Джейсон не был уверен, что юного работорговца действительно заботила чистота – возможно, ему просто нравилось быть жестоким. По спине младшей рабыни струилась кровь, капли падали на мрамор, пятная его, – и надсмотрщик удваивал свои старания.
Джейсон отвернулся, но заткнуть уши не мог.
Очередь перед ним медленно укорачивалась. Под щелканье плети и приглушенные вскрики страж, что стоял у двери, заглянул в комнату и кивнул.
Стоявшего перед ним седоватого воина не было всего пару мгновений, когда охранник кивнул Джейсону.
– Следующий. Тарен ип Терранджи.
По знаку часового Джейсон вошел в прихожую, где худой согбенный раб подполз к нему на коленях, держа в руках влажную тряпку.
– Обтереть ноги, – пояснил часовой. Раб уже тер Джейсоновы сандалии и обувь. – Тут везде ковры, даже в приемной.
Мыло скользило меж пальцев. Джейсон постарался, чтобы отвращение, которое он чувствовал, не отразилось на его лице.
– Подними руки, – велел страж. Он тщательно обхлопал Джейсона, проверив даже содержимое кошеля; потом, извинившись улыбкой, убедился, нет ли у юноши в ножнах чего-либо, кроме меча.
– Добрый клинок, – заметил он, возвращая меч назад в ножны и подавая их Джейсону. – Можешь его оставить. А вот нож отдай.
Джейсон отдал ему свой охотничий нож. Он не тревожился, что метки Негеры на мече и ноже выдадут его: почти все кузнецы старались копировать печати гнома, даже если в их собственных кузнях сталь и клинки были ничуть не хуже, чем вывезенные из Приюта.
– А теперь, – страж выбил на дубовой двери быструю дробь, – входи. Тебя ждут.
Он не знал, чего ждет – но явно не этого.
Покой был примерно таким, как он и думал: высокий потолок, мягкий бордовый ковер на полу – ноги по щиколотку тонули в его ворсе. Через окно в одной из стен – забранное стеклом куда более прозрачным, чем лучшее из созданного в Приюте – виден был дуб посреди двора, меж образующих гильдейскую Палату зданий.
Другую стену покрывал выцветший гобелен. Впрочем, возможно, и не совсем гобелен: на нем, казалось, бесконечно повторяется сцена, где пухленькие миловидные девушки в железных ошейниках преклоняли колени перед мускулистым человеком с бичом; это вполне мог быть каким-то образом отпечатанный на стене рисунок.
Джейсона поразили стражи по бокам широкого, с подставкой для ног, кресла: даже меньший из них был крупней Отца.
Они были в броне с головы до пят; каждый играючи держал короткое боевое копье.
Джейсона совершенно не удивило, что у Армина есть телохранители: будь оно иначе, при сложившихся обстоятельствах Карлу ничего бы не стоило подослать к нему убийц.
Между телохранителями, удобно устроившись в кресле, сидел невысокий человек в темном одеянии работорговца.
Разумеется, он был отвратителен. То, что Джейсону удалось рассмотреть на прикрытой стороне его лица, было мерзкой землистой маской. Правой щеки не было, и взгляду открывались желтоватые зубы и опаленные десны. Изуродованная правая рука пряталась в складках одеяния.
Джейсон ожидал чего-то большего, чем скрюченный человечек в кресле. По тому, что он слышал об Армине – от него, от Тэннети, от Валерана, от матушки, – юноша ожидал ощутить ауру, атмосферу окружающего врага зла.
Ничего подобного, однако, не было.
– Тарен ип Терранджи? – осведомился Армин, сверясь с листком у себя на коленях. – Тут сказано – мечник.
Джейсон кивнул:
– Он самый.
– Хорошо. Готов рискнуть за добрую плату?
– Да.
Армин кивнул, повернулся к охраннику слева.
– Фенриус, а этот мне нравится.
– Прошу простить, мастер Армин, – отозвался великан, – но у нас впереди еще полсписка, а день уже близится к концу. Нам нужно нанять повара и хотя бы еще одного…
– Да-да, просто он напомнил мне меня самого, когда я был молодым. Я хочу побеседовать с парнем. – Он поманил Джейсона. – Покажи мне что-нибудь.
– Я дерусь двумя клинками. Страж у дверей отобрал второй.
– Ну сделай вид. Пожалуйста. И – у нас не целый день, как совершенно справедливо заметил Фенриус.
Джейсон правой рукой выхватил меч, сделав вид, что левой вытащил нож.
Он повторял свой бой с Кайрином, кое-что подправив по ходу дела. Отбил воображаемый выпад (то, что противника нет, слегка сбивало), провел атаку собственным мечом и, отведя в сторону несуществующий клинок противника, сшибся с «врагом» грудь в грудь.
На сей раз он все сделал верно: блокировал воображаемый кинжал противника рукой с мечом, повернул собственный нож и ударил им почти вертикально вверх.
Будь перед ним реальный противник – Джейсон вспорол бы ему бок от бедра до ребер.
Уголком глаза Джейсон заметил, что Фенриус и второй страж чуть-чуть передвинулись. Во время своего придуманного боя Джейсон немного приблизился к Армину – и телохранители рабовладельца приготовились отразить возможное нападение.
Но не могли же они и впрямь заподозрить его! Нет, решил он, это относилось не именно к нему: просто они были бдительны.
Джейсон вскинул меч, салютуя Армину. Ты мертвец. Ты умрешь не сейчас – но скоро.
– Очень хорошо, – одобрил Армин, кивая в ответ на салют. – Просто отлично. Было бы интересно взглянуть, каков ты с ружьем. – Он глянул на Фенриуса. – На какой его определим корабль?
Великан повернулся к Джейсону – словно пушка развернулась на лафете.
– У нас два корабля. Мастер Армин будет на «Молоте»; неопытные стрелки и инструктора – на «Плети». Ты куда хочешь?
Один из ответов наверняка неверный. Джейсон пожал плечами.
– Стоило бы выбрать «Плеть» – хоть потренируюсь. Но ты не сказал самого важного.
– Чего это?
– Где лучше кормят?
Армин хихикнул.
– У меня. Но тебя мы определим на другой. Ты умный человек, Тарен, а мне не нравится, когда рядом со мной умники – Он махнул рукой, отпуская юношу. – Отплываем завтра на рассвете. Это все.
Глава 22: ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПАНДАТАВЭЙ
Всякий раз, просыпаясь и понимая, где я и что делаю, я говорю себе: любимое чадо Стаха и Эммы Словотских – полный болван.
Уолтер Словотский
Уолтер Словотский хотел остановиться в «Уютном уголке», но Ахира отговорил его. Они, конечно, не были в Пандатавэе долгие годы, но кто поручится, что Томмало их не узнает?
Однако подумать, где остановиться, им не мешало: вечерело, солнце быстро клонилось к закату.
Уолтер потянулся – он сидел на облучке повозки рядом с погонщиком, – потом, не прекращая движения, нагнулся и вытянул из-под сиденья холщовый мешочек с вяленым мясом. Взяв немного себе, он пустил торбу по кругу; все, кроме Тэннети, отказались.
