– хотели успеть до рассвета. На берегу возникла маленькая заминка, когда Финкус хотел сесть в лодку вместе со всеми. Старейшина мотнул головой и процедил сквозь зубы:
– Даже и не думай.
Финкус, слишком довольный, чтобы огорчаться, пожал плечами и пошел к воде. Киаран подумал, что из-за Финкуса они с Риогаллом сейчас плывут в разных лодках. Он посмотрел на удаляющийся остров, по-прежнему укрытый туманом, и вздохнул.
– Какая же она красивая, – мечтательно заметил Урд и почти перестал грести, – Кстати, Киаран, что она тебе сказала?
– Ничего особенного, – Киаран очнулся от раздумий, – Сказала, что если ты не перестанешь пялиться на нее, она превратит тебя в комара и прихлопнет в один миг.
Урд рассмеялся:
– Эх, я бы ввел ее в свой дом в качестве хозяйки, да, боюсь, что старейшина не позволит.
Киаран посмотрел на отца, плывущего в соседней лодке, и помрачнел. Да, нелегко быть вождем, принимать решения, от которых зависит судьба целого племени, как много ему еще предстоит узнать, прежде чем он займет место старейшины.
А потом на берегу их встречали родные так, словно они вернулись из дальнего похода. Старейшина раздавал оставшиеся в мешке амулеты, тогда как счастливцы в окружении любопытных смеялись и отшучивались на все вопросы, храня тайну особенного места.
Последним, к кому подошел Алистер, был Киаран. Старейшина протянул миниатюрную рысь сыну и сказал:
– Вот, возьми. Я знаю, ты огорчен, но, поверь, я не мог поступить иначе.
Киаран вспомнил тот день, когда отец впервые преподнес ему амулет, вырезанный из кости, как дополнение к дневному имени, и грустно улыбнулся:
– Я понимаю, отец, и принимаю любое твое слово.
– Хорошо, – облегченно вздохнул тот, – Обещаю, что если кто-нибудь откажется, ты займешь его место.
Оба знали, что это всего лишь пустые слова – никто не отказывался. Никогда.
После того как Киаран остался один, к нему подошла Айлин и взяла его за руку, стараясь утешить друга. Они снова были вдвоем, как и раньше. Риогаллу предстояли многодневные тренировки, прежде чем он с отрядом отправится в полное опасностей путешествие. По этой же причине и Киаран был освобожден от занятий и мог целые дни проводить так, как ему вздумается.
Лето было в самом разгаре – жаркие дни сменяли короткие ночи, они дарили недолгое облегчение, напоенные ароматами цветущего разнотравья и прохладой утренней росы. Киаран и Айлин, предоставленные сами себе, переживали таинство первой любви. Возможно, что это случилось бы раньше, если бы Риогалл все время не находился между ними. Киаран обрел утешение в новых чувствах, он буквально наслаждался каждым мигом, проведенным с любимой. Он даже готов был связать свою жизнь с Айлин, открыть ей свое ночное имя – имя, данное ему матерью при рождении, если бы не мечта – увидеть храм и Оракула. Иногда Риогалл выкраивал время и приходил навестить друзей. В такие минуты Киаран и Айлин старались держаться как прежде, что не очень получалось. Все это ужасно огорчало Риогалла, он мрачнел, тихо злился про себя и уходил еще более расстроенный, ведь он понимал, что теряет их навсегда.
И вот настал день накануне отправления. Киаран, как обычно, не желая мешаться под ногами у озабоченной матери, выскользнул из дома и отправился на поиски Айлин. Он нашел ее на причале у озера – это было их любимое место – в обществе Риогалла. Оба напряженные, с раскрасневшимися лицами, словно между ними только что состоялся неприятный разговор. Впрочем, Киаран не обратил никакого внимания на смущение друзей. Он обнял Айлин и поцеловал, против обыкновения, ничуть не смущаясь Риогалла и не замечая, как тот темнеет лицом и в ярости сжимает кулаки. Киаран отпустил девушку и улыбнулся, глядя на друга:
– Как я рад тебя видеть, Риогалл, дружище, хорошо, что нашел для нас время. Ты счастливчик, как же я тебе завидую, я все на свете бы отдал, только бы поменяться с тобой местами.
– Я, пожалуй, пойду. Надо собраться еще в дорогу, меч наточить и все такое, сам понимаешь, – Риогалл махнул рукой, – Пока, Айлин, еще увидимся.
– Пока, – не глядя, буркнула та и отвернулась.
– Эй, что происходит? Я что-то пропустил? – Киаран с недоумением посмотрел вслед уходящему Риогаллу.
– Ничего особенного, – девушка задумчиво смотрела на остров ведьмы, – Я должна тебе сказать…
Айлин замялась, а затем тихо добавила:
– Я… в общем, я придумала имя нашему ребенку.
Он резко повернулся к ней:
– Что? Ты хочешь сказать, что у тебя будет ребенок?
– У нас, – поправила Айлин и опустила голову.
Новость ошеломила Киарана, он не знал, радоваться ему или огорчаться. Нет, безусловно, он был рад и в то же время он понимал, что о мечте надолго придется забыть. Киаран осторожно обнял Айлин, словно боялся причинить ей вред, и сказал:
– Я сегодня же поговорю с отцом.
Она счастливо вздохнула, обняла его за шею и еще сильнее прижалась к нему. Никто из них в то мгновение даже не догадывался, что у судьбы может быть иное мнение.
5. Зов крови
Когда Оракул вернулся в комнату, мокрый и задыхающийся, символ под его ногами превратился в бесформенное пятно. Это означало, что проводник переместился в другое место, но магу было все равно, он не собирался больше использовать колесо желаний, не в этой жизни, потому что его тысячелетие заканчивалось. Время поджимало и требовало немедленных действий. Оракул скинул с себя мокрую хламиду и поискал глазами подходящую емкость, куда можно было выжать озерную воду, но не нашел ничего подходящего. На его зов явился дух и, подчиняясь мыслям мага, превратился в большую серебряную чашу с двумя ручками по бокам, в которую старик и отжал свою одежду.
Теперь необходимо было раскрошить мох, добавить листья и ягоды, добытые в каменном саду, а затем все это перемешать. Рубины растворились без остатка, окрасив воду в кроваво-красный цвет, а вот мох и листья почти не претерпели изменений, ну разве что, самую малость. После того как смесь была готова, Оракул отнес чашу в Зал Предсказаний и водрузил на треногу у северной стены. Если каждый день добавлять в чашу по две капли крови, то на ее зов непременно должен явиться тот, у кого в жилах течет подобная кровь.
Старик искренне надеялся, что успеет не только отыскать наследника, но и передать ему хотя бы частицу знаний, укрытых в этих стенах. В свое время ему самому пришлось разбираться при помощи свитков, хранящихся в библиотеке, так как его предшественник успел только отдать ему ключ и объяснить принцип открывания дверей. Он вспомнил тот
