Отпускать нас армия Демиургов явно больше не собиралась, так что оставалось только одно: убегать до тех пор, пока я хотя бы немного не восстановлюсь, а потом, по ситуации, либо вступить в новый бой, либо использовать тактику прибежал-ударил-убежал. За этим крайне занимательным занятием прошло около получаса. Чтобы уже ничто нас не замедляло, мне пришлось к чертям бросить остатки армии и двигаться вперёд лишь вдевятером. А вражеским Воплощениям, которым уже недоставало количества, чтобы окружить нас или разделиться на отдельные отряды, приходилось двигаться следом, поливая нас издали магическими атаками. Какие-то промахивались, какие-то я блокировал барьерами, нанося дополнительный урон душе и откладывая выздоровление… тем временем мы пролетели человеческий мир насквозь и наконец вступили на территории демонов. «Наконец» — потому что у Ирмы ещё была мысль, как мы можем упростить себе жизнь.
Спустя ещё несколько минут впереди среди огня, лавы и застывшей лавы показалась область, полностью покрытая бушующим пламенем. А ещё через полминуты в её центре стал виден немного прозрачный, покачивающийся словно мираж в пустыне, каменный замок. Это была защита четвёртого из тронов — трона ада, поддерживаемая усилиями единственного древнего Воплощения, добравшегося до поздней стадии ранга, Шагора. Мне бы очень хотелось видеть его в предыдущих сражениях, всё было бы куда проще. Но этот иллюзорный замок, в отличие от барьеров, окружавших другие троны, требовал нахождения внутри кого-то, кто будет контролировать работу защитного артефакта.
Однако сейчас от будущего, в котором нам уже не надо будет защищать никакие троны, нас отделяли вшивые тридцать Воплощений, количество, несравнимое с тем, что было в самом начале. Шагор, сильнейший из древних Воплощений, теперь был нужен мне не внутри барьера, а здесь. И когда до замка осталось несколько километров, через телепатию Сиоры я смог достучаться до демона, скрытого за непробиваемым барьером артефакта.
Честно говоря, я думал, что всё будет сложнее. Думал, что придётся уговаривать его встать на мою сторону, в конце концов Шагор пропустил все мои утверждения своего авторитета и подтверждения своей власти. К тому же раньше именно он был главным кандидатом на теоретическое место лидера всех Воплощений. Однако, как только он понял, кто я и зачем с ним связался, демон тут же согласился на любые планы и без каких-либо претензий признал моё главенство. Но Ирма, почувствовавшая моё недоумение, по-тихому объяснила, что Шагор всегда был фанатиком битв, всегда восхищался мной, когда они наблюдали за моими похождениями, а также был прямолинеен порой до неловкого, так что никакого подвоха от него ожидать не стоило.
А потому, быстренько обговорив стратегию, спасибо мысленной связи Сиоры, позволяющей десятки слов сжать в доли секунды, мы приготовились к решающему столкновению с армией Демиургов. Не останавливая движение, мы пролетели прямо над замком и вражеские Воплощения поспешили следом, кто тоже пролетая над, кто проползая под, а кто огибая защитную структуру по бокам. И в момент, когда рядом с замком оказалось максимальное количество противников, Шагор подорвал внешнюю защиту.
Трон не пострадал, вокруг него ещё осталась тонкая плёнка внутреннего барьера, который должен был выдержать пару часов непрерывных атак. А вот оставшиеся войска Демиургов, попавшие во вспышку столь мощной энергии, понесли серьёзные потери. В доли секунду больше сорока Правителей и восемь Воплощений превратились в пыль, ещё семь Воплощений получили значительные повреждения. А следом, усугубляя ситуацию, в ряды врага, потрясая сотканным из пламени топором, врубился Шагор, огромный лавовый гигант ростом вдвое выше Сиоры. Мы вдевятером тоже не остались в стороне, развернувшись и бросившись в атаку и через несколько минут всё было официально кончено. В мире снаружи барьера Демиургов не осталось никого, кто мог бы разрушить троны и выпустить Королей монстров на волю. Конечно, пока они были живы, войну нельзя было считать законченной. Но это был, без всяких сомнений, невероятный успех.
Глава 244
— Что скажете, Король Ганлин? Мы очень старались, чтобы это место смогло по праву считаться центром мира.
— Выглядит отлично, осталось только красную ленточку повесить.
— Что Вы имеете в виду?
Чёрт, с этим проникновением памяти я в последнее время всё чаще говорю то, что никто не понимает… Повернув голову, я посмотрел на Каргассу. Огромный теневой слизень, выросший, обрётший разум и достигший, в итоге, ранга Воплощения, сейчас выглядел как молодой, лет двадцати, человек, одетый в свободный чёрный балахон с капюшоном. Раньше он выглядел как огромная амёба, но после того, как я однажды заикнулся о том, что мне не нравится общаться с кем-то, кому я не могу посмотреть в глаза, он почти не покидал этот облик.
— Ничего, забудь. А работа проделана и правда отличная.
— Мне очень приятно это слышать. Какие будут приказы?
— Пока никаких.
— Тогда я удаляюсь…
Проводив взглядом небольшую фигурку, я вновь окинул взглядом распростёршийся под моими ногами наконец законченный Город Короля. Огромная территория площадью в тысячи квадратных километров, когда-то бывшая пустошью, теперь была застроена зданиями, до сих пор невиданными в этом мире. Образ высотных домов, блестящих пока что незапятнанной никем чистотой, был навеян мне памятью Легрона, так на самом деле звали Короля. Я объяснил своё видение Хобарду и остальным — и в итоге получил место, которое, как и сказал Каргасса, в итоге станет центром мира, даже пяти миров. Место, защищённое сильнейшей магией, питаемой тремя заложенными под городом тронами, построенное из лучших материалов и готовое выстоять неизменным многие тысячелетия. Правда, даже Воплощениям с поддержкой восстановленной армии гибридных существ и лучших архитекторов людей и монстров на это потребовалось больше полугода.
М-да, полгода… как же быстро пролетело время с уничтожения последнего оставшегося слуги Демиургов. Теперь за барьером, всё ещё закрывающим центральную область человеческого континента, находилось лишь семеро: сами Демиурги, предатели Рей и Найс, а также, скорее всего, Агнес. Трон ада, единственный из оставшихся, тем не менее, остался под защитой барьеров, Ирма ежедневно производила доклады о результатах своих пророчеств, а все пять миров патрулировала постоянно разрастающаяся армия моих монстров. Моя победа над армией Королей не означала победу над паранойей.
Да и не собирался я ослаблять бдительность. По сравнению даже с одним Демиургом все двести с лишним Воплощений, что мы уничтожили, были лишь закуской перед главным блюдом. Разница между рангами с каждым разом всё увеличивалась и последняя из существующих границ поднимала тех, кто её пересёк, на недосягаемую высоту. Все эти полгода я готовился к решающей битве. Смог, благодаря убийству пиковых Воплощений, сам подняться до этого уровня и подтянуть за собой Карадора, отдал ещё по доле своего аспекта Гуйару и Ниарсану, постоянно совершенствовал контроль энергии, аспекта и способностей. Сейчас любое Воплощение было передо мной просто букашкой и я прочно занял место сильнейшего существа… но это было только по эту сторону барьера. Уверенности в победе над Королями монстров у меня не было никакой.
Казалось бы, в чём проблема? Трон ада защищён всеми оставшимися артефактами и Демиурги не смогут обойти барьер, сколько бы ни старались. Просто правил бы спокойно этим миром, уже начавшим оправляться от катаклизма и грозящим за счёт объединения пяти миров и установившегося мира между ними превзойти себя прошлого и признавшим меня своим единоличным правителем.
Однако у меня было целых три причины поступать иначе. Первая — Агнес. Воительница была моей женщиной, моей собственностью. Сейчас весь мир и все женщины в нём были моими, но я ощущал гнев каждый раз, когда вспоминал, что принадлежащее мне у меня нагло похитили, а я не мог ничего сделать. Вторая причина заключалась в том, что я не был удовлетворён своей властью. Подо мной могли быть миллиарды, десятки миллиардов существ, но пока останется хоть кто-то выше меня, я не почувствую спокойствия. Третьей же причиной был Легрон, Король. После того раза, когда он почти захватил мою душу, наше противостояние не останавливалось ни на мгновение. Ни разу за полгода я не позволил себе заснуть, старался постоянно поддерживать максимальную сосредоточенность и сохранять контроль, но постепенно, крупица за крупицей, он продолжал меня пожирать, пользуясь секундами замешательства и задумчивости. И с каждым месяцем, даже с каждой неделей, этот процесс только ускорялся. Употребление терминов и понятий, не относящихся к этому миру, было только верхушкой айсберга. Появлялись эмоции и чувства, которые мне не принадлежали, а некоторые мои старые воспоминания, наоборот, начали пропадать, а недавно я поймал себя на том, что в мыслях то и дело называю себя Легроном.
