лесовики — лесные люди (лесные гарты).
Малиса — летняя одежда без рукавов из шкуры животного, что-то вроде меховой безрукавки, с длинным или коротким подолом.
Манра — разрешение или предписание на определенные действия, правило поведения в определенных обстоятельствах.
