— Подумаешь! Он все правильно делает, — отмахнулся Гарри. Брови Рона поползли вверх. — Что? Ведь экзамены по защите в школе самые сложные!
— Думаешь, он снова хочет тебе, таким образом, помочь? Как всегда? — ухмыльнулся Рон.
— Вроде да. Я надеюсь, — неуверенно ответил Гарри.
— Будь осторожен, — хохотнул Рон, — а то вы часто друг друга неправильно понимаете.
— Это я знаю, — Гарри был задет. Он только вчера осознал, что в их отношениях со Снейпом что‑то изменилось. Или это опять было всего лишь неправильное понимание ситуации? При этом тем, кто неправильно понимал, был Гарри.
Вечером он вновь принялся за задание Макгоннагал. Теперь он, по крайней мере, все понимал, но это нужно было еще скомпоновать и применить в конкретных случаях и затем, таким образом, завершить проект. Мозг отказывался от какой‑либо деятельности. Если бы он только был успешен хоть в одном из предметов! Безуспешно вглядываясь в столбцы своих расчетов, Гарри вконец начал ощущать что‑то вроде отчаяния. И перспектива все‑таки сделать все это в воскресенье просто для него не существовала. В десять вечера пришла Гермиона. Она сочувственно посмотрела на него, потом придвинула к себе его пергамент и прочие записи и тщательно обработала их все. Когда она отложила, наконец, проект в сторону, Гарри ошарашено ее спросил:
— Почему ты вдруг решила помочь мне?
— Ах, Гарри, это же должно было быть для меня очевидным! Ты так хорошо учился в первом семестре и, должно быть, просто перетрудился. Почему же ты об этом не сказал? Я‑то думала, ты просто ленишься.
— Я… э–э, я… просто не додумался…, как и ты. Слушай, дело точно не в этом, я ведь хорошо себя чувствую. Я… просто не могу, я не могу со всем этим справиться!
— Ты просто прибедняешься! Лучше отдохни немного. Или сходи к мадам Помфри, есть ведь превосходная Укрепляющая Настойка, я принимала ее на третьем курсе. Гарри, долго так продолжаться не может, иначе ты заработаешь какое‑нибудь серьезное заболевание и тогда вообще распрощаешься с экзаменами!
— Спасибо, Гермиона, наверное, ты права. Пойду сейчас отсыпаться. Я тебе благодарен за все, правда!
— Не за что, лучше побереги свои силы.
— Ладно, — Гарри поднялся в спальню, не доделав задание. Его нервозность, соответственно, усилилась.
Все воскресенье он провел в библиотеке. Ему удалось сделать все, но он совершенно не был уверен в том, что он все сделал правильно. Он несколько раз просмотрел свои работы, которые намеревался сдать, и отправился спать рано. От усталости он проспал больше обычного.
Неделя началась как‑то спонтанно, и при этом многообещающе. Новые заклинания давались ему относительно легко, и хоть в этом отношении он позволил себе расслабиться. Что касается зельеварения, тут дело не сдвинулось с места, и он воспринимал это тем более болезненно, что Снейп при каждой встречи не мог сдержать своей косой усмешки. Гарри скрипел зубами, но не решался больше подкалывать учителя. Впрочем, чем хуже становились его оценки по зельеварению, тем веселее становилось Снейпу. Гарри начинал думать, что он с самого начала сильно ошибся в своих предположениях. Как бы там ни было, его оценки по трансфигурации несколько улучшились, и это служило для Гарри некоторым утешением. Также он уже подумывал о том, чтобы настоятельно попросить Слагхорна держать его более чем скромные успехи втайне, так как он уже почти не мог выносить поведение Снейпа, который, однако, как обычно, снимал баллы с Гриффиндора и задавал именно Гарри двойное домашнее задание.
— Гарри, дружище, я‑то уж думал, ты стал настоящим флегматиком, — сказал как‑то Рон. — Но ты вновь делаешься холериком из‑за твоего старого друга! Так держать!
— Заткнись, а? — прошипел в ответ Гарри и снова уткнулся носом в учебник по зельеварению, законы в котором представляли собой нечто оригинальное и запутанное.
— Выше нос, — не смутился Рон. — Джинни… думай о ней.
— Если я буду думать о ней еще чаще, чем сейчас, то уже на следующей неделе вылечу из школы!
Два месяца пролетели незаметно. Гарри каждые выходные проводил с Джинни в Хогсмиде. Она уже была совершенно здорова и попросила Гарри, сразу после выхода из больницы св. Мунго, передать ее благодарность Снейпу. Гарри заметил, что она могла бы сделать это сама, на что она отреагировала с некоторым смущением и сказала, что мистер и миссис Уизли уже наверняка сделали это (во что Гарри верилось с трудом). Больше она на эту тему не заговаривала и даже не спрашивала, интересует ли это Гарри. Но она сама по себе была уже олицетворенная благодарность, более чуткая и глубокая, чем прежде, и Гарри иногда не мог удержаться от того, чтобы не гордиться ей. Однако ему тут же приходила в голову мысль, что это вряд ли можно было считать его заслугой. Теперь в ее присутствии он зачастую не знал, о чем говорить, и они просто молчали вдвоем, отчего он почему‑то нервничал. Джинни, чувствуя это, только загадочно улыбалась. Об экзаменах они не говорили вообще, Джинни писала ему только о чем‑нибудь хорошем или забавном, что происходило в семье Уизли. За это он был ей особенно благодарен, ведь сейчас он волновался гораздо больше, чем в предыдущие месяцы. Он хотел бы поговорить об этом с Роном и Гермионой, но у Рона дела шли тоже не блестяще, и он целыми днями сидел за книгами, а Гермиона помогала Рону, помогала Гарри и, по ее мнению, сама постоянно отставала по программе. Гарри начинал понемногу чувствовать одиночество. После нескольких вечеров с Хагридом, которого он просто не хотел расстраивать своими проблемами, он понял, что он должен был это просто пережить. Он учился все прилежнее, но время от времени ощущал, как ускользает от него мечта, и безнадежность не давала ему двигаться дальше.
Как‑то раз, когда оставалась всего одна неделя до ЖАБЫ, он в подавленном настроении вышел из замка и посмотрел сначала на небо, потом на озеро и, наконец, на собственные руки. Сделал ли он все, что было в его силах? В нескольких шагах от него он заметил какое‑то движение и инстинктивно выхватил палочку. Высокая фигура, укутанная в длинный плащ, тут же замерла, и он узнал Снейпа. Поняв, что тот заметил его смущение, Гарри тут же захотел пойти куда‑нибудь прогуляться, но Снейп предупредил его намерение. Гарри не хотел больше ничего слышать о своих оценках, но Снейп не дал ему даже открыть рот.
— Поттер, было бы куда лучше, если бы Вы не шатались здесь, а шли в Вашу гостиную!
— А что? — Гарри мгновенно насторожился. — Что‑то случилось? Никаких особых объявлений не было.
— Естественно, — нетерпеливо возразил Снейп. — Но это ведь само собой разумеется, что вы в девять вечера должны быть в замке, не так ли?
