Ознакомительная версия.
- Спать тут будете.
Открыл неприметную дверь, ведущую в клеть, втолкнул обоих. Закрыл. Глухо стукнул деревянный засов. Переглянулись Храбр со Славом – однако… Да делать нечего. Застелили лежаки шкурами, которые тут же лежали, улеглись рядышком, накрылись здоровенным лоскутным одеялом. Сон, впрочем, не шёл, но и разговаривать от чего то не хотелось. Да и умаялись, если говорить честно, после дневного пробега. Так что уснули почти мгновенно, несмотря на грядущие перемены в судьбе. А утром, едва забрезжил свет, Хлопоня обоих разбудил:
- Собирайтесь…
…Слобода ещё спала, но умывшихся отроков ожидала кухня. Горячая похлёбка, каша просяная, щедро заправленная мясом и маслом льняным, хлебушек тёплый. Дежурный кашевар поглядывал на отроков с жалостью, но держал свои слова при себе. А те уписывали пищу с жадностью. За ночь тела пришли в себя, и хотя вроде ужин и был не менее сытным, но желудок всё необходимое для восстановления сил просто не мог принять в себя за один раз. Так что и Храбр, и Слав восполняли недостающее с аппетитом. Едва закончили и помыли за собой посуду, как стукнула дверь и в трапезной появился дядько Святовид, подсел к столу, оглядел обоих мальчишек, вытянувшихся в струнку, остался доволен, похлопал по лавке ладонью, те послушно уселись по обок.
- Значит, слушайте. Поедете с князем Брячиславом. Ему два отрока нужны в дружину.
…Кивнули…
- Он из Арконы…
…Затаили дыхание – чудо – град знаменитый!..
- А там – как ваша судьба ляжет. Но помните, что каждый человек – творец своей жизни! Не подведите меня, не опозорьте Род.
- Да, дядька.
В унисон произнесли оба, и растерялись от ласки невиданной прежде - Святовид на мгновение прижал их к себе, обхватив за плечи, потом оттолкнул:
- Удачи вам, сынки…
Солнышко уже начинало красить снег в багрово-розовый цвет, и небо было на удивление чистым. Князь, восседавший на рослом вороном жеребце, с удивительно длинной гривой, в которую были вплетены обереги, звучным голосом произнёс, не обращаясь ни к кому:
- Добрый знак.
Затем легонько тронул своего коня вперёд. Тот всхрапнул, выпуская клубы пара, затем сделал первый шаг, переступив через невесть откуда взявшуюся кучку снега на утоптанном сотней ног дворе. За ним потянулись остальные воины Брячислава, и оба отрока из Слободы с ними. Скрипнули, закрываясь ворота, и никто не видел, как к крошечному сугробу подошёл Святовид, нагнулся и вытащил из-под снега обыкновенную плеть, затем удовлетворённо улыбнулся в длинные вислые усы и снова вполголоса произнёс:
- Удачи вам, сынки…
…Тридцать воинов вытянулись длинной цепью по узкому санному пути, пробитому родовичами мальчишек, которые возили продукты обучающимся военному ремеслу детям и тем, кто заслужил на поле брани право защищать славянские Рода постоянно, сделав войну ремеслом своей жизни. Тишина. Ни единого слова ни проронил ни один из путников с отъезда. Как ни чесались языки у отроков, но видя пример старших, да и помня о том, что в Слободе им даже попрощаться не дали с ровесниками, парни терпели, и ехали так же молча, как и взрослые, понимая, что настанет время, старшие всё расскажут молодшим. Через десяток вёрст неспешного хода свернули на лесную дорогу. Густой, почти непроходимый для чужих бор замедлил путь ненамного, хотя кони ступали по целине сторожко, опасаясь инстинктом попасть в незаметную под пушистым покровом яму. Мальчишки настороженно осматривались по сторонам – а ну как леший начнёт хороводить? Тогда всё пропало, до весны будут блуждать. Если доживут. Но Боги миловали, и к вечеру отряд вышел на лёд широкой реки. Воины не стали останавливаться на днёвку, спеша преодолеть отрезок пути до последней Слободы Рода Медведя племени росавичей, к которому и принадлежал Род Волка, из которого происходили Слав и Храбр. За весь день никто не проронил ни слова, и это, откровенно говоря, напрягало мальчишек. Но поскольку Род выказал им доверие, отправив с князем, оба отрока сдерживали себя изо всех сил, получив перед воротами чужой Слободы одобрительный взгляд самого Брячислава. Неспешный путь их не утомил, но отданный старшим воем приказ гласил недвусмысленно – немедля ужинать и спать…
Так что, перекинувшись парой слов сугубо по делу, когда передавали своих небольших степных мохнатых лошадок коноводам медвежьей Слободы, да на кухне, поблагодарив за сытный ужин, отроки с важным видом настоящих дружинников проследовали на сеновал, где и зарылись в душистую сухую траву. И вроде и путь был не тяжёлым, просто длинным, но уснули вновь оба мгновенно, провалившись в сон без сновидений.
Разбудили их опять затемно. Быстрый плотный завтрак, где нужно было съесть всё до крошки, чтобы не прогневить Божью Ладонь, проверить своих лошадей, всё ли у них в порядке. Заглянуть в мешки – не требуется ли переложить укладку, чтобы коню было легче и удобнее. Приторочить по мешочку с провизией на дорогу к сёдлам. Кроме пищи обоим выдали по большой медвежьей шубе. Не хотели было брать знак принадлежности к чужому Роду оба волчонка, но хватило одного сурового взгляда крепкого воина средних лет, который ходил в помощниках князя, как весь гонор ушёл мгновенно, и плотно скатанные в тючки тулупы заняли своё место среди поклажи. Впрочем такие же точно подарки получили все воины дружины, и ни один из них даже не подумал отказаться. А ещё у мальчишек забрали их самострелы, заменив подобными же, но более ухватистыми. Новое оружие было немного легче родового, хотя, как заверили, по силе боя и точности ничуть не уступающими волчьим. Князь снова подал команду, и отряд так же молча, как и прежде, двинулся дальше с первыми лучами солнышка… Уже вечером отроки смогли оценить подарок, когда остановились на ночёвку прямо на льду реки. Огня не разводили, просто нахлобучили на головы коней торбы с отборным зерном, спутали передние ноги, а сами улеглись прямо на снегу, закутавшись в дареные шубы. Старшие воины стерегли по очереди. Отроков к делу пока не приставляли. И хотя утром вставать было тяжко, как-никак, третий день в седле, тем не менее, мальчишки держались бодро. Завтракали уже на ходу, грызя сушёное мясо и ржаные сухари, запивая холодной речной водой, набранной в берестяные фляги из пробитой мимоходом кем-то из воев проруби. Вода была вкусна, хоть и немного поламывало зубы. Ну а когда в желудок попала пережёванная пища, юноши и вовсе повеселели, тем паче, что один из воев, обгоняя их, бросил, что ночевать будут во граде Лисиц. Племя родное, подумаешь, Род другой. Ничего страшного. Да и стоять будут аж целых два дня – коням отдохнуть надо, а воинам баньку принять. Уж целую седьмицу в пути…В племени отроков девятидневную неделю не признавали, жили по семидневной. Так и вышло. Ко второй четверти после полудня показался град. За покрытыми снегом верхушками тына виднелись высокие крыши, украшенные турьими рогами. Глубокий ров опоясывал поселение, над надвратными башнями курились слабым дымком костры стражи. Хоть и неслыханно, чтобы вороги нападали на славянские грады по снегу, но всё когда-нибудь бывает в первый раз, так что службу в поселении знали… Оказавшись на площади, князь отдал приказ спешиться, и зашагал к выстроившимся перед ним старшинам града. Брячислава встречали хлебом-солью, как и положено дорогого гостя. Затем увели в родовую избу. Уважение всё же. Прочих воев так же определили по домам. Мальчишек забрала с собой одна из вдовушек. Пожилая, но крепкая ещё тётка в длинной оленьей дохе. Дом у неё был не пустой, Слава и Храбра встретили четыре пары глаз. Двое девичьих, двое – мальчишеских. Что дочери у вдовы, что сыновья – близняшки. Да так похожи, что не зная, не различишь. Усадив гостей в красный угол, женщины захлопотали. Младшие смотрели на парнишек восхищёнными глазами – как же, в дружине воинской отроки! Значит – бойцы! Да и девчонки от младших братьев не отставали, стреляя глазками в сторону степенно сидевших на лавке отроков, когда носились по избе туда-сюда, выставляя угощение. Коней забрали на общинный двор ещё ранее. Наконец хозяйка пригласила гостей к столу, и ребята принялись за трапезу. Младшие дети уже вовсю сновали по двору, таская дрова в баню, над которой уже в полную силу курился столбом дымок каменки. Ели степенно. Опять же молча. Не принято у славян за столом пустые разговоры вести. Закончив, поблагодарили щедрую хозяйку. Та поклонилась в ответ, дочки тоже. Сыновья её баней занимались в это время. Как стол прибрали, да посуду помыли, так и речи держать стали. Говорили, в ожидании, пока истопится Чистота Души, о жизни в граде, о том, как уродился хлебушек в этом году. О пути похода и цели его даже ни заикались, ни хозяева, ни гости. Поведали о родичах своих, оказались, что чуть ли родственники – кузнец Рода Волков намедни сноху в этом граде взял, своему сыну жену. Отроков по осени, согласно укладу, на седьмицу домой отпускали, так что новости они градские своего рода знали. Да и так, когда родовичи продукты привозили в Слободу, тоже щедро вестями из дому делились… Словом, за речами и время пролетело, а там и банька поспела. Воздух горячий, сухой. Да парку поддать ещё! Жар костей не ломит! А потом, горячие, распаренные, да в сугроб, и снова на полок!.. Пока парились, хозяйки порты да рубахи выстирали со щёлоком, под коньком подвесили в избе. К утру высохнет. А разомлевшие отроки, облачившись в чистую смену, вновь уселись на скамьи за Божью Ладонь, наслаждаются взваром травяным, душистым. Словно вновь лето вернулось, так пахнет вкусно сбор, запаренный крутым кипятком, да и медок липовый, светлый на столе, свой аромат вносит в общую лепту. Благодать. Правда, лепота недолго была. Стукнули в деверь, на пороге незнакомый отрок. Окинул взглядом разомлевших, распаренных мальчишек, значок княжеский показал, передал на словах – отдыхать завтра. В путь - через день поедут. Должны ещё гости пожаловать. Вот с ними и двинутся. Поблагодарствовали гонца. Снова за взвар принялись, с заедками сладкими подоспевшими. Дочери хозяюшкины подсели к столу, угощают, пересмеиваются, шуточками перешучиваются. А взгляды как друг дружки перехватят – так и девчонки, и ребята краской заливаются. Да дар речи невесть куда теряется. Но шутки шутками, а дело – делом. Остыв после бани, оделись в верхнее отроки. Кликнули мальцов, попросили их на общинную конюшню проводить. Те и счастливы безмерно: ещё бы, ведь их воины попросили помочь! Для четырёхлеток то ребята четырнадцати вёсен отроду - уже взрослые! Провели. Показали. Что Слав, что Храбр - своих лошадок осмотрели тщательно, заглянули в кормушки, проверили воду, что налита коням была, не холодна ли? Не застудят кони боевые нутро себе? Затем сбруей занялись – всё ли в порядке? Ремни, пряжки-застёжки не потянулись ли? Не появилось ли надрывов на подпруге, или ещё чего? Попоны высохли ли? Коней хорошо почистили? Спины целые у лошадок мохноногих? По горбушке, щедро солью посыпанной, скормили. А кони ласково тыкались в ладони мальчишек тёплыми губами, жарко дышали ноздрями, довольно всхрапывая при виде хозяев, пусть и юных…
Ознакомительная версия.
