И тут тщедушное тело альва вдруг вспыхнуло и мгновенно сгорело дотла, не оставив даже пепла. Это и решило дело – Акунд заскрипел зубами, вскопытил траву.
– Это был подготовленный лазутчик. Видишь, заклинание на самоуничтожение? Все, теперь виновники смерти Ариста и остальных – мы! Уходим!
Он облапил Глеба и, не слушая возражений, забросил его на вершину каменного столба, поддерживающего ограду. Сам сатра ловко перелез через решетку. Чугунные завитки отозвались гулким звоном на удары его копыт. Глеб спрыгнул во тьму, едва не потеряв сумку, повернулся к Акунду:
– Ты знал этих… Которых убил Танцор?
– Да, – односложно ответил здоровяк. – С Аристом мы вместе… Впрочем, это уже не важно… Надо спешить. Теперь мы вне закона, и только Всеотец знает, удастся ли нам оправдаться…
Гюрза – Вепрю:
Следы Акунда и Погодина потеряны окончательно. Предлагаю расторгнуть контракт на паритетных условиях.
Вепрь – Гюрзе:
То есть?
Гюрза – Вепрю:
Фифти-фифти. Мы выполнили половину работы, вы платите половину гонорара.
Вепрь – Гюрзе:
Мне нужно подумать.
Гюрза – Вепрю:
Думайте, только недолго.
Вепрь – Гюрзе:
Я пока еще властен над своим временем.
Гюрза – Вепрю:
Самообман – худшая из форм лжи.
Лязгающий дверями на каждой выбоине оранжевый «пазик», натужно ревя двигателем, двигался в сторону Москвы. Старый автобус с трудом продирался сквозь автомобильную пробку, запечатавшую Волоколамское шоссе. В плотно набитом пассажирами салоне было душно; ливший всю ночь дождь к утру прекратился, но успел вымочить людей на остановках. От курток и плащей направляющихся в столицу на работу жителей Подмосковья поднимался сырой пар.
Этот автобус идет прямо в ад.
Только вперед – ни шагу назад!
Все пассажиры обречены.
Никто не вернется с этой войны…
Глеб и Акунд сидели в самом конце салона, на жестких дерматиновых сиденьях, переговариваясь вполголоса. После отчасти удачного побега из Обители им предстояло решить: что делать дальше?
– Ты камень где скинул? – поинтересовался сатра.
Оказавшись среди «коричневых», он натянул на себя «маску», превратившись в уже знакомого Погодину разбитного парнягу. Настоящий облик сатра не изменился, и дико было видеть, как здоровяк с копытами вместо ступней и со звериными глазами произносит словечки вроде: «круто», «ништяк» или «стремно». Для людей он выглядел как человек – и вел себя соответственно.
– Сам увидишь, – осторожно ответил Глеб.
Теперь, после всех перипетий, связанных с магией, он опасался говорить лишнее – вдруг за ними все же следят или подслушивают каким-то неведомым способом?
Припомнив разговор с призраком Крицы, Глеб спросил:
– А кто такой Базэл?
– Страж клана. Вне Пелены – Вадим Царев. По-вашему – начальник службы безопасности.
– Вроде бы Крица его подозревает?
– Ну, – односложно буркнул Акунд. – И это, сам понимаешь, для нас очень фигово. Хотя лично я не верю, что Базэл – изменник. Он честный сатра. Хотел бы власть прибрать, действовал бы прямо, без хитрости. А с наемниками, с чужими магами из этой «Силлипитирьи», с оборотнями связываться… Не, не верю.
– Вера – категория иррациональная, – наставительно сказал Глеб. – Власть такая штука, что ради нее любой на все готов. По крайней мере, у нас, людей, так. Возьми учебник по истории – примеров масса.
– Сатра – не люди! – вскинулся Акунд, сверкнув глазами, и Глеб счел за лучшее переменить тему.
– Крица сказал, что нам нельзя встречаться с этим… – он запнулся, – …Стоящим у престола.
– Дэфтером? – Акунд помрачнел. – Да, он мне тоже мигнул, что это глушняк. На подходе завалят за милую душу. Но на связь выйти необходимо. Только вот – как? А Учителя – жалко, мировой дед был, хотя мы с ним и цапались, когда я учился – ой-ей…
– Ну, если ты не знаешь… – разочарованно вздохнул Глеб. – Я думал, телефон там или у вас по магии как-то поговорить можно.
Сатра усмехнулся:
– Дэфтер по должности – это как вице-губернатор Московской области. Ты знаешь телефон вице-губернатора? А «по магии»… Может, как-то и можно, только херовый я маг, братуха! Да и сил на заклинания не осталось. Источники-то закрыты!
– Значит, торопиться с этим делом нам не следует, – рассудительно подытожил Глеб.
– Торопливость, она вообще… известно когда нужна. У нас явно не тот случай, – согласился Акунд. Пригладив непослушные кудри, он с тоской посмотрел на запотевшее окно, покосился в сторону угрюмых пассажиров и прошептал, наклонившись к самому уху Глеба: – У тебя денег много осталось?
– Ну, достаточно, – осторожно ответил Погодин. – В Турцию хватит смотаться. А что?
– Давай пока так: возьмем камень и попробуем состыковаться с Игроком. Ну, с Аскетом, про которого Учитель говорил. Если получится узнать, кто киллеров нанял, нам светлее станет дальше ползти. Факт?
– Факт, – осторожно кивнул Глеб. – Только…
– Что – «только»?
– Если бы еще наследника найти. Тогда сразу двух зайцев убили бы.
Акунд снова усмехнулся:
– Ну ты даешь, братуха! Вы же, «коричневые», сами говорите – за двумя зайцами погонишься…
– Да знаю я! – с досадой повысил голос Глеб. – Но было бы правильнее с Дэфтером в самом конце связаться и сразу все выложить: вот изменник, вот наследник, вот камень.
Сатра несколько секунд в упор разглядывал его, потом задумчиво произнес:
– Как Крица сказал, так и будет. Ты, братуха, пацан головастый, но башка твоя для ваших, «коричневых», заморочек хороша. А мы, сатра, иными тропками ходим. Все, кончай базар. Нам до «Тушинской» еще полчаса пилить, давай поспим. Умотался я за эту ночь – все равно что с десяток «проходок» сделал…
Проникнуть в лифтовую шахту оказалось намного проще, чем думал Глеб. Две двери – подвальную и собственно ведущую в подлифтовые помещения – Акунд вскрыл с присущей ему сноровкой, у первой сбив замок, а вторую попросту выдавив плечом. Свои действия сатра сопровождал мрачными комментариями:
– Вот все же дебилы вы, «коричневые»… Ну что, разве это замок? И ведь верят, верят – заперто, надежно! А потом дома на воздух взлетают.
Глеб, обидевшись на «дебилов», ничего не стал говорить. Его буквально трясло от возбуждения – сейчас он увидит, возьмет в руки, вновь почувствует изумруд! Удивительный, таинственный смарагд, который держали в руках сам Александр Македонский, императоры Византии… да мало ли кто за тысячелетия, прошедшие с момента создания камня тем безликим магом, что погиб вместе с могущественной империей Аталана!
