— Мне помогает Богиня Лада, — вырвалось у меня от признательности к госпоже.
— Я тоже очень люблю эту Богиню, — обрадовалась графиня, — у нас в поселении, даже есть ее Храм. Мы потом сходим туда, чтобы поблагодарить ее.
Я радостно закивала головой в знак согласия, и она приветливо улыбнулась.
Так началась моя новая, и, почти, счастливая жизнь. Я училась музыке, верховой езде, танцам. Одевалась, как принцесса и все время много ела. Графиня была довольна моими быстрыми успехами, и радовалась этому больше меня. Я не могла признаться покровительнице в своем высоком происхождении, и она принимала меня за простую поселянку, хотя и удивлялась моей хрупкой фигуре, которая уже приобрела приятные округлости, и сейчас я вполне тянула на юную девушку. Ей нравились мои длинные, черные, отливающие синевой, волосы, ниспадающие локонами до бедер. Очаровывали ярко синие глаза, которые меняли цвет от настроения, и мои, высокородные манеры, которые не возможно было скрыть.
— Как жаль, девочка, что мы не сможем найти тебе достойную пару, — переживала графиня, когда прошел год нашего с ней знакомства, — такое сокровище жаль отдавать поселенцу, или простому горожанину, а высокородный господин, сможет предложить тебе только постель и содержание. Я даже не знаю, что хуже.
— Я всегда буду одна, — испуганно отвечала ей, — если вы позволите Графиня.
— Да, дитя, — не хотела спорить она, прижимая своего Бебина, домашнего любимца, — мне самой приходится быть содержанкой, хотя это меня ничуть не оскорбляет перед обществом. Наоборот, мне завидуют все женщины Империи.
— Почему, вы тогда грустите? — не удержалась я от вопроса, заметив, набежавшие на глаза слезы.
— В нашем Мире, даже я, госпожа с титулом, могу быть несчастной, как простая девица. Мне не позволено иметь семью и любить, так как Император иногда желает видеть меня у себя в покоях, покорной и свободной от других мужчин. Не позволяй никогда, и никому командовать собой, как это делаю я, потому, что полюбила не того человека.
— Уже вторая женщина говорит мне остерегаться мужчин и не верить их лукавым признаниям, — задумалась я, и опять была согласна с госпожой, замечая, как молодые прислужницы старались угодить графу Вилонту. Впрочем, совсем не злому хозяину, а он пользовался девушками, не думая, что разбивает им сердца и будущее. Значит, это правда, и мне надо быть осторожной, чтобы не стать очередной жертвой. Поэтому, когда в последние дни, кузен моей госпожи стал лукаво посматривать на меня, и предложил себя партнером для учебных танцев, я от испуга убежала, ничего не ответив, и закрылась у себя в комнате.
— Дорогая Данара, чем ты так запугала свою воспитанницу, что она, увидев меня, шарахается, как от приведения, — не весело усмехнулся Вилонт, присаживаясь рядом с кузиной, которая предложила ему вина.
— Тебе мало девиц в нашем поместье? — серьезно отвечала графиня, — тогда съезди погостить к своему другу барону Михэлу. Говорят, у него самые красивые поселянки, и много непорочных, так как он, в отличие от тебя, не увлекается женщинами. Льяна, не для тебя, она хорошая девочка, и мне хочется продолжить ее обучение. Не смей к ней применять свой дар обольщения.
— Ты, думаешь, твоя подопечная девственница? — ехидно ухмылялся молодой повеса, — после того, как она год проработала с бродячими лицедеями?
— Да, думаю, — сердилась графиня, — это видно по ее поведению, но если, даже и не так, я не позволю тебе совращать мою воспитанницу. Это мой дом, и не путай его с борделем.
— Хорошо, хорошо, — рассердился Вилонт, быстро допивая вино, — я все понял. Не надо так кричать. Мне совершенно не нужна эта девчонка.
Они не успели продолжить свой спор, когда прислужник доложил, что из дворца прибыл воин с докладом для хозяйки. Это было послание от Императора, в котором он обвинял графиню в долгом отсутствии, изъявлял желание видеть ее в ближайшее время при дворе, и обязательно к празднику Бога Хорса, олицетворяющего солнце.
Моя госпожа была в ударе. Она была и счастлива вниманием Его Величества Аталлота Тэра Моранта, но и боялась этой встречи. Прошло много времени, у Императора сменилось несколько фавориток, и все они были молоденькими девушками, а она, хотя и первая красавица в Империи, но уже далеко не юная. Самого Аталлота поддерживает в отличной физической форме его личный, самый сильный темный Колдун — оборотень, поэтому правитель Геянары всегда молод, полон сил, как мужчина, и могуч, как самый крепкий воин. Это сводило с ума мою госпожу, и я не смогла спокойно смотреть на ее терзания.
— Если бы вы позволили помочь вам, — очень волнуясь, осторожно начала разговор, — мне, кажется, что мы вместе, справимся с этой проблемой. Мои предки знали тайное зелье для омоложения тела, и я тоже его хорошо изучила. Через несколько дней, вы приобретете фигуру юной прелестницы, и лицо свежее, как у младенца.
— Что несет эта девчонка, — неслышно зашел в комнату Вилонт, и зло уставился на меня, — Императору нужна Данара, с красотой зрелой женщины, с ее умом, преданностью и поддержкой. Если бы он хотел юную девицу, то остался бы спать с Юноной. Хотя, он может их двоих совместить, — не очень доброжелательно закончил свою речь граф.
— Это ты несешь бред, и оскорбляешь меня, дорогой кузен, даже не замечая этого, — вскочила с кресла рассерженная графиня, и резко замахала веером перед самым его носом.
— Значит, ты тоже потеряла разум, если решила, что эта девочка может возродить тебя, — кричал Вилонт, — будет счастьем, если ты останешься прежней, а то сразу убей себя, не ожидая ужасных последствий.
— Льяна, ты пробовала это зелье еще на ком то, — после долгих размышлений, спросила у меня графиня, — мой кузен прав, это может быть опасно. Я знаю, что ты хочешь помочь мне, но справишься ли?
— Я вам скажу только одно, моя госпожа, что умру сама, если причиню вам хоть малейший вред, или вам не понравиться моя работа, — и с низким поклоном, продолжала говорить, — год назад мне пришлось так помочь моей подруге Вероне, она выступала со мной в труппе, и все прошло удачно. Правда, красота не принесла ей счастье, но в этом я, наверное, бессильна.
Данара тяжело вздохнув, переглянулась с Вилонтом, и решительно произнесла.
— Я верю тебе, моя девочка, и полностью в твоей власти. У меня нет другого выхода. Ты не представляешь, кузен, как ужасно встретить в глазах любимого мужчины жалость и сочувствие, уж лучше, правда, похоронить себя в «Зеленых холмах» нашего поселения.
После этих слов граф успокоился, а я начала волноваться, вспоминая все нужные заклинания, которым учила меня мама. Она часто применяла их для себя, кузин и отца, поэтому моя семья всегда была молодой и красивой. Все хорошо проверив, я принялась колдовать, в полном смысле этого слова, над моей госпожой, делая вид, что лечу зельем. Главное, было, не выдать свои магические силы, и я старалась никого не пускать на наши целительские сеансы. У графини был дар, но очень слабый, поэтому она ничего не заметила, как я думала.
