А ведь он побывал всего в одной схватке, которая длилась менее пяти минут, но зато какой она была!!!
— Хвала Тарии! — Он сел на упавший вяз, отбросил надоевший щит в сторону и заговорил сам с собой. — Как он меня не убил? А ведь я мог там остаться и умереть, но… Но тогда бы я не сделал ничего, чтобы вернуть все на прежнее место. Как же я устал, — юноша посмотрел на большой перстень на левой руке, дыхнул на красный камень с золотой руной «А» и потёр им о разорванный плащ.
Турин встал. Сидевшая над ним облезлая ворона вспорхнула, и качнувшаяся ветка сбросила налипший снег ему за шиворот, но он не обратил на это внимания. Сквозь голые ветви деревьев проглядывало безоблачное, голубое небо.
Силы его оставляли медленно, но верно. Он шел по лесу уже несколько часов. Или целый день??? В голове все смешалось. Теперь нельзя быть уверенным ни в чем. Юноша остановился и приложил руку к виску, чувство тревоги вновь охватило его. Внезапно мир окутала тьма, заставив встрепенуться какое-то лесное зверьё и… время застыло.
«Опять?! — пронеслось в голове Турина».
Свет пришел так же неожиданно, как и наступившая ранее темнота. Деревья стали расти реже, вселяя в юношу надежду.
— Неужели я вышел? Не может быть! — юноша запрокинул голову и вдохнул полной грудью. Легкие обожгло холодным воздухом, и рана напомнила о себе вновь.
Еще минуту назад, до наступления внезапной тьмы, не было и намека на то, что он вообще выберется из этого, проклятого и забытого всеми Богами, места. В прошлый раз такая вспышка выбросила его из трактира прямо в лапы того самого наемника, который причастен ко ВСЕМУ. А ведь он даже не ожидал такого поворота событий. Хорошо, что он не снял амуницию! Прав был его наставник — никогда не оставляй щит и не выпускай из рук оружие! Иначе лежать ему в грязи, с проломленным черепом…
Лес и не думал заканчиваться. Турин вышел на большую поляну, посреди которой стоял средних размеров бревенчатый дом. Закрыв глаза, он мысленно попытался унять боль, которая разрывала плечо, грудь, руку, все тело. Не помогло. Проваливаясь в глубокий снег выше колен, юноша начал пробираться к дому. Силы были на исходе. Либо он умрет от потери крови и холода, либо предпримет попытку выжить…. Второе привлекало больше. Мороз продирал до костей и чуть-чуть дальше. Ветер словно нарочно свистел, понимал снег и бил в глаза. Опираясь на щит, Турин все ближе подбирался к дому. Белая пелена начала застилать глаза. Надежды, что внутри кто окажется, никакой. Только ненормальный согласился бы жить в такой глуши, где нет ничего кроме снега, будь он неладен. Откуда он вообще взялся?!
С трудом поднявшись по скользкой лестнице, юноша набрал полную грудь холодного воздуха и толкнул дверь.
Ожидания Турина оправдались полностью. Дом оказался пуст. Свет пробивался через замерзшие окна, неприкрытые ставнями. Здесь было чисто. В нос ударил резкий запах сосны. Оглядевшись, юноша сделал вывод, что жилище все-таки обитаемо: не видно и следа паутины. В камине аккуратная пирамидка поленьев. В противоположной стене еще одна дверь. Она открылась так же легко, как и входная. Маленькое помещение под завязку набито дровами. Никого. Оглядевшись в поисках того, чем бы развести огонь, и ничего не найдя, Турин присел возле камина, в надежде разжечь пламя.
На хорошую вспышку сил, конечно, не хватит, но на пару искр вполне должно. Закрыв глаза и вытянув руки ладонями друг к другу, юноша начал шевелить губами. Мелкие искры закружились между ладоней, падая и зажигая сухой мох. И тут он потерял сознание.
Тепло окутывало все тело. Рана в груди пульсировала. Турин пришел в себя, но открывать глаза не спешил. Он вдруг осознал, что лежит не на полу, а… Что-то мягкое обволакивало его. Приятная неожиданность! Значит, убивать не собирались. Пока, по крайней мере. Его размышления прервал спокойный мужской голос:
— Я вижу, ты уже очнулся. Можешь открыть глаза. Только не делай резких движений, рана тяжелая. Голова закружится, а ты сильно измотан. Потерял много сил, да и крови тоже.
Что-то в этом голосе что-то показалось Турину знакомо. Но что? Где он мог его слышать?
— Где я? — не открывая глаз, спросил он.
— Там же, где вчера, и до этого…. - был ответ.
Голос… Голос… Голос…
Турин открыл глаза и тут до него дошло: это же ЕГО голос. Бред? Возможно. Сказывается усталость. И вообще, столько навалилось за последнее время.
— Вставай, — повторил говоривший. — А то пролежни будут!
Скрипя зубами от отдающей в грудь боли, юноша оперся на руки и сел. Сквозь пелену в глазах он видел чей-то расплывчатый силуэт. Арий растер отекшее ото сна лицо, затем оперся на край своего ложа, скинул ноги и внимательно посмотрел на говорившего. Человек стоял к нему спиной и не спешил поворачиваться, плащ и накинутый капюшон, скрывали его от взора Турина.
— Я так понимаю, у тебя есть вопросы? Ты получишь на них ответы, но чуть позже, — камин выплюнул на пол горящую головешку, и хозяин присел, чтоб закинуть ее обратно. — Для начала, мне хотелось бы узнать, кто ты.
— Меня зовут… — Турин слегка помедлил с ответом, а потом, поразмыслив, назвал имя. — Я — Наследник…. Вернее, уже… Правитель Арии. Являлся таковым недавно, по крайней мере.
— Очень интересно! — так и не повернувшись, человек прошел к столу и сел опять-таки спиной к незваному гостю. — И что же такая величественная особа делает в этой глуши, да еще в таком виде? Кстати, если хочешь, можешь поесть. Я уверен, что хочешь. Рядом с тобой, на сундуке. Итак?
Турин огляделся. Действительно, рядом стоял сундук. И как он его не заметил, когда осматривался… вчера(?), хотя, тогда это было не важно. На нем стояла тарелка с какой-то жидкостью, а рядом лежал большой ломоть хлеба. Взяв плошку, Турин одним глотком выпил половину содержимого. Бульон. Отдает травами, но определенно грибной, как не крути.
— Да, честно говоря, — Арий откусил от ломтя и запил бульоном. — Я и сам толком не знаю, как здесь оказался.
То ли сон сказался, то ли бульон, но усталость и боль начали уходить.
— Продолжай, — по дому потянуло ароматом табака. — Не возражаешь? — Спросил незнакомец, по-видимому, только ради приличия.
— Ваше право, — Турин доел хлеб и допил остатки бульона.
Хозяин дома выпустил струю дыма:
— Ты вот так запросто открылся мне. Не боишься?
— Нет. Если бы Вы хотели моей смерти, то я был бы уже мертв, это во-первых, и во-вторых, я не стал бы молить о пощаде, даже знай Вы, кто я такой.
Вытерев руки и лицо полотенцем, лежавшим тут же, Арий продолжил.
— Спасибо. Я сомневаюсь, что вам интересны мои дела. Вы и так сделали много для меня, чтоб вываливать свои проблемы, да, к тому же, они вас ни коем образом не касаются.
