Передав поводья коня молодому бойцу Барату, я, придерживая рукой шашку, побежал с докладом к сотнику.
— Мастер сотник, второй взвод к походу готов!
— Хорошо, мастер взводный, спасибо, — кивнул сотник Ван. — Идите к людям, выступаем.
Взвод мой сидел в седлах спокойно, все были готовы, выражение лиц даже умиротворенное какое-то, одному мне все как-то нервно было. Горнист сыграл «Внимание!», затем послышался голос Вана.
— Первому взводу выставить головную заставу! Удаление от основных сил — одна верста, удаление до головного дозора — тоже верста. Сотня! Стройся по три! За мной, шагом, марш!
«Маяк», как по уставу звали сотника с «присными», встал во главе колонны, затопали подкованные копыта по высушенной солнцем земле, первый взвод сразу перешел на рысь, стремясь оторваться от основных сил, а я, возглавив взвод, оказался рядом с маяком, то есть сотником с его неизменными спутниками, горнистом, знаменщиком и двумя посыльными. Сзади загрохотали колеса обоза, где-то неожиданно заржал конь, в общем, выступили. На глинобитных стенах форта остались стоять домашние тех, кто жил в городке, и маленький караул на высокой вышке.
Утро наступало жаркое, это чувствовалось сразу. Пока до первого большого привала дойдем, а его планировали устроить у речки Овражки, кони упарятся. А там уже главное не опоить их, не простудить в походе. Конь на самом деле куда нежнее человека и заботы требует больше. Это человеку все равно, где угодно проживет и как угодно.
Над строем гудели тяжелые жирные оводы, от которых лошади отмахивались хвостами, а иногда и самому приходилось отбиваться. Такой укусит в лицо, в ту часть, что шемах открытой оставляет, и на неделю окривеешь.
Ван вытащил большие карманные часы, глянул на них, отодвинув подальше от глаз.
— По плану идем, как раз у Овражки третью сотню встретим.
Длинная змея колонны неторопливо углублялась в выжженную степь.
Ночевали в широкой балке с пологими откосами, где был вырыт путевой колодец, как раз для походов. Зажгли костры, один на отделение, кашеварили сами, развесив на треногих таганках закопченные котлы. Затем моему взводу выпала очередь дежурить в сторожевом охранении. Вероятность выхода степняков в это место была невысока, там целое скопление оврагов дальше на запад, не развернуться там коннице, но служба есть служба. Выставил посты в версте от основных сил, а дальше послал две сторожевых заставы, оставив при себе лишь неизменного своего помощника Барата.
— Мастер взводный, как думаете, будет война? — спросил он, когда мы с ним отправились посты объезжать.
— Похоже что будет, — ответил я. — Если из княжества такие силы прислали, то наверняка не впустую прогнать собираются.
— Даже если степняки не сунутся, то сами за ними гоняться будем?
— Вроде того.
Конь подо мной чуть напрягся, неожиданно спугнув из травы заполошно взлетевшую птицу, и я придержал его немного, давая успокоиться.
— Но, но, не балуй, — прошептал я, похлопав Кузнеца по крепкой мускулистой шее. — Пугливым каким стал.
Где-то в отдалении завыли волки, сначала один, потом к нему присоединился второй, третий, а затем и вся стая. Барат вздохнул:
— Дед говорил, когда при походе волки воют, обязательно большая драка будет. Смерть они чуют.
— Ну, это мы посмотрим, — пожал я плечами, хоть и сам такую примету слышал.
— Стой, кто идет! — окликнули из темноты.
— Значок, — сразу сказал я пароль, чтобы на пулю не нарваться. — Отзыв?
— Скатка.
— Как тут?
— Тихо, мастер взводный, — сказал немолодой бородатый боец, стоящий рядом со своим конем. — Только эти вот развылись.
Он махнул рукой в темноту, туда, откуда доносился волчий хор.
— Ладно, повоют и перестанут. А вообще повнимательней, мало ли что.
Заставу обнаружили в темноте тоже не сразу, точнее даже они нас первыми засекли. Циклоп подъехал ко мне ближе, доложил:
— Тихо все, никого.
— Ну и хорошо, что никого, но все равно внимательно.
Через три часа моих в охранении сменил третий взвод, а мои бойцы, быстро расседлав коней, вповалку повалились на пледы у угасающих костров.
К вечеру второго дня похода, пройдя больше ста верст, прибыли на место сбора полка. Остальные четыре эскадрона были уже на месте, наш городок от места сбора был дальше всех, вот и прибыли последними. В лагере было многолюдно, шумно, бомбометы собирались в отдельный эскадрон, объединялся обоз, в общем, полк обретал цельность. Полковник со штабом укрылись в белых палатках, раскинутых на вершине небольшого холмика. Кроме бойцов из Вольных, в лагере заметны были княжеские военные. Форма лейб-драгунского полка «Синих соколов» была заметна везде, кроме них каски из синей кожи с золотым гербом больше никто не носил. Всерьез князь за дело взялся, лучшие части в бой послал.
— Начальных к полковнику! — крикнул подскакавший от штаба вестовой. — Всех начальных от взводного немедля к полковнику.
Бросив расседланного коня у коновязи, побежал к сотнику, без него идти даже по приказу к начальству не по чину будет. Там столкнулся с запыхавшимся Толстым Бэллом, бежавшим с противоположной стороны.
— Ну что, мастер сотник, видать задачу ставить будут? — спросил он у Вана.
— А что же еще? — с иронией ответил тот, — Нет, раздадут всем по плошке патоки, да по домам отправят. Пошутили, скажут.
— А что, неплохо, — не смутился такой отповедью командир первого взвода.
В огромной штабной палатке места хватило всем, хоть и с некоторым трудом. У дальней ее стены вытянулся длинный стол, за которым сидел сам полковник — среднего роста сухощавый человек с золотым шнуром на правом плече жилета и в шемахе с золотой каймой, сейчас откинутом за плечи. Рядом с ним пристроился уже знакомый капитан, тот самый, что приезжал в городок. У них за спинами висела огромная карта, разрисованная цветной тушью.
— Господа Вольный люд! — поднялся полковник. — Я собрал вас для того, чтобы довести обстановку, которая нам пока известна больше из доклада капитана Фарина.
— За сведения ручаемся, — вставил тот слово, но полковник не обратил на это внимание.
— Пока известно то, что два табора степняков подошли вот сюда, к устью Хитрой балки, и встали. Пришли уже без телег, то есть, похоже, что готовы к бою. И заводных коней уже отдали.
— Похоже, — пробормотал тихо Ван.
Степняк без заводного коня не степняк, но в драке тот помеха, так что перед набегом они всегда заводных коноводам отдают, оставаясь при одном коне. Если степняк так сделал, то жди беды.
