— Сколько сил соберет противник? — нахмурился молодой герцог.
— Как докладывает разведка и Тайная Стража, — полковник кивнул в сторону графа Тарана. — У рахдонов будет около стадвадцати тысяч бойцов, из них сорок тысяч пехотинцев-гарля, пять тысяч гвардейцев из племени бордзу, а все остальные — сброд, в основном легкая степная кавалерия из покоренных народов и кочевников. Против них, как вы сами можете видеть из моего доклада, мы выставим только двадцать-двадцать пять тысяч подготовленных бойцов и всех крестьян.
— Что союзники?
— Эльмайнор в войну вступит, даже, несмотря на все свои огромные внутренние проблемы. Однако обещанных герцогом Эльмайнорским десять тысяч конных арбалетчиков, мы можем ждать только к середине лета, а значит, расчитывать на них мы пока не можем.
— Наемники?
— Тоже самое, к началу боев если получим пять-шесть тысяч воинов с побережья Балтского моря, то и хорошо. Там сейчас своих проблем хватает, так как коалиция из Блонта, Скиртра и Апенна, вторглась в Фергонскую империю, до сих пор не оправившуюся от войны с бордзу. Они всех наемников по корню скупили, и наша ставка там никого не устраивает, подорожали мечи в этом десятилетии.
— Как мы будем отражать нашествие врага, полковник?
Микит тяжко вздохнул и сказал:
— Ваше Сиятельство, самый разумный выход в данной ситуации, закрепиться в крепостях вдоль пограничных рек Сана и Быстриша, тамошняя местность позволяет создать достаточно серьезную линию обороны, — полковник подошел к стене, на которой висела карта герцогства и, водя указательным пальцем правой руки, с грязным и обгрызенным ногтем, продолжил: — Здесь мы имеем пять крепостей, семь замков и болотистый лесной массив. Сами реки тоже не подарок, берега топкие, переправ хороших нет, а глубины достигают пяти метров. Наша задача удержать правый берег, а любой прорыв блокировать резервами.
— Одобряю ваш план, полковник, и если вы удержите эту линию обороны, быть вам генералом.
— Буду стараться, Ваше Сиятельство, — не очень браво и весело ответил Микит, после чего сел на место.
— Что же, — герцог повернулся к Верховному Жрецу, — с делами военными порядок вроде, а вот что можете нам поведать вы, достопочтенный Хайнтли Дортрас? Как у нас обстоят дела на духовном фронте? Удержим ли мы напор вражеских жрецов?
— Удержим, — голос жреца был спокоен. — Милость Белгора с нами и в армейские части мы стянули всех кого только смогли, сто четыре жреца наделенных силой нашего бога-прародителя, удержат проклятых рахдонов. Насколько бы не были они сильны, но применить свою магию они не смогут. Впрочем, мы тоже. Единственное, что может нас сломить, это применение артефакта Блеклая Луна, но они никогда не рискнут вывезти его за пределы своей столицы, так что в этом отношении мы можем быть спокойны.
— Ну, хоть это хорошо, — герцог пристально вгляделся в тех кто участвовал в сегодняшнем Совете Пяти и произнес: — Все свободны. Прошу вас быть предельно внимательными и осторожными. Берегите людей. Рахдоны могут еще десять армий купить, а у нас она одна.
Все присутствующие покинули Совет, а два полковника, которым, сверх всех их дел, поручили организацию рейдерского движения, засели в кабинете Штенгеля.
— Что предпримем в первую очередь, полковник, мысли какие-нибудь дельные есть? — спросил Штенгель графа.
— Все есть, полковник, — ответил тот и оба офицера рассмеялись.
— Ладно, — Штенгель смахнул с глаз выступившие слезы. — К бесам полковников, давай по именам. Меня Гельмут зовут.
— Флор, — представился Интар.
— Так что там есть, насчет рейдерских операций?
— То, что я отдал герцогу, документы на подпись, — ответил армеец. — Сегодня он эти указы подмахнет и, вперед, только успевай отряды комплектовать и по тылам рахдонов распускать.
— И что в тех указах будет?
— Полное освобождение от любого уголовного преследования и амнистия каждому, кто захочет искупить свою вину перед людьми и государством кровью. Неважно, каторжник, разбойник или еще кто-то, каждому свобода, при условии, что он согласен вступить в рейдерский отряд. Кроме того, защита от врагов и неприкосновенность добычи, захваченной на вражеской территории.
— Ненадежный материал, уж я то этот народ знаю, и смею думать, что неплохо понимаю все, что в их головах творится.
— А куда им деваться? — спросил Интар и сам же ответил: — Рахдоны придут, всех на алтари погонят, и даже уголовнички это понимают. Допустим, дали вчерашнему разбойнику и каторжнику лошадь, пусть плохонькую, но все же, оружие старенькое, что не жалко, припасов немного, и отправили в степь. Бежать ему некуда, кругом война, а сдаться противнику нельзя. Это если с этой стороны посмотреть, но ведь есть и другая, когда он был разбойником всю свою жизнь и скрывался от правосудия, а теперь это становится его обязанностью перед герцогом и народом. Он становится нужным для государства человеком, героем, в конце концов. И мы смотрим на это как на проходной момент, но скажу тебе прямо, Гельмут, нас пятеро было, тех, кто этот план разрабатывал, и такие идеи в головах наших крутились, что дух захватывало.
— Что, не только каторжников и разбойников в это движение впрягать? — Штенгель недоверчиво хмыкнул.
— Именно, — граф Интар, потомственный военный из славного рода Интаров, аристократ в семнадцатом поколении, увлекся. — Главный тезис здесь, девиз можно сказать — война должна сама себя кормить. Пусть, для начала мы возьмем каторжников, разбойников, воров, а ведь потом можно и купцов к делу допустить.
— Как это, при чем здесь война и купцы?
— Ха, Гельмут, купчины сразу сообразят, что если на свой кошт взять отряд наемников, которые будут, грабя чужие караваны, приносить им добычу, хоть на суше, хоть на море, то ты их потом унять не сможешь. Дальше, есть захудалые дворянчики, что у нас, что дальше к западу, вот, воюй, даем тебе возможность отличиться и разбогатеть. Только подать это надо правильно, чтоб сердца зажигались, чтоб каждый такой искатель счастья был уверен, что именно он выживет, а после победы вернется домой со славой и тугими кошелями. Но и это не все, ведь можно и пиратов с Кораса под это дело взять, этим добыча всегда нужна.
— Да, размахнулся ты, Флор, — удивленно протянул Штенгель. — Не ожидал. Только зачем меня к тебе в пару поставили, пока не пойму.
— А это чтобы я не заигрался и чтоб порядок был в системе, — ухмыльнулся Интар. — Если с умом подойти к вопросу такого рейдерства, то рахдонов и все их государство, можно лет за десять на куски растянуть. В этом я даже не уверен, а знаю твердо, как истину.
