– Это было в последний раз! – заявила блондинка, не сдерживая клокочущей внутри злости, и пошла прочь по коридору.
– Эвон оно как… – протянул Бык, обводя взглядом темную гостиную, пол, заваленный бутылками, подносы с заплесневевшей закуской и кучу мусора в углу. – Это что же такое надо учудить, чтобы довести прислужницу культа постельных утех до трясучки?
– Понятия не имею, – тихо отозвался король Максимельян. – Ясно одно, твой план «крепкое винцо и девочки» не работает.
– Да кто ж знал, что он окажется такой чувствительной бабой, – отмахнулся задетый за живое наемник и двинулся в сторону спальни.
Если в гостиной прописался бардак, то в спальне завелся самый настоящий хаос. Широкая кровать была сломана, матрас вместе с мятой постелью валялся в углу, занавески сорваны, окно разбито и растворено настежь. В эпицентре случившегося стояло широкое кресло, чью обшивку не так давно резали ножом, а в нем неподвижно полулежал мужчина.
– Смотреть тошно, – Бык скривился и сплюнул прямо на пол.
Хозяин комнаты внезапно дернулся, оглядел мутным взглядом присутствующих и расплылся в широкой улыбке.
– Простите, что не встаю, ваш величество… видите ли, я пьян, – заплетающимся языком выдал он. – В стельку!
– Вижу.
Максимельян молча наблюдал за тем, как его лучший друг зашелся в приступе неконтролируемого смеха, поперхнулся и начал судорожно кашлять. Отросшие за прошедшие месяцы пьянства и веселья темные волосы Джамбо слиплись и прилипли к высокому лбу, давно небритый подбородок зарос жесткой неопрятной бородой, из одежды – только свободные пижамные штаны темно-синего цвета.
Король еле слышно вздохнул и сухо приказал:
– Вставай. Приводи себя в порядок. Ты мне нужен.
– А не пойти ли вам… – язык Джамбо окончательно потерял способность выдавать связные слова. Безродный расхохотался, завалился на бок и сполз с кресла на пол.
Бык наклонился к Максимельяну и со знанием дела предложил:
– Бочка с ледяной водой, четыре часа на спаррингах – будет как огурчик.
– Зеленый от алкогольной интоксикации и пупырчатый от переохлаждения? – невесело усмехнулся король и покачал головой. – Пусть сперва проспится. Позови слуг, чтобы прибрали и… проветрили.
Отдав распоряжение, Максимельян развернулся, пересек заваленную бутылками гостиную и вышел в коридор. Через час начнется Совет эвров – очередное скучное заседание, с обсуждением финансового благополучия Гиза, а после встреча с советником Дримом и мастером Шаромом, новым поставщиком черной руды. Ближе к вечеру – допрос шпиона, ужин, разбор бумаг с донесениями, предварительный подсчет собранного зерна и подведение итогов осени.
Дела, дела, дела…
В узком переходе между башнями король столкнулся с дипломатом Ратаном. Эльф хмурил светлые брови и явно кого-то искал, кого конкретно, стало понятно, когда, едва поровнявшись с монархом, Юлий выпалил:
– Ваше Величество, вы Линку не видели? Студентку из магического дотрема. Нет? Куда же она подевалась… У боевых кактусов сегодня начался период опыления. В теплицу просто невозможно стало пройти – то ядом плюнут, то колючками пулять начнут. Да где же эта лоботряска? – рассеянно закончил эльф и скрылся за поворотом.
Максимельян свернул в административную часть, слушая гулкое эхо собственных тяжелый шагов, пересек просторную приемную, кивнул трем секретарям, а после свернул к неприметной нише и оказался в рабочем кабинете. Обошел массивный стол из красного дерева, сел в мягкое кресло с высокой спинкой и потянулся к нижнему ящику стола. Там, за замком, в секретной нише хранились свадебные кольца, некогда подаренные ему отцом.
Король погладил подушечкой указательного пальца маленькое золотое колечко в форме короны, дотронулся до массивного ободка собственного и тяжело вздохнул. Артефакты молчали, оставаясь безжизненными, но он продолжал брать их в нелепой надежде почувствовать ее тепло.
Громкие голоса из приемной вырвали Максимельяна из задумчивости. Уже догадываясь, кто пожаловал по его душу, он поспешно убрал кольца на место и поднялся, чтобы встретить гостью.
– Что значит занят?! – Адерли толкнула дверь и вошла. – Сын, скажи своим секретарям, что для меня у тебя всегда найдется свободная минутка.
– Добрый день, мама.
Вдовствующая королева, как всегда, прекрасная и утонченная, поправила прическу и сухо заметила.
– Не спеши с выводами, – посоветовала она, – для меня – добрый, а вот для тебя – сомневаюсь…
– Что случилось? – устало прикрыв глаза, без всякого желания спросил Максимельян.
Адерли все так же оставалась на пороге кабинета и не спешила заходить внутрь. Секретари усердно делали вид, что поглощены работой, а сами прислушивались к диалогу.
– Я позвала гостей, – несколько скупо сообщила королева-мать, поджав губы.
– Не самое благоприятное время…
– Дослушай, – Адерли в повелительном жесте подняла правую руку, обрывая сына. – Все покои западного крыла будут заняты гостями. Ближе к вечеру распорядитель Ли принесет на одобрение список мероприятий, предназначенный для увеселения гостей. Казначея я извещу лично.
– Мама…
– И слушать ничего не желаю! – в голосе вдовствующей королевы послышались капризные нотки. – Гости начнут приезжать завтра с утра. Потрудись встретить кандидаток должным образом.
Круто развернувшись на каблуках и демонстрируя удивительную для ее возраста осанку, Адерли вернулась в приемную и заторопилась прочь.
– Кандидаток? – король нахмурился, пробуя это слово на вкус, уловил неприятное послевкусие, а потом зло рявкнул: – Мама!
Но королева Адерли, подхватив длинный подол платья, быстро-быстро удалялась прочь.
Мария Королек,
некогда студентка, ныне Светлая Богиня
– Какой восхитительный день! – заявила Лина, легко выпорхнув из кареты.
Кряхтя и постанывая, я вывалилась следом, огляделась и скорчила кислую рожу.
Наша карета остановилась в самом центре городка Локтерес, рядом с небольшой рыночной площадью, по которой любила чопорно и надменно прохаживаться местная аристократия.
Вот и сейчас двое франтов среднего возраста прошли мимо, вежливо кивнув мне. Зато робко улыбающейся Ангелине была отвешена ровно сотня комплиментов.
Кто завидует? Я завидую? Да, я завидую…
– Ангелин, – проводив мужчин тяжелым взглядом, позвала я, – почему ты изображаешь прекрасную леди, а я – ветхую старушенцию?
Девушка придирчиво оглядела меня с ног до головы. Седой парик из редких тусклых волос с ярко выраженной проплешиной сбоку, небольшой горб на спине, скрюченные артритом пальцы, и все это чудо облачено в черное глухое платье-саркофаг. Завершала образ Бабы-Яги здоровенная деревянная клюка.
«Добрая» подруга загримировала меня так тщательно, что двинутая кошатница пенсионного возраста в валенках и шубе посреди лета – «бабушка божий одуванчик» по сравнению со мной.
Ангелина смахнула с рукава платья невидимую пылинку и развела руками:
– Вероятно, потому, что сегодня ты представляешь собой коктейль ненависти, ворчливости и раздражения, – улыбнулась девушка и, схватив меня под локоток, потащила в сторону площади:
– Пошли?
И мы действительно пошли: вся такая нежная и утонченная Ангелина в белом платье и я – злобная старуха, «приветливо» косящая бельмом на правом глазу. Обойдя небольшую площадь вокруг, мы якобы случайно остановились около небольшого магазинчика.
– Погнали? – шепотом спросила подруга и хитро подмигнула.
Знаю, бабушкам не положено коварно ухмыляться, но я это сделала максимально незаметно, а потом картинно схватилась за сердце, охнула и начала оседать на землю:
– Бабушка! Бабушка, что с тобой! – запричитала Линка, хватая меня за руку. – Кто-нибудь! Помогите!
Вокруг тут же появилось штук пять рыцарей, готовых для дамы на все, еще с десяток прохожих заинтересованно остановились и начали стекаться поближе к месту действия.
