Засиан кивнул.
— Меня уже посещала эта мысль, но я думаю, что твоё положение в Серебряных Пределах на данный момент вполне безопасно. Чтобы организовать атаку и собрать силы, у драконов уйдёт около десяти дней.
— Есть и другие пути, которыми они могут воспользоваться, чтобы начать своё опустошение, — возразил Вок.
Засиан пожал плечами.
— Даже если они попытаются хитростью подчинить себе твой Карательный Легион, то потребуется много времени, чтобы собрать всю армию воедино и что-либо предпринять. — Он покачал головой. — Нет, я думаю, нам нужно продолжить свой путь. Успех этого дела даёт тебе орудие, с помощью которого ты сможешь расстроить их планы более ловко.
Вок знал, что жрец прав. Он всё ещё беспокоился, что находился в стороне, тогда как драконы действовали.
— Да и Алиисза ждёт тебя, — добавил жрец. — Если мы не поднажмём, то она останется в ловушке навсегда.
Вок глубоко вдохнул, затем выдохнул.
— Да, конечно, — сказал он. — Я с самого начала знал, что, если провалюсь в том, что запланировал — ничто уже не будет иметь значения. И это всё ещё так. Добраться до Источника Жизни, завладеть его силой, а всё остальное встанет на свои места.
— Очень хорошо, — сказал Засиан. — Тогда давай работать над тем, чтобы вытащить нас отсюда. Он отвернулся от перил и зашагал в комнату.
— Ты куда? — спросил Вок.
— Помолиться, — ответил жрец. — Думаю, что нам понадобится божественное вмешательство, чтобы выбраться из этого места.
— Ну а что мне делать в это время? — тихо спросил Вок. Он посмотрел на запечатанный проход и снова ударил по нему кулаком.
*****Алиисза не могла заставить себя посмотреть на располагающуюся внизу площадь. Она знала, что спешка и суета сандабарцев была не полностью настоящей, это была магия, сотворённая её собственными мыслями. И в самом деле, любой аспект мира вокруг — будь то мощёные улицы или лазурное небо — являлся иллюзией, частью игры, в которую играл с ней её же мозг. Такова была магическая сила этой странной тюрьмы, в которую ангелы заключили алю.
Мёртвый солдат, трудное положение беззащитной семьи, тяжёлым весом павшее на его неупокоенную душу — всё это было всего лишь первой трагической историей, свидетелем которой стала Алиисза. Их было много, так много.
Она отворачивалась от каждой из них, отбрасывая подальше от себя.
Это их бремя, которое несут только они, думала она. Ты делаешь в этом мире, что хочешь, и берёшь, что можешь. И если ты недостаточно силён, чтобы преодолеть трудности, то не заслуживаешь никаких наград.
Со временем историй стало слишком много, и алю пришлось спасаться бегством. Она воспарила в небо и нашла удобное место на крыше Зала Старшего, откуда могла осматривать всё издалека.
Только чтобы отдохнуть, сказала она себе. И посмотреть, изживёт ли себя этот глупый трюк, чтобы потом исчезнуть.
Даже оттуда сверху Алиисза каким-то образом чувствовала все угнетённые души, каждая из которых представляла историю печали и несчастий, являвшихся результатом её собственных пагубных удовольствий. Она чувствовала, где слонялась каждая из душ, терзаемая безнадёжностью и болью. Так как они были отчасти проявлением её мыслей, алю поняла, что душевно привязалась к ним.
Так, хватит! крикнула Алиисза глубинам своего сознания. Больше не хочу этого видеть!
И тут всё просто исчезло. Исчез и Сандабар, вместо него появился небесный внутренний дворик. Жители города испарились, и алю вновь почувствовала себя абсолютно одинокой.
И снова была ночь. Лёгким ветром мимо неё проносился аромат от бесчисленных цветов. Его потоки волновали ветряные колокольчики, висевшие на ветвях дерева с серебристыми листьями, заставляя наигрывать лёгкую и нежную мелодию.
Солнечное тепло больше не согревало кожу Алиисзы, вместо этого в воздухе была влажная прохлада.
Алю фыркнула. Это тоже не настоящее, подумала она.
Она поняла, что может изменять окружение по своему желанию. Она узнала это ещё на раннем этапе пребывания здесь. Но, как бы сильно она ни старалась, и не важно, какое место вызывала из прошлого — в своих иллюзиях она была одинока, лишенная возможности общения.
Алиисза начала с Крепости Адских Врат. И хотя она и помнила каждую стену, каждый коридор внутри этой разрушенной тюрьмы с превосходной точностью — она не могла заставить ни одного демона прийти туда. Место отдавало эхом её одиноких шагов. Алю, конечно, не хотела быть окружённой полчищем пускающих слюну голодных демонов, но всё-таки, все эти мили коридоров и множества комнат в пределах крепости выглядели без них как-то не так.
Затем она попыталась воссоздать нескольких других мест, связанных с Кааниром. Она старалась вспомнить роскошные комнаты в помещениях Аммариндора, а также внутреннюю часть военной палатки, которой они пользовались во время осады Мензоберранзана; и даже просто небольшую комнатку со своим любовником внутри.
Каждый раз алю удавалось идеально воссоздать окружение. Но никакого намёка на появление камбиона.
Если она хотела видеть людей, то должна была сконцентрироваться на тех, кому в своё время причинила боль.
Эмоциональный шантаж, часто с отвращением думала она. Вот что это такое. Что ж, Торан, тебе не удастся заставить меня чувствовать сострадание к жалким и несчастным, всего лишь отрезав меня от любых контактов!
Алиисза вздохнула и оглядела сад. Она понимала, что всё чаще хочет, чтобы дэв вернулся в её убежище. Несмотря на всю его вину и недостатки, она страстно желала увидеть его. В своих воображаемых мирах она не могла насладиться взаимодействием с их обитателями. В конце концов, с Тораном завязывался настоящий разговор.
Алю направилась к бассейну. Там, на глади воды ангел показал полудемонице её саму, её материальное тело. Она очень хотела снова увидеть его, взглянуть на сосуд, вынашивающий внутри себя её ребёнка. Алю очень хотела увидеть самого ребёнка.
Поверхность воды показала лишь ночное небо. Только луна колыхалась в отражении, и ничего больше.
Нет, решилась Алиисза. Я не буду сидеть здесь и умолять. Это именно то, чего они хотят. Я смогу выдержать одиночество. Вопрос только в выдержке. Я не сдамся. Ни за что!
Таким образом, она повернулась и целеустремлённо зашагала в сторону своей тихой комнаты. Алиисза ещё не была готова вновь смотреть на скорбных мучеников, нужно было слегка отдохнуть, немного бессознательного забытья вполне могло помочь.
Завтра, поклялась она. Завтра я рассмеюсь в их лица. Слабаки.
*****— Ты знаешь не хуже меня, — сказал Засиан, — что магия прорицаний печально известна своей ненадёжностью. Откровенно говоря, нам ещё повезло, что предсказание было настолько ясным, насколько оно было.
