– И как коллектив? Хорош? - буркнула я первое, что пришло на ум, с трудом отрываясь от загадочных очей собеседника, попутно размышляя, куда бы приткнуть свой взгляд, который, как назло, тянуло обратно. Наконец, вспомнив чей-то совет, я стала смотреть на мочку уха собеседника. Это подействовало - мне удалось хоть чуть-чуть абстрагироваться от товарища Синицына.
– Да ничего, дружный, - усмехнулся Борис Иванович. - Денежное вознаграждение вас, скорее всего, устроит, жилье мы вам предоставим, занятие творческое, кругом, - он сделал широкий жест рукой. - Кругом деревья. Много. Так что соглашайтесь.
От удивления я даже присвистнула. И, разумеется, нисколько не поверила дяденьке - моя недолгая рабочая карьера убедила меня в том, что если все начинается совсем уж хорошо, то подводный риф в виде того же начальника-самодура просто обеспечен.
Но, самое главное, заманчивое предложение сие поступило как-то неожиданно, и на фоне недавних событий выглядело, мягко говоря, странным. Казалось, потенциальный работодатель что-то не договаривает. А, возможно, и заговаривает зубы - ведь, ему, по идее, стоило объяснить мне, натерпевшейся страха, что за ерунда здесь творится!
– И где же подвох? - невежливо осведомилась я. - И в чем, собственно, состоит работа?
– Вы будете продолжать делать то же, чем и занимались, - начал объяснять он.
– Преподавать линейную алгебру неучам, не платить за комнату в общаге, и грести бабло лопатой? - нагло уставилась я в голубые глаза собеседнику.
Все-таки, не уважаю я возраст… Может, зря?
– Нет, тренироваться, - серьезно ответил Борис Иванович. - Может быть, работать с животными. И, это еще не работа, а, скорее, так, стажировка.
Очи его приняли какой-то несусветный ржаво-фиолетовый оттенок. Мои раскрылись совсем уж широко. От изумления. Но я взяла себя в руки, и принялась по пунктам объяснять настырному человеку, почему я ему не верю. Упомянула про то, что не первый день живу на свете, и научным российским работникам никто не платит больше прожиточного минимума в захолустном городе моей прописки за то, что они занимаются тем, к чему у них душа лежит.
И, потом, я не умела работать с животными, и никогда этим не занималась. Я для них только цирк бесплатный представляла. В-третьих,…
Но Борис Иванович жестом остановил мое красноречие.
– Во-первых, - в тон мне ответил он, - когда я говорил про животных, я имел в вашу способность собирать вокруг себя окрестную живность в процессе собственной тренировки. Спонтанно, а не под принуждением кого бы то ни было.
"И как он угадал?" - мелькнуло в моей голове. - "Так спокойно говорит обо всем том, о чем я только Таньке решилась рассказать, а в ответ нарвалась на шутки и непонимание".
Приоткрыв рот от изумления, я стояла и таращилась на собеседника. Тот заметил, усмехнулся.
– Во-вторых, у вас появятся новые горизонты для развития своих способностей, - продолжил он. - В-третьих, не понравится - всегда можете отказаться. В четвертых… Скорее! Давай руку!
И, прежде чем я успела что-либо сообразить, потенциальный работодатель вцепился в мою конечность, как клещ в геолога, и потащил меня к выходу из парка. К главному входу в не менее главное здание, к покрытой грязевыми разводами праворульной тойоте.
– Опять "агенты Смиты"? - поинтересовалась я, чуть отдышавшись.
Теперь, под защитой мужчины с непонятными глазами, зловещие парни казались немного забавными. Опасными, конечно, но…
– О чем ты? - оторопело уставился на меня "защитник" глазами спелой алычи. - Какие еще "Смиты"?
Мы что, уже перешли на "ты"?
Из дверей главного здания показались люди в черном. Пятеро на этот раз. Тот, что по центру, махал какой-то грамотой.
– Вот эти, - показала я на парней.
– Живо! Едем! - скомандовал мне Борис Иванович.
Я, не раздумывая, прыгнула на сиденье рядом с водителем.
Мотор взревел, меня вжало в сиденье.
Пятеро в черном остались позади.
* * *
Ездил Борис Иванович божественно. Казалось бы, на дороге не безобразничал, никого совсем уж откровенно не подрезал, вел уверенно (не люблю нервных водителей), но при этом двигался куда быстрее потока. Я наслаждалась наступившей действительностью. Да и какой русский не любит быстрой езды? На ум пришло воспоминание о недавнем предложении. То ли о работе, то ли о стажировке. Правда, я так и не дала согласия… Но, с другой стороны… Как ни крути, доводы потенциального работодателя казались мне неоспоримыми. И, кроме того, у меня затеплилась надежда. Надежда трудиться плодотворно, не страдая при этом заботой о завтрашнем дне, о прописке, о том, как бы попасться на глаза комендантше. И я решилась. Как я уже говорила, я вообще легко сжигаю мосты. А тут пока и сжигать еще было нечего.
"Осмотрю место работы", - подумала я. - "Все равно ведь ничего пока не теряю…"
Развитое мое воображение тут же принялось рисовать жизнерадостные картины светлого будущего, в котором фигурировали коттедж на лоне соснового бора, многочисленные поездки в Китай по собственному желанию, и…
Ой! По-моему, уже МКАД.
Мы сворачивали на Новорижское шоссе. Тут-то в мою голову снова начали закрадываться сомнения.
"Где находится место работы? Какой я себе представляю новую работу? Сколько раз в неделю я буду там появляться? Приду (нет, приеду) разок - другой в неделю, палкой помахать для собственного удовольствия? А куда, кстати, приду-то? В лес? В парк? На стадион? Хотя, какие, к черту, мыши на стадионе! А еще на меня иногда будет пялиться этот странный дяденька. И платить немалые деньги за бесплатный цирк…"
На этом месте благопристойные мысли закончились, и меня понесло в дебри сексуальных пристрастий и прочих ориентаций. Пора было заканчивать думать от греха подальше:
– А контора ваша не в Москве?
– Нет, под Звенигородом, - скупо ответил водитель, включая магнитолу.
Я повернула голову направо. Доброжелательный защитник исчез. Вместо него вел машину человек средних лет. Сосредоточенный и безжалостный.
– Вас, наверное, лучше не отвлекать?
– Да уж, будь так добра.
В тоне водителя прозвучали отчетливые нотки благодарности, и именно это обстоятельство позволило мне примириться с моим пребыванием в машине. Человек, способный проявлять лучшие людские качества в не самые лучшие моменты своей жизни, внушал надежду на позитивное общение. И, потом, я была до сих пор уверена в том, в случае чего всегда смогу спастись бегством.
Минут через сорок мы повернули на лесную дорогу, и запрыгали по колдобинам. Джип оправдывал свое гордое название, нигде не застревал, исправно урчал мотором, с налету проходил лужицы, поливая грязью молодую крапиву, росшую по бокам дороги. Довольно скоро мы уперлись в наглухо закрытые черные ворота без каких бы то ни было опознавательных знаков или табличек. Вправо и влево, насколько хватало глаз, тянулся высоченный бетонный забор. И сосны.
