Влад не казался удивленным довольными физиономиями Шиамат, как никак привита очищенная кровь происхождения. Змеи, чьи духи идеально соответствовали его геному, показывали даже большую эффективность усвоения сил, чем даже Салават. А его кровавый мастифф, среди всех духов семьи Вормонд, обладал самым высоким потенциалом и силой!
— Мы готовы получить кровь происхождения. — Величественный тон Селеашша не нашел сопротивления двух старейшин. Хоть эта кровь происхождения и отличалась от изначального наследия великого змея, они не могли разглядеть недостатка в мощи, полученной тремя подчиненными. Более того, хитиновая броня полностью превосходила защитные свойства чешуи, а в остальном, все силы древнего космического зверя сохранились.
— Сначала приведи мою мать. — Безапелляционный тон Влада заставил старейшин Шиамат нахмуриться.
Змеи, что находились поблизости, так же демонстрировали неприятие.
— Предательница уже поплатилась за преступление, а Шиамат, так или иначе, вернули кровь происхождения. Здесь нет места обсуждениям. — Селеашш поднял руку, обрывая еще не созревшее возмущение. — Ишаасс, приведи ее.
Следуя приказу патриарха, второй старейшина, собрав омни подчиненных для создания нестабильного и низкоэффективного портала, переместился по координатам Фобоса. Телепорт дался змеям чрезвычайно легко, теперь, когда планеты находятся в одной плоскости и не разделены гигантским космическим расстоянием, система сообщения стала более простой.
Чрез десять минут Ишаасс вернулся с измученной, худой женщиной, обернутой в зеленую простыню. Ее изумрудные глаза выглядывали из впалых глазниц, скулы сильно выступали на бледной коже лица, а ноги еле волочились, то ли от бессилия, то ли от непривычки двух конечностей.
Зрачки Влада вспыхнули, в слабой и неприглядной женщине он сразу же узнал знакомые черты. Холод, пробравшийся по разгоряченным ядерной энергией костям, вышел наружу в виде убийственной ауры.
Сердца старейшин подскочили, липкое чувство страха окутало нутро. Они непроизвольно отступили, даже в полном составе и при всех силах верхушка Шиамат — не противники полукровке, не говоря уже о нынешнем жалком положении.
— Ты обещал отбросить вражду, Владислав. — Селеашш, которого так же коснулось дыхание смерти, поспешил стабилизировать ситуацию.
Безжизненные глаза женщины слегка расширились от слов патриарха Шиамат.
— Влад?… — Глядя на покрытого хитиновой броней монстра, из чьей спины росли хищные черви, а позади извивался сегментарный хвост, похожий на гибкие осколки меча, Анагесс хрипло прошептала. Когда осознание ударило по пустому сознанию, высохшие за годы заточения глаза увлажнились.
Глава 189: Преображение змей.
Разжав объятия, Влад выпустил рыдающую мать, сил которой едва хватало, чтобы стоять на ногах. Изумрудная омни, текущая из зеленых вен на ладони, начала подпитывать слабый дух Анагесс, постепенно возвращая цвет коже. Но энергия не могла компенсировать психологическую усталость, ноги матери подкосились. Если бы не реакция Влада, она бы упала на землю под бесчисленными взглядами охотников и колдунов.
На гиперзвуковой скорости, прикрыв Анагесс кольцом червей, Влад добрался до имения, где передал мать на попечение Салавата. Тот должен был использовать заклинания крови для лечения и собственную силу для защиты от возможных опасностей.
Преисполненный холодных мыслей, Влад вернулся к Селеашшу, и старейшинам, в чьих глазах метались трусливые черти. Слишком уж велика разница в силах между ними и гормином. Ощущение, что твоя жизнь целиком и полностью в руках того, кого презираешь, сводило охотников с ума.
— Ты серьезно намерен дать им эту силу? — Хильда Альбион хмуро смотрела на союзника, которому оказала помощь, полностью уповая на потенциал его интеллекта. Однако сейчас, одобренный всеми старейшинами «поразительный ум» совершал не менее поразительную глупость. — Когда они получат ее, то убьют здесь всех.
Колдунья белого древа использовала костяную магию, чтобы ограничить зону распространения звука, но находившиеся поблизости правители города Ночи могли прочитать по губам.
— Я похож на того, кто действует себе во вред? — Вопрос Влада ничуть не развеял опасения матриарха Альбион. Напротив, она с сомнением глядела на союзника, едва сдерживая слова «Ты и есть тот, кто постоянно действует себе во вред и ищет неприятности во всех уголках земли». Однако из услышанного Хильда могла догадаться, что гормин действует совсем не из побуждений единства и мира.
Скосив взгляд на хитиновое воинство, большая часть которого представлена полоумными зверьми, матриарх Альбион лишь подтвердила догадки.
— Тогда оставлю это на тебя. Мы должны вернуться к семье и проверить, все ли в порядке с младшими. — Получив кивок от Влада, Хильда развеяла полупрозрачный барьер костяной пыли, после чего, не оборачиваясь, бросила за спину: — Если случиться что-то непредвиденное, подай сигнал через браслет, и мы придем.
Данное обращение направлено скорее на Шиамат, нежели на Влада. Старейшины змей кривили губы в невыразимом презрении к земным духам. Когда еда так возгордилась, что осмеливается демонстрировать клыки перед хищником? Пока что это можно стерпеть, до того как будет получена кровь происхождения…
За пределами зазеркалья, заклинатели встали перед трудным выбором: Уничтожить семью Шиамат, которая вот-вот получит огромную силу крови происхождения, или же поверить в россказни полукровки об Улье и общем происхождении, оставив охотников на территории Земли.
Даже Лангон Орбенон не мог позволить себе в одиночку принимать столь серьезное решение. Он связался с патриархами великих семей скрытого царства, включая Брахман и Сиах. Заклинатели земных и злых духов обладали наивысшей властью, обусловленной непревзойденной силой. От них то и зависела дальнейшая судьба охотников.
«Мы должны получить кровь происхождения»
Таково единодушное намерение всех патриархов. Они не могли решать что-то относительно катаклизма без более надежных данных, поэтому пока оставили вопрос на ищеек скрытого царства. Прямо сейчас важно то, что кровь происхождения может усилить не просто одного заклинателя, а всех, до единого. От такого желанного торта не отказался бы даже диабетик.
Великие семьи послали войска к Лангону, чтобы поддержать его на случай уничтожения Шиамат. Однако пока никто не предпринимал решительных действий. Пусть выгода дурманила, скрытое царство и Косиум куда глубже понимали опасность гормина. Как злой психопат мог вдруг возжелать мира и спокойствия? У всех возникли определенные догадки. Сотни тысяч глаз устремились к Шиамат, начавших посылать сильнейших бойцов на процедуру преображения. Все ждали, какая же судьба постигнет высокомерных охотников, доверившихся слову гормина.
Тем временем Влад напряг технарей на производство новых КГМ — капсул генной модификации. Тридцать четыре миллиона охотников — слишком большое количество для ста ячеек, которые при работе на полной мощности могли очень скоро выйти из строя. Затраты ресурсов на такие капсулы огромные, но приказ патриарха — закон. Никто даже помыслить о возражении не смел, не из-за подавления рецессива доминантой, нет, технари лишены этой иерархической генетики, чтобы гормоны не влияли на работу мозга. Они просто видели, как Влад без всяких сомнений сцеживает литрами кровь в огромную цистерну из алхимического стекла. Другая емкость кислотную кровь просто не выдержит. Бледный, с темными кругами под глазами, готовый свалиться в обморок, он не останавливался ни на секунду. Как такая самоотверженность могла сопровождаться критикой неразумных трат?
Используя производственные мощности двенадцати заводов, расположенных в кварталах Ужаса и Страха, уже через час они собрали девятьсот КГМ, а к вечеру, с налаженным процессом, капсул насчитывалось за десять тысяч.
Громоздкая и мощная мануфактурная машина, сжигающая деньги не хуже доменной печи, произвела на змей Шиамат неизгладимое впечатление. Они жили на Фобосе, в окружении безжизненного камня, камня, и камня, который не то, что производить, даже подпитывать растительность не мог. Здесь же процесс создания странных гробов, похожих на усыпальницы вампиров Вазат, но способных даровать великую кровь происхождения, разрушил мировосприятие охотников. То, чем они гордились и чему покланялись, во владениях полукровки напоминало браваду папуаса с копьем перед артиллерийской батареей.
