И все же… Ик! Надо было сказать… Ик!
«А по-моему, ты очень удачно выглядишь сейчас…»
Как? Ик!
«Испуганным…» — хохотнула Мантия.
Это да. Выгляжу. Правда, остаюсь стоять на месте, что может трактоваться: «ноги от страха отнялись». Нелепо, но мне на руку. Да и маг, довольно наблюдающий мою борьбу с икотой, убедился… Но в чем?
Ожидая какой-либо реплики в продолжение разговора, смотрю во все глаза на труп, вопреки воле природы поднявшийся из могилы. Не слишком большого роста, щупленький: наверное, и лет немного прожил прежде, чем упокоиться. Похоронен, судя по приличному состоянию одежды (швы не расползлись, ткань не истлела), недавно, не ранее прошлого года. Другие подробности внешнего вида невозможно разглядеть ввиду мокрой глины и не менее мокрой земли, испачкавшей мертвяка, пока он выкарабкивался на свет. Половая принадлежность? А фрэлл ее знает: в этих просторных рубахах, да под слоем грязи не разберешь. Впрочем, кем был мертвец до смерти, надо знать, если его поднимаешь, а если хочешь вернуть обратно, не все ли равно? И ведь придется возвращать…
«Придумал, как?..»
Нет! Ик! Только дотрагиваться… Бр-р-р-р-р! Не хочу. Ик!
«Есть еще несколько способов…» — начинает было Мантия, но беседа с подружкой откладывается до лучших времен, потому что маг обращается ко мне с вопросом:
— Ну как? Страшно?
— А чего… Ик! Бояться? Что я… Ик! Мертвяков не видел?
Серый туман слегка помутневшего взгляда мага насмешничает: «Видел, как же… В лучшем случае, на похоронах».
— Подумаешь, мертвяк. Ик! Походит-походит, да снова ляжет… Ик! Он же не по своему желанию… Ик! Встал? Так вы, в случае чего, в могилку-то его и вернете… Ик!
— Может, и верну. А может, прежде на тебя напущу. Чтобы некому было о моих занятиях рассказывать.
Я промолчал, не переставая икать и дергаться всем телом. Нет, дорогуша, шалишь: не для того ты потащил меня за собой, чтобы скормить разбуженному трупу. Что-то в моих словах тебя зацепило и очень сильно. Вот только, что?
— Ладно, не трясись! — Разрешил маг. — Мне твоя смерть ни к чему, а жизнь может пригодиться. Если не испугаешься, сможешь получить золота столько, что не унесешь.
— Золота? Ик!
Оживляюсь, но не по причине стремления к наживе, как думает чернявый, а потому, что приближаюсь к тайне.
— Золота, — короткий кивок. — Самоцветов. Рабов. Чего душа пожелает… Только смотри: надо будет с мертвяками дело иметь. Сдюжишь?
Я покосился на труп, неуверенно топчущийся на одном месте — там, где его держали Нити заклинания.
— А и сдюжу. Ик!
— Тогда пытай счастья в трактире «Багровый голубь» на Лесном тракте, в трех милях от Гаэллена. Можешь сказать, что тебя прислал…
Но кто мог меня прислать, я так и не узнал, потому что мир решил сам залатать свои раны. Без моего участия.
На середине фразы маг нелепо взмахнул руками, сделал несколько шагов и столкнулся с мертвяком, после чего оба полетели назад, в могилу, а я удостоился любопытного и познавательного зрелища: сведения вместе управителя и управляемого объекта. И как всякий раз, когда теория находит подтверждение на практике, поразился простоте и очевидности некогда прочитанных выводов.
Жонглер, подбрасывающий и ловящий шарики, чтобы снова отправить их в полет — вот на кого похож маг, управляющий тем или иным объектом. Да, надо обладать определенной ловкостью, чтобы удерживать в воздухе одновременно несколько ярких штуковин, именуемых заклинаниями, но не это главный труд. Нужно знать, в какой момент времени и с какими свойствами чары вернутся в выпустившую их ладонь. Если запоздают, нестрашно: будет лишнее время на изготовку. А если поспешат? Да еще изменятся за время своего отсутствия? Опытный маг никогда не будет иметь дело с незнакомыми заклинаниями, и тем более, с теми, что сотворил сам, но по каким-то причинам утратил над ними контроль. Некромант учитывал это и не ослаблял Нити [25], соединяющие его с восставшим трупом. Но предусмотреть физическое сближение не мог просто потому, что с моей стороны подобной угрозы не существовало, а чары слежения, долженствовавшие докладывать своему хозяину о приближении посторонних, не были рассчитаны на того, кто вернул вещам их порядок. На козла.
Да-да! Здоровенного длинношерстого пегого козла, боднувшего мага, как выражаются селяне, «в самый задок», и теперь наслаждающегося делом рогов своих на краю могилы, в которой барахтались мертвец недавнего прошлого и мертвец недалекого будущего. Пожалуй, некроманта никто не сумел бы спасти. Да никто и не рвался. По крайней мере, мы с козлом дождались окончания представления, убедились, что врагов (ни живых, ни мертвых) больше нет, и взглянули друг на друга.
Не знаю, какие мысли бродили в козлиной голове, но в выражении торжества и я, и мой нечаянный спаситель были единодушны. И хохот слился с оглушительным меканьем…
***
— Ай, Пешка, ай, животина шкодливая! — Всплеснула руками Уна, когда спустя пару минут после упокоения некроманта застала нас с козлом на погосте. — Где ж ты шлялся, негодник?
— По всей видимости, далеко от деревни не уходил, — отсмеявшись, предположил я. — А знатно он орет… Испугаться можно.
— Так и пугались мы! Почитай, каждый раз: он страсть подкрадываться любит. Только зазеваешься, а над ухом как мекнет!
Над ухом? Пугались? А если добавить к этому коронный прием, отправивший на тот свет даже мага… Знаю, какого демона собирались ловить в деревне. То-то никаких возмущений Пространства не наблюдалось! Да, за такую историю Ксо не откажется и впредь ссужать меня деньгами.
— И давно он от вас сбежал?
— Да с месяц уже.
— А демон как давно объявился?
Девушка посчитала в уме дни с момента пропажи козла и ойкнула:
— Что ж это получается? Рогатый паскудник всю деревню в страхе держал?
— Похоже на то.
— И что делать-то? — Пригорюнилась Уна. — Как заезжие магики узнают, на кого охотиться собирались, опозорят нас на весь свет…
— Не опозорят: самим будет стыдно признаваться, что не учуяли подделку. Не волнуйся, милая, когда вернешь свою животинку домой, пройдет немного времени, нападений «демона» не будет, и все отправятся восвояси. За новой дичью.
В карих глазах отразилось сомнение.
— Думаете?
— Непременно! — Горячо заверил я.
— Ну, раз так… А как его домой свести?
Действительно, как? Бегать по смазанной мокрой глиной и оттого еще более скользкой траве не представлялось завидным занятием. Да и не угнались бы мы за козлом ни вдвоем, ни по одиночке. Пользоваться чем-то из своего арсенала я не хотел, чтобы лишний раз не волновать Гобелен, поэтому следовало искать другой путь укрощения строптивого зверя, лукаво поглядывающего на нас из под длинной челки. И путь нашелся.
