Стивен Эриксон - Полуночный Прилив

Или так будет, если племена проживут мирно. За последние двенадцать лет формировались в основном военные отряды, так что жители зачастую испытывали нехватку необходимого. До войны голод никогда не угрожал народу Эдур. Ханнан Мосаг, Король-Ведун Хирота, ныне стал господином всех племен. Из сонмища враждующих родов родился союз, хотя Тралл хорошо понимал, что это всего лишь название. Ханнан Мосаг держит в заложниках старших сыновей подчиненных вождей — это его Отряд К'риснан — и правит как диктатор. Мир на кончике меча, но тем не менее мир.

Из ворот палисада показалась знакомая фигура, приблизилась к развилке троп, на которой остановился Тралл. — Привет тебе, Бинадас, — сказал он.

На спине младшего брата было закреплено копье, с пояса свисали кожаный мешок и длинный меч в обернутых кожей деревянных ножнах. Бинадас выше Тралла на полголовы, с обветренным лицом, в потрепанной одежде. Из трех братьев Тралла он самый замкнутый, уклончивый. Бывало трудно предугадать его поступки, еще труднее понять его стремления. Он появлялся в селе редко, явно предпочитая уединение западных лесов и южных гор. Бинадас не всегда присоединялся к набегам рода, но часто появлялся с трофеями и знаками побед, так что никто не сомневался в его храбрости.

— Ты кого-то выследил, Тралл, — заметил Бинадас. — Я вижу на твоем лице следы тревоги.

— На отмелях Келеча бросили якоря летерийцы.

Бинадас нахмурился: — Тогда не буду тебя задерживать.

— Ты уходишь надолго, братец?

Брат пожал плечами, прошел мимо Тралла, ступив на западную тропу.

Тралл Сенгар вошел в ворота селения.

Внутри обширного вала, вместившего в себя все село, доминировали четыре кузни. Каждая была окружена канавой, соединенной с подземным каналом, выходящим за пределы поселка. Долгие годы кузни безостановочно трудились над изготовлением оружия, и воздух давно заполнился кислым запахом, ближайшие деревья покрылись сизым, черным и белесым налетом. Сейчас, как заметил проходивший мимо Тралл, работали лишь две кузницы: в них виднелись рабы, дюжина или чуть больше, без особой спешки что-то ковавшие.

За кузнями располагались длинные кирпичные склады: ряды похожих на ульи зданий, содержавших зерно, копченую рыбу и вяленую тюленину, китовый жир и волокнистые травы. Подобные строения имелись и в лесах поблизости от села, хотя сейчас, ввиду военного времени, они были пусты.

Когда Тралл прошел за склады, вокруг поднялись дома ткачей, горшечников, резчиков, писцов, оружейников и прочих мастеров селения. Его приветствовали, на что он отвечал самым легким из жестов приветствия, почти на грани невежливости. Мол, он их видит, но поговорить не может.

Сейчас воин — Эдур шагал по улицам королевской части. Летерийские рабы звали подобные селения городами, но никто из местных жителей не видел смысла менять название — это было селом при своем рождении, селом оно и будет, пусть в нем живут сейчас двадцать тысяч Эдур и в три раза больше рабов — летерийцев.

Капища в честь Отца и его Возлюбленных Дочерей возносились над резиденцией — платформы стояли на столбах среди живых деревьев священного Чернолеса, бока каменных дисков покрывали письмена и картины. В круге деревьев непрестанно играл Куральд Эмурланн, нечеткими тенями плясал на пиктограммах — колдовская эманация, пробужденная сопровождавшими наступление сумерек молебнами.

Тралл Сенгар вышел на Улицу Ведуна, святой подход в большой цитадели, и храму и дворцу, престолу Короля — Ведуна Ханнана Мосага. По сторонам высились чернокорые кедры. Тысячелетние древа затеняли весь поселок. На них почти не осталось ветвей, разве только на великой высоте, у верхушек. В каждое годовое кольцо этих стволов вложена магия, сочащаяся наружу, наполняющая сумраком всю улицу.

Вдали палисад меньшей высоты окружал подножие цитадели. Бревна черного дерева были покрыты резьбой охранительных чар. Главный вход — тоннель из живых деревьев. Бессонные тени сторожат перекинутый над каналом пешеходный мост. Внизу несколько быстроходных ладей к'орфан. Мост ведет в открытый двор, окруженный складами и казармами. Дальше — каменные и бревенчатые дома именитых фамилий, кровной родни самого Ханнана Мосага. Их крытые дранкой крыши и рощи Чернолеса почти смыкаются над продолжением улицы, подводящей к другому мосту и собственно цитадели.

Во дворе тренировались воины, и Тралл увидел высокую, широкоплечую фигуру старшего брата, Фира. Стоит, наблюдая за учебными поединками; рядом — несколько помощников. Тралла кольнуло сочувствие к этим юным воинам. Он сам немало выстрадал, все годы учения проведя под неусыпным, строгим взором братца.

Его приветствовал знакомый голос. Тралл оглянулся и увидел младшего из братьев, Рулада, и с ним Мидика Буна. Кажется, они только что сражались, и Тралл сразу заметил причину этого необычайного прилежания — показалась Майен, нареченная Фира. Наверное, она шла на рынок, судя по свите из стайки молодых знатных девушек и дюжины рабынь с корзинами. Им пришлось остановиться и поглядеть на поединок — следовало учитывать все сложные правила этикета. От Майен ожидали одинакового уважения ко всем трем братьям Фира.

Хотя в этой сцене не было ничего неподобающего, Тралл ощутил слабую дрожь неудовольствия. Желание Рулада покрасоваться перед девушкой, готовящейся стать женой старшего брата, почти выходит за рамки приличия. По мнению Тралла, Фир выказывает Руладу слишком много снисхождения.

«Как и все мы». Конечно, для этого были причины.

Рулад, без сомнения, превзошел своего сверстника в этом шутливом состязании, отчего все его миловидное лицо светилось. — Тралл! — Он махнул мечом. — Сегодня я дважды пустил кровь, и жажду третьего раза! Иди, соскребем ржу с твоего клинка!

— Как-нибудь в другой раз, братец, — отвечал Тралл. — Мне нужно немедленно поговорить с отцом.

Улыбка Рулада была достаточно дружеской, но даже с десяти шагов Тралл разглядел торжествующую вспышку в светло — серых глазах. — Ну, в другое время, — сказал он, снова взмахнув мечом и поворачиваясь к женщинам.

Однако Майен уже подала знак своей свите, и вся женская компания уже направилась восвояси.

Рулад открыл рот, чтобы что-то крикнуть ей вслед, но Тралл заговорил первым. — Брат, я приглашаю тебя со мной. Весть, что я несу отцу, очень важна, и я хочу, чтобы и твой голос вплетался в предстоящее обсуждение. — Такое приглашение обыкновенно делалось лишь воинам, прошедшим годы боев, и Тралл увидел внезапный блеск гордости в глазах брата.

— Почту за честь, Тралл, — ответил он, вкладывая меч в ножны.