которую Мерса произносила каждый раз, имея дело с Хазери Вале. Жизнь и здоровье ее девочек были на первом месте, и она не уставала из раза в раз это подчеркивать.
– Да, конечно. Можешь уже выводить ее на охоту – праздник Валвера через три дня.
– Я в курсе, когда у него праздник. Тут уж сама разберусь, - резко ответила женщина. - Я же не учу тебя выбивать долги из лоточников.
– О, я бы такое послушал. Раз мы обо всем договорились, разреши мне откланяться. По оплате сообщу позже, – Хаз встал и направился к окну.
– Стоять, - произнесла Мерса, когда Вале отдернул штору и поднял ногу к подоконнику. - Через дверь. Не хватало еще, чтобы поползли слухи о молодом любовнике, вылезающем из окна моей спальни.
Мерса очень хотела увидеть, как он забрался к ней, но желание причинить дискомфорт, выбив из родной стихии крыш, перевесило. Хазери развел руками и направился к двери.
– Я уверен, слухи поползут, только если ты позволишь, - остановившись у выхода, парень кинул через плечо. - И ровно такие, какие ты сама захочешь.
Хаз, махнув ладонью с полусогнутыми безымянным пальцем и мизинцем, вышел из комнаты, тихо прикрыл за собой дверь. Мерса Мотье с облегчением откинулась на подушки и закрыла лицо руками.
2. Хазери
Тем временем Хаз прошел вдоль коридора к маленькому окну. Не все люди Мерсы верны ей достаточно, чтобы не оставить его открытым за приличную плату. Если бы она позволила ему лезть из спальни, он бы вряд ли выкрутился – та часть здания неприступна. Слишком светло, слишком высоко и слишком гладкая стена, а на крыше не за что ухватиться. Вот была бы хохма, если бы Хазери Вале свалился из окна Мерсы Мотье прямо на мостовую под ноги стражникам или ее телохранительницам. Но женщина поступила так, как он рассчитывал, и теперь будет считать, что для него не существует неприступных стен. Еще одно маленькое представление для репутации.
Хаз хохотнул и вылез из окна. Эта часть здания не имела освещения, стена кое-где поросла плющом и раскрошилась. Цепляясь за мелкие выщерблины пальцами и кончиками ног, он медленно и осторожно спустился вниз. Под окном росли кусты ежевики – уже давно не плодоносящие, но колючие, потому никто не осмеливался даже рассматривать этот путь для проникновения внутрь. Хаз закрыл лицо рукой и медленно, стараясь не сломать ни веточки, прошел сквозь кусты. Похлопал по одежде, избавляясь от прилипших листков, и направился развязным шагом по темной улочке в сторону ресторана «Лосось».
Ночная Вергаза куталась во тьму, словно стыдливая девица. В окнах горели голубые алхимические огоньки, но они не рассеивали тьмы в проулках и тупиках Йер-Велу. Хаз предпочел бы передвигаться по крышам – он любил высоту, да и в одиночку ночью наверху безопаснее, но время от времени приходилось поддерживать репутацию и прогуливаться по твердым мощеным улицам. Дорога в «Лосось» занимала около получаса, и Хаз, с виду расслабленный, был собран и готов в любую минуту отбиться от нападающих. Такова расплата за прозвище «Белоглазый демон», которым его окрестили местные жители: жестокий, бесстрашный, изворотливый и непобедимый.
Йер-Велу был пестрым и неоднородным: здесь проживали люди самого разного достатка, хотя район считался бедным. Деревянные хибары соседствовали с многоэтажными каменными домами, имеющими одного жильца или разделенными на небольшие квартиры. Строгие серые здания сменялись разукрашенными увеселительными заведениями и домами с витиеватыми украшениями, башенками и шпилями. И все это архитектурное великолепие блекло освещалось голубоватыми алхимическими фонарями, расставленными настолько редко, что половину проулков между постройками не разглядеть в пасмурную ночь. Тем и пользовались Дельные, как в Равгане называли всех представителей преступного мира. Они надежно обосновались в Йер-Велу, и район жил по их жестоким законам.
Прогулка выдалась на удивление спокойной, пока в слабом свете фонарей Хаза не накрыла крупная тень. Он обернулся, держа короткий кинжал, выскользнувший в руку из крепления в рукаве. Перед ним стоял Лоуренс Барева, как всегда, улыбчивый и довольный. Хазери немного расслабился и спрятал оружие.
– Как вылазка? – Лоу поравнялся с Хазом, и они пошли вместе. Смуглый здоровяк Барева был на две головы выше Вале, из-за чего первый казался еще крупнее, а второй – еще меньше.
– Скажем так, интересно прошло. Ирона нам поможет за вознаграждение. Ты все подготовил?
– Кстати, об этом. Надо дать еще пару взяток, а у меня кончились деньги, – виновато почесал затылок Лоу.
– Ты не знаешь, где взять деньги? Выиграй в карты, протряси кого-нибудь из наших должников, – раздраженно ответил Вале и вздохнул. – У меня наметились непредвиденные траты.
– Эти траты важнее нашего дела?
– Эти траты касаются нашего партнера.
– Мерсы Мотье?! – Лоуренс нахмурился.
– Тихо ты, – Хаз пробежал глазами по ближайшим домам. Они находились далеко от центра – прохожих мало, как и света в окнах, но осторожность никогда не бывает лишней. – Во время нашего разговора она произнесла фразу... – он помедлил, припоминая. – Она назвала пожар у Монтегю «трагедией».
– Ну и что? Это ведь и правда то еще событие.
– Она постоянно кичится тем, что знает, в отличие от многих в Йер-Велу, точную дату своего рождения. Сколько ей сейчас лет?
Лоуренс закатил глаза, подсчитывая.
– Двадцать шесть вроде бы.
– А как давно сгорело поместье?
– Да черт его знает. Лет двадцать назад.
– Восемнадцать.
