– Бабушка, да что же с тобой… – всхлипывала Линка, кружа вокруг притворно охающей меня. – Сердце, да? Где болит? А может, присядешь на скамейку? Врача!
– Там! – крикнула я, восставая из дорожной пыли. – Тааам!
– Что там? – полюбопытствовал один из пяти рыцарей, подоспевших на помощь.
– Стыд и срам! – растягивая гласные, как оперные певцы, звучно провозгласила я, указывая деревянной клюкой точное направление.
Собравшаяся толпа повернулась, оценила витрину недоверчивым взглядом. «Стыд» и совсем чуточку «срама» там действительно присутствовали, так как имитировать сердечный приступ я решилась подле магазина с нижним бельем. За стеклом, стыдливо прикрытые кружевными пеньюарами, были выставлены четыре комплекта.
Причем это были не привычные глазу панталоны, которые носили все особи женского пола от мала до велика. Нет, на манекенах красовались короткие облегающие шортики, что-то отдаленно напоминающее бюстик и полупрозрачные ночнушки. Сверху на самом видном месте висела красочная приписка:
«Новая коллекция женского белья от Сбежавшей невесты. Торопитесь приобрести! Неизвестно в какой момент судьба сведет с королем».
А еще ниже в витрине висел небольшой плакат с некачественным изображением моего улыбающегося лица и схематические наброски, которые я отдавала портным в городе-королевстве Гиз!
Нет, вы видели? Вот это наглость! Даже не так. Вот это беспринципность!
Алибер сказал, что надо устроить прилюдное представление ради привлечения клиентов, собственно поэтому меня и переодели в старуху, а не в утонченную леди, чье громогласное «фи» может на корню загубить бизнес, но про то, что хозяйка магазинчика торгует от МОЕГО имени, набросками МОИХ вещей, почему-то не упомянул.
– Беспредел… – прошептала я, понимая, что лишилась процента от продаж.
Еврейская крупица моего ДНК, где-то полтора бракованных гена, подняла голову и занялась подсчетом моральной компенсации. Видимо, что-то такое проступило через маску морщинок, потому как Линка дернула меня за край недоеденной молью шали и прошипела:
– Машка, не выходи из роли…
Может быть, в другой ситуации я бы и послушалась здравого совета более опытной в таких делах напарницы, может быть, заткнула шепоток жадности и просто отыграла свою роль, но тут, на свою беду, не иначе, стеклянные створки магазинчика отворились, и на улицу выскочил до безобразия счастливый продавец.
Мужчина в шелковых штанах цвета летнего неба, белой рубашке с кружевным жабо и манжетами просто до жути походил на Баскова. «Натуральный блондин на всю страну такой один»… Ну вы в курсе, да?
Хозяйка явно предупредила его о пиар-акции, поэтому мужчинка ждал нас, что называется, с распростертыми объятиями, а увидев толпу, заулыбался и сладкоголосо «запел»:
– Прошу вас, милые… дамы, – его немного переклинило при взгляде на меня, но продавец моментально взял себя в руки и, собравшись, выдал подготовленную и явно заученную у зеркала речь:
– Эта коллекция самого сокровенного навсегда изменит ваши представления о комфорте и удобстве. Сочетание дорогих материалов и утонченных расцветок сделает вас незабываемой в глазах противоположного пола. И доставит… – косой взгляд в мою сторону, – непередаваемое удовольствие как обладателю, так и простому ценителю прекрасного.
Все. Занавес! Театр закрыт навечно, Станиславский рыдает, Ди Каприо бежит отдавать полученный Оскар.
Но окончательно меня добила последняя фраза:
– Сбежавшая невеста знает толк в обольщении мужчин!
У меня непроизвольно дернулся глаз. Затем уголок рта. А после появилось жгучее желание засучить рукава и надавать кому-нибудь по шее.
Это я-то Макса обольстила?! Ну-ну. Еще скажите, совратила и лишила девственности!
Почувствовав надвигающийся шторм, Ангелинка осторожно взяла меня за руку:
– Бабушка, – мягко начала она, делая жест, чтобы продавец скорее испарился, – прошу тебя, успокойся…
Но без толку. Я уже завелась и закипела.
Знаете, в недрах души каждой представительницы слабого пола, наряду с общим интерфейсом, существует кнопка с надписью «трамвайная хамка». Кнопка загорается и включается самостоятельно в моменты «накипело» и… выдает совершенно непредсказуемые реакции.
Короче, меня накрыл аффект!
– Успокойся?! – крикнула я, что есть сил, и схватила замешкавшегося продавца за воротничок белой рубашки. – А ну-ка, посмотри мне в глаза, бесстыдник! Да как ты… да откуда у тебя столько наглости…
Лина занервничала:
– Бабушка! Не переживай, а то давление поднимется!
Но Остапа уже понесло…
– Помолчи, пигалица, и глаза закрой. Тьфу, мракобесие! – ткнула я в витрину, а после и в опешившего продавца. – Ты, демон-искуситель, меня не проведешь…
Собравшаяся на площади толпа заметно оживилась от моих криков: «Несите святую воду и кол!». Редкие представители аристократии, выползшие из своих дорогих особняков на вечерний променад, удивленно поднимали брови, перешептывались и все с большей заинтересованностью посматривали на витрину магазина.
Линка с отсутствующим выражением на лице стояла в сторонке и даже не вмешалась, когда я, размахивая клюкой, пошла на штурм магазина, рассчитывая погромить полки с нижним бельем и немного успокоиться.
Штурм прошел под фальшивое мурлыканье хита «Убей мою подругу!». Я была «ужасом, летящим на крыльях ночи» с мотивацией Халка и добрыми глазами Грута. Носилась между прилавками, размахивала клюкой и проводила инвентаризацию. Такого кощунства не испытали даже несанкционированные продукты.
– Кто так шьет?! – возмущалась я, глядя на кривые швы, с торчащими нитками. – Вы же не Дольче с Габанами, чтобы плевать на качество с высокой колокольни!
– Леди, – голосил продавец, то и дело срываясь на фальцет, – прошу вас! Это – эксклюзивная работа.
– Это китайский ширпотреб! – припечатала я, ныряя за прилавок и доставая из ящиков оставшийся товар.
Белье, преимущественно черного и серого цветов, «радовало» глаз криво пришитыми бирками «Сбежавшая невеста знает толк». И я-то, конечно, толк знала, а вот неизвестный самоубийца, присвоивший мои разработки – нет.
– А ткань… – потрясала я серым куском криво сшитой тряпки прямо перед носом истеричного продавца. – Святая корова, из какого пыльного мешка вы сшили эти труселя? Ими только деревья обтесывать, а не к интимным местам прикладывать. Позор! Порозище!!
– Леди, угомоните вашу бабушку! – кричал забившийся под прилавок двойник Баскова, затравленно наблюдая, как «выжившая из ума бабуля» с удивительной для ее возраста прытью воюет с манекенами.
Зря он так.
– Слыш, это кто тут бабушка? – окончательно выходя из себя и из образа, крикнула я. – За «бабушку» ответишь!
Ангелине удалось вывести меня из магазина только после того, как я, воинственно раскручивая над головой клюку, случайно сбила лампу, та отлетела в сторону и расквасила шнобель продавца. Вид крови меня успокоил. Видимо, сказалось дворовое правило драться только до первой крови.
– Я еще вернусь! – орала я, потрясая клюкой.
Двойник Баскова глядел нам вслед, зажимая разбитый нос трусиками из коллекции. Несмотря на легкие увечья в результате несчастного случая, продавец остался вполне доволен нашим посещением магазина, так как «взбесившаяся старушка» устроила ему такую громкую рекламу, что у стеклянных дверей выстроилась приличная толпа желающих поглазеть на поруганный бабкой товар.
В принципе, с заданием мы справились, но Линка все равно укоризненно качала головой.
– Маша, когда ты уже научишься держать себя в руках?
Вместо ответа пожала плечами и развела руки в стороны. Дескать, прости, но ничего с собой поделать не могу. Уж какая уродилось, другой стать не выйдет.
– Ладно, чего уж теперь, – отмахнулась Линка и как-то чересчур резко поменяла тему:
– Как развиваются твои отношения с кахаром?
Я так растерялась, что ответила то, что думала, без утайки:
– Никак. Лонхар огреб за мой побег от Макса, вернулся к себе в бескрайние степи и изредка пишет короткие послания. «Любовь моя…», «жизнь моя…», «боль моя…». Короче, ничего интересного. Хотя нет, в прошлом письме позвал в гости, но это, видимо, от отчаяния, ведь через границы Гиза кахарам не пройти, а значит, заявиться ко мне в клан синеглазый красавчик не может.
