— Эээ, всегда, пожалуйста, — ответил я и попытался сделать ещё шаг назад к воротам, но взгляд дракона пригвоздил меня к месту. Склоняя башку то так, то этак, чудище разглядывало меня.
— А эти маги не могут всё обратно исправить? — зачем-то спросил я.
Дракон удивлённо посмотрел на меня:
— Как же они исправят, если я их давно уже съел? — Я вздрогнул: чудовище ело людей. Взаправду. А значит — мой взгляд в панике заметался по сторонам, — и меня, вероятно, ждёт та же участь!
Дракон, увидев мою реакцию, удивился и продолжил: — А что, по-твоему, нужно делать с агрессивными мужиками, зазубрившими парочку заклятий, которые приходят без приглашения и пытаются разрушить твой дом? В темницу заточить… а зачем? Они хоть и в платьях, но точно не принцессы.
— Понятно. Маги — не принцессы. Правильно ты их съел. Как скажешь. — сейчас я был готов согласиться со всем, чем угодно. — Может, я пойду? — рискнул я спросить, косясь одним взглядом на недосягаемый двор.
Манёвр не удался. Чудище посмотрело на меня с искренним удивлением:
— Куда? А кушать я кого буду?
Я проглотил комок в горле. Мои худшие опасения сбывались.
— Я не маг. Не надо меня кушать, — дрожащим голосом пробормотал я. Принцессой, к сожалению, при всём желании назваться я не мог.
— Не надо тебя кушать? — переспросил дракон. — Мне понятна твоя позиция, но, к сожалению, я не считаю твои слова достаточно аргументированными, — опять жест, заменяющий чудищу пожатие плеч.
— А ка-какие нужны ар-аргументы? — я начал заикаться, рука, в которой я всё ещё держал бутылку, заходила ходуном. Это и навело меня на отчаянную мысль: — Может быть, ты пива хочешь? — я протянул вперёд полупустую бутылку.
— Пиво? — фыркнул пламенем дракон. — Местные крестьяне каждые три дня приносят мне по барашку и бочонку пива. Бочонку, замечу!
Я судорожно искал что сказать:
— Ну… это, — наконец-то выдал я, — это не простое пиво. Это особое пиво моего мира. Очень вкусное.
Тут следует заметить, что меня, как и многих в тот год затянула эпидемия потребления крафтового пива, так что в руке я держал 7.6 градусную IPA.
Мгновенный жест огромной лапы — и бутылка оказывается выхваченной из моей руки. С неожидаемой для таких огромных лап ловкостью дракон мгновенно вылил всё, что было в бутылке себе в пасть, а пустую тару отшвырнул в сторону. С печальным звоном бутылка разбилась о стену пещеры.
Где-то с минуту дракон молчал, затем выдал:
— Действительно вкусно, хоть и мало, — я вздрогнул, в моём сердце появилась надежда выбраться живым из этой пещеры. — Оригинальный, насыщенный вкус. Приятная горчинка, — продолжил дракон и я неуверенно улыбнулся. — Но, почему это должно каким-то образом изменить твою участь?
— Я… я тебе ещё принесу. Много. Много бочонков!
Чудище склонило голову на бок и выдохнуло огнём:
— А что мне мешает выйти в эти, — дракон кивнул на створку гаражных ворот, — врата, раз ты их уже открыл, и объяснить твоим крестьянам, кто теперь здесь главный?
Через несколько минут моих красочных объяснений (дрожащий и периодически дававший петуха голос несколько смазывал картину) о танках, системах залпового огня, боевых вертолётах и атомной бомбе, я кое-как убедил дракона в неправильности его плана.
— Атомная бомба… — фыркнул дракон, — может, ты всё-таки врёшь мне, рыцарь?
— Не-а, — я помотал головой.
Дракон вздохнул:
— Рассказы о смертельном оружии твоего мира, рыцарь, только усиливают во мне желание съесть тебя, чтобы ты не смог вернутся сюда с этими своими… системами залпового огня! — констатировал дракон.
Думай! Думай! Иначе он тебя сожрёт! — приказал я паникующему мозгу. Дракон. Большой, страшный. Ест людей, пьёт пиво. Сидит в пещере. С сокровищами. Ест людей, — опять ты за своё! Ещё раз. Дракон. Сидит в пещере. Один. Играет с шинами, болтает со мной, вместо того, чтобы сразу… того. Сидит. Один.
Прямо как я, последний год.
Я решил рискнуть:
— Смотри, дракон, — мой голос неожиданно перестал дрожать, — мы с тобой уже почти полчаса разговариваем и мне кажется, что ты совсем не против поговорить со мной… Разве тебе часто удаётся с кем-то посидеть, поболтать? — рискнул я, тщательно пытаясь говорить тоном своего приятеля-психотерапевта.
…дракон, в одиночестве играющийся с шинами и качелями… Чем-то эта картина напоминала мои вечерние посиделки с пивом у экрана ноутбука. Конечно, я сомневался, что дракон тоже, как и я, развёлся с какой-нибудь змеюкой-драконихой, но… что-то общее между нами было.
Чудище недоумённо посмотрело на меня, а затем в оранжевых глазах блеснула искорка понимания:
— И правда, давно я ни с кем нормально не разговаривал, — со вздохом признался дракон. — Крестьяне мне поклоняются, рыцари и маги норовят убить, принцессы сбегают, только их выпустишь из темницы. Был у меня приятель, тоже человек, — внезапно продолжил дракон, — учёный из столичного университета. Каждое лето ко мне ездил… — дракон вздохнул.
— А потом? — рискнул спросить я.
— Умер, — вздохнуло чудище и заметив, что я побледнел, добавило, — Сам умер. От старости. Мало вы, люди, живёте.
В пещере воцарилась тишина. Дракон думал, я, понимая, что речь идёт о моей жизни, старался даже не дышать. Наконец, чудище заговорило:
— Уговорил ты меня, рыцарь. В конце концов, я в твоём мире, значит — я твой гость. А я, — дракон приосанился, — порядочный ящер, в отличие от некоторых. На города и замки не налетаю, королей в кроватях не кушаю, — было видно, что дракон припоминает проступки кого-то из своих знакомых. — Это, — чудище оглядело пещеру, — всё-таки наполовину твоя собственность, га-раж, — по слогам повторил новое слово дракон, — а значит, ты тут, как и я, хозяин. А хозяев есть вредно!
— Полностью согласен, — тихонько добавил я. — Ну, я тогда в дом за пивом и вернусь?
Дракон кивнул.
— А больше у тебя нету? — грустно вздохнул мой новый приятель, оглядывая десять бутылок пива — всё, что я смог найти в своём холодильнике.
— В следующий раз привезу бочонок, — пообещал я, пытаясь пристроиться на погнутых качелях.
— Два, — поправил меня дракон. — Наши миры соприкасаются раз в 5–7 дней, должен же я что-то пить в ожидании твоего появления?
— Хорошо, два, — согласился я, одновременно прикидывая, сколько же нужно денег, чтобы еженедельно поить крафтовым пивом моего нового знакомого. Видимо что-то всё же отразилось на моём лице, потому что дракон спросил:
— Ты ведь не совсем рыцарь на самом деле?
— Наподобие, — аккуратно ответил я. — У нас их давно не осталось, рыцарей в твоём понимании слова.
— Вымерли? — уточнил дракон.
— Ага, — кивнул я. — Именно так.
Дракон фыркнул пламенем и ничего не ответил. Зато в глубине оранжевых глаз промелькнула какая-то искорка.
— Сыровато тут у тебя, — тихонько сказал я, пытаясь перевести беседу.
— Но-но-но, — заметил с возмущением дракон. — Двухсотметровая пещера в Серых Горах с подземным горячим источником. Это не самое доступное жильё по нашим меркам! Сам-то, рыцарь, в каком замке живёшь?
Я вспомнил свою панельную двушку на Гражданке и решил ничего не отвечать.
К своему стыду, к концу нашей посиделки я заснул прямо в пещере, подложив под голову кусок шины. Дело, скорее всего, было не в пиве, а в нервном потрясении. Проснулся я от того, что меня кто-то аккуратно пихал в бок:
— Аня, отстань! — пробормотал я сквозь сон, повернулся на другой бок и, обнаружил, что лежу не в кровати, а на холодном каменном полу.
Это всё-таки был не сон, — подумал я, в упор глядя на драконью морду, нависающую надо мной.
— Рыцарь, — сообщило чудище, — просыпайся. На холодном вам, людям, спать вредно. К тому же скоро наши миры разойдутся, и ты на неделю застрянешь в моём мире.
Несмотря на то, что в итоге вчера мы нашли с драконом общий язык, мысль о возможности остаться на неделю в чужом мире, в сырой пещере, подействовала на меня не хуже чашечки ристретто.
