— Быстро внутрь! — неожиданно по-деловому скомандовал император, поджидавший под дверью. — Я сейчас.
Девушка прошмыгнула в комнату, стараясь не особо шуметь — гартонцы благополучно проспали (или сделали вид, что проспали?) суматоху и случайно разбудить кого-либо из них она не хотела — без того проблем хватало.
Кари сидел на властительской кровати, сгорбленный и будто потерянный средь пуховых перин. Он даже не взглянул на Лин, погруженный в свои мысли. Почему-то от одного его вида на глаза сами собой наворачивались слезы, а скрюченную фигуру хотелось обнять и прижать к груди.
Девушка моргнула, прогоняя неуместную меланхолию, и тихо спросила:
— Очень больно?
Метаморф отрицательно покачал головой, по-прежнему неотрывно глядя в пол. Лин плюхнулась рядом. Некстати вспомнила, как сидела на императорской кровати вместе с Марком, сдавленно хихикнула. Ответом был глубокий вздох, переходящий в стон.
Девушка решительно схватила коптящую лампу и толкнула парня в грудь, стремясь рассмотреть ожоги. Ага, как бы не так! Он не сдвинулся ни на волосок.
Пришлось сменить тактику.
— Кари… Ну же, Кари, — она подпустила в голос просительные нотки, — дай я посмотрю… Ну пожалуйста… Я ведь буду думать самое ужасное, пока не удостоверюсь в обратном!
Тихий умоляющий голос мог растрогать даже камень, но метаморф оставался неподвижен.
Вернулся Малдраб Четвертый, тяня за руку Дисона. Переступив порог, эльф доковылял до кровати и сел по другую сторону Кари, в точности повторив его позу. Казалось, они оба открыли на полу нечто, неподвластное человеческому взгляду.
— Вы раньше встречались с ней?
Его Величество не потребовал уточнения. Он немного помолчал, собираясь с мыслями, и тоном совсем вымотанного человека начал рассказывать, будто бы забыв, что говорит с ненавистным двойником дочери:
— Больше тридцати лет прошло… В том паломничестве участвовали наследники всех человеческих государств: я, Грайт, его троюродная сестра Гамика, ставшая позднее моей женой и тво… матерью Маргалинайи, Гашама из Клусса… Мы с Грайтом соперничали за внимание Гашамы, а она все носом вертела да ему, — Малдраб указал на эльфа, — глазки строила. Во время пребывания в Храме Огня мы с клусской принцессой… хм, нашли общий язык. Она оказалась не высокомерной кривлякой, а вполне обычной девушкой, которой, по ее собственным словам, очень не хватало человеческого тепла и ласки. Однако днем… днем Гашама меня игнорировала. Я решил, она попросту не хочет делать наши отношения достоянием гласности.
А однажды… в Храме Всех Рас, после празднования окончания паломничества, нас застукали вместе. Думаю, мой отец не допустил бы скандала, если б в ту же ночь на подобном не поймали Грайта и… Гашаму. Долго выяснять, кто из двух зареванных принцесс настоящая, не пришлось — Искре самой надоело играть со мной, и она переключилась на Гимода, ныне покойного отца Грайта. Он считался очень представительным мужчиной, да и королева, которой вынуждена была оборачиваться Искра, сияла красотой. Понимаете, огненная богиня не может любить мужчину в своем истинном облике, поскольку… да вы сами видели. Поэтому ей приходится принимать образ кого-то другого, а легче удерживается обличье женщины, которую партнер не то чтобы любит… ну, хорошо знает… Не чужой ему, в общем. Эх, откровенно говоря, она может изображать только ту, кого кавалер считает своей, и вряд ли кто объяснит, почему так происходит. Искра не терпит пренебрежения или отказа, и карает она жестоко…
Император умолк, погрузившись в собственные воспоминания. Лин тоже задумалась. Чем обернется неожиданный интерес богини? Ежу понятно — новыми неприятностями, но надо ведь как-то с этим бороться! Пока на ум приходило только одно — нанять водовоза…
Несмотря ни на что, самолюбие ликовало — Марк-то своей подложной Зелиной не пренебрег и не отказал! Правда, где-то на краю сознания металась предательская мыслишка: а вдруг Кари изначально не понял, что там была не она? Какая ирония — двойник двойника…
По оконной раме пробежала огненная змейка, перескочила на занавески, но не сожгла их, а, скользнув вниз, мелькнула по ковру и обвилась вокруг ног метаморфа, выгнувшись, словно кошка. Тот, казалось, ее даже не заметил. Эльф рассеянно почесал пылавшую спинку и вернулся к созерцанию пола.
Лин перевела взгляд на Малдраба Четвертого и встретила столь же ошалевший взор. А затем он начал делать судорожные движения руками, в которых с трудом угадывались очертания женской фигуры с пышными волосами. С трудом девушка догадалась, что Его Величество имеет в виду большую вазу с живыми цветами и, вероятно, водой. Цветы полетели в сторону, а керамическую емкость она начала подкатывать, как бочку. Император не выявил желания помочь, так и остался сидеть, не сводя глаз с «огненка».
Тем временем горящее кольцо поползло вверх, не причиняя видимого вреда ни Кари, ни одежде, с которой оно соприкасалось. Лин удвоила усилия по перетаскиванию вазы. Поднатужилась, раскачивая тяжелую посудину. Споткнулась о край ковра. Чертыхнулась, стараясь удержать равновесие. И емкость загремела на пол, разлетевшись сотней мелких кусочком! Спасительная влага залила все вокруг, несколько капель попали на огненного паразита, но тот лишь сердито зашипел и взметнулся выше, накрыв метаморфа колпаком. А девушка вдруг осознала, что пламя можно погасить и другими способами.
Вряд ли Кари успел понять, почему, в довершение ко всем «горячим» ужасам, ему на голову набросили коврик из-под ног и принялись охаживать полотенцем по спине.
Закончить процедуру Лин не успела.
Раздался осторожный стук в дверь. Не дожидаясь ответа, на пороге материализовались Зелины — обе улыбающиеся, наглые и страшно довольные.
— Спелись, пташки, — сквозь зубы прошипела девушка.
Рядом раздалось восхищенное «О-о-о!» Малдраба. Она запоздало вспомнила, что для него рыжая пока остается красоткой-дворянкой, недавно присоединившейся к паломникам. Наверное, Его Величество даже не успел соотнести вторую близняшку с Искрой.
— У-ух, какой милашка! — одна из Зелин трансформировалась в Лин… нет, не в нее — в принцессу Маргалинайю!
Обвилась вокруг Дисона, принялась что-то нашептывать ему на ухо. Девушка с некоторой жалостью подумала, что, похоже, богиню Огня сегодня ждет второй облом — эльф оставался безучастным несмотря ни на что.
Император, словно не веря своим глазам, медленно сжимал кулаки…
Оставив их заниматься друг другом, Лин переключилась на метаморфа, по-прежнему сидевшего в скорбной позе и накрытого грязным ковриком. Стянула ковер, открыв миру разводы копоти и белые пятна недавно заживших ожогов, взглянула на Искру, мысленно представив, как поджаривает ту на медленном огне, поливая сверху маслом, щедро посыпая перцем и солью, протыкая вилкой для определения степени готовности… и облизнулась, поражаясь своей злопамятности. Тем временем богиня внимательно осмотрела Лин, словно прицениваясь, удовлетворенно кивнула и… в комнате появился второй Кари.
Сдавленно охнул эльф, из которого довольно крепкая рука императора мигом выбила хандру, коротко охарактеризовал всех присутствующих Малдраб, удивленно присвистнула Зелина. Девушка сама не поняла, какая злая сила заставила ее хлестнуть наотмашь по приветливо улыбавшейся физиономии. И еще раз. И еще…
Лин казалось, это не взаправду. Да о чем вообще говорить, не могла она вот так спокойно и методично избивать знакомое лицо! Она же ненавидела насилие!!! Даже после памятного нокаута Зелины муки совести пересиливали доводы разума. А кулаки продолжали неумолимо впечатываться в физиономию, которая странным образом соединила в себе черты Кари, и рыжей бестии, и Его Величества, и эльфа, и самой Искры — той, какой она выглядела в храме, и кого-то незнакомого, длинноносого и усатого…
Наконец усталость взяла свое. Руки опустились, сознание вернулось. Совесть ныла насчет бесчеловечности подобных поступков, разум возражал — мол, так ей, стерве, и надо.
Кроме них с богиней и неподвижного метаморфа в комнате не было никого — видимо, зрители сбежали, обнаружив внутри обычно добродушной принцессы проснувшегося зверя, причем отнюдь не хомячка.
Искра, вновь превратившаяся в прекрасную цыганку, миролюбиво заметила:
— Деточка, учись держать себя в руках. Если не сможешь контролировать человеческую сущность, она тебя сомнет. Дам маленький совет: всегда играй, а то свихнешься, ничего не принимай близко к сердцу, иначе не будешь знать покоя, и никогда не бросай слов на ветер — потеряешь репутацию. Понятно?
Лин кивнула, соображая, кто из них сошел с ума. А богиня продолжила:
— Ты откуда такая взялась, молоденькая и неопытная? Наших я всех знаю. Со Странного Леса новости регулярно приходят, я бы такого не пропустила. Остается Римай или Мир Тварей. Угадала?
