девушки. Кажется, это та феечка. Он у нее звонкий, а у эльфы или эльфийки, не знаю, как правильно, холодный, строгий.
Пару секунд сижу неподвижно, затем решительно встаю. А что делать? Ждать, пока они сами меня вытащат оттуда за шиворот?
Но вся моя решимость тает, как снег на солнце, потому что прямо на моих глазах фея снова становится маленькой и летит ко мне. Я хорошо помню её зелёную молнию, которая влетела в тень. Может она и в меня сейчас что-то запустит? Я дёргаюсь в сторону, хочу сбежать…но в глазах темнеет, в ушах звенит, ноги становятся ватными, прилипают к полу. Это магия? Она колдует?!
Это уж слишком! Меня устранят, как свидетеля!
Делаю рывок из последних сил и падаю, падаю, до бесконечности…чьи-то сильные руки подхватывают меня. Я пытаюсь вырваться, но мир меркнет…
Сколько я была в отключке, не знаю. Звучат приглушенные голоса, которые по мере того, как я прихожу в себя, становятся громче. Усилием воли заставляю себя лежать смирно, закрыв глаза. Лежать твёрдо и неудобно, судя по ощущениям меня уложили прямо на пару сдвинутых столов. Стараюсь дышать чуть слышно, не шевелясь, чтобы не пропустить ни звука.
— Вы понимаете, чем это вам грозит? Пункт 1.6 — использование магии в присутствии людей, не обладающих ею.
Кажется, это тот чувак, что хлопал в ладоши, буду звать его “Пятым”.
— Применим заклинание забвения и делов-то, — слышу спокойный мужской голос.
Чего? Какое забвение? Не надо ко мне ничего применять! Просто отпустите с миром и пойду я.
— Часто используешь? — слышится ухмылка той звонкой феи.
— Есть предложения — предлагай. Иронизировать просто так не вижу смысла, — это уже голос красавчика.
Ууу, козел, а не красавчик. С ними согласен, что надо лишить меня воспоминаний. А если не только про этот случай забуду? Если память вовсе исчезнет и останусь я блуждать не помня ни имени своего, ни жизни? И Пашку забуду…
Ну всё! Больше я ждать не собираюсь! Открываю глаза и поворачиваю голову в сторону говоривших. Прямо около меня стоит тот самый пятый, для которого заказывали кофе, и как-то тепло, что ли, мне улыбается.
— Не бойся, Вероника. Мы не причиним тебе вреда, — говорит пятый и хитро щурит глаза.
— Ага, только забвение на меня пошлёте, — аккуратно встаю, стараюсь всех держать в поле зрения, чтобы в случае чего успеть хоть присесть.
Ну а вдруг заклинание пульнут, хоть маневр какой-то будет.
— На неё не действует! — слышу от эльфийки. — Яр, давай вместе попробуем?
Когда успела? Я даже не заметила. Но ждать повторно не собираюсь! Медленно ползу вдоль стола, берусь за спинку ближайшего стула — благо он лёгкий — и запускаю в колдующих эльфов. Стул летит прямо, но вдруг совершает совершенно немыслимый кульбит, взмывает к потолку и плавно опускается на пол. Буквально в двух метрах от меня!
— Боевая! — хвалит меня пятый и опускает руку, — хорошая попытка. Но! Ты думаешь я позволю тебе пришибить кого-нибудь из моих практикантов?
Так это он наколдовал, чтоб мой стул улетел?! Стою, смотрю на пятого. Пытаюсь сообразить, что делать дальше и как из этого выбраться.
— Отбой, практиканты! — вдруг говорит он, — Успокоились все! Не пытаемся изменить память Вероники. Смысла нет. Провидение такое непредсказуемое. Никогда не знаешь, где нарвёшься на одарённого.
— Одарённого? — звонко переспрашивает фея и хмуро смотрит на меня.
Оценивает мою скромную персону. В глазах феи мелькает злость. Или мне просто показалось?
— Именно, практикантка Нестерова. Не надо пытаться заставить Веронику забыть произошедшее здесь. Она не просто так осталась на месте. Я чувствую в ней магию. Ощущаю немаленький потенциал, хмм, — пятый поворачивается ко мне, внимательно смотрит в глаза, — ты видишь нас другими? Не похожими на обычных людей, верно, Вероника? Ты видела ту тварь, что пыталась прорваться в этот мир и прорвалась бы, не будь здесь ребят. Всё видела, Вероника?
Нервно облизываю пересохшие губы и отвечаю хриплым шёпотом:
— Д-да! Видела! Они все мне сразу показались очень странными!
— Что и требовалось доказать, — улыбается пятый.
Что доказать? Что я сумасшедшая? Или что это съёмка рилса какого-нибудь ютьюбера и сейчас кто-нибудь выскочит с телефоном в руках и прокричит: “Ника, тебя разыграли! Улыбнись”.
Шли минуты, но никто не выскакивал и не пытался вернуть меня в мою обычную, стандартную реальность с чётко спланированным днём, друзьями и привычными немагическими вещами.
— Нет-нет, это не может быть правдой! — пячусь назад, и понимаю, что это всё по настоящему. Кричу на пятого, — Я не хочу вас видеть, не хочу видеть эти странные тени! Я хочу быть нормальной, как все!
Хватаю еще один стул, держу его перед собой, словно спрятаться пытаюсь. Загородиться от них.
— Не подходите ко мне! — голос срывается, я обхожу их по дуге, продвигаюсь ближе к двери.
— Ты ведьма, Вероника! Видящая. Давай спокойно все обсудим?
— Нет!!! — Бросаю стул в пятого и выбегаю из «Пушкинъ».
Больше я сюда ни ногой!!!
Ника.
Все вещи остались в кафе. И сумка вместе с ключами от квартиры. Хорошо, что запасной комплект хранится у консьержки. Натянуто улыбаюсь и прошу ключи, внутренне молясь, чтобы тетя Света не пристала с расспросами. И мне везёт. По телевизору идёт какое-то громкое ток-шоу. Консьержка, не отрывая взгляд от экрана, нервно роется в ящике, протягивает связку, и снова замирает перед разворачивающейся по утверждённому сценарию трагедией. Торопливо поднимаюсь по лестнице, лифт опять не работает, открываю дверь квартиры, закрываю и съезжаю по ней прямо на пол. Ну и вечер выдался. Кошмар! До сих пор не укладывается в голове!
— Дочка? — папа выглядывает из зала.
Взлохмаченный, уставший. Очки подняты на лоб, в руках книга. Как обычно, не спит, пока я не вернусь со смены. Читает и ждёт моих шагов. Но сейчас я совсем не рада этой традиции.
— Всё нормально, пап. Просто решила пробежаться перед сном, смену в кафе отменили в последний момент, — хриплю я, но самое главное сейчас, что папа мне поверил.
— Хорошо. Тогда ужинай и отдыхай.
Иду в ванну, мою руки, скидываю форму и засовываю её в стиральную машину. Хорошо, папа не заметил, что я в рабочей одежде, а не в спортивном костюме, а то вопросов было бы не избежать. Врать папе я не смогу, но и правду сказать тоже. Надеваю банный халат, а после иду на кухню, хоть мне и не до еды сейчас. Но папа привык именно к такому моему порядку действий, поэтому, чтоб не волновать его, в точности их повторяю.
— Спасибо,
