Ознакомительная версия.
Но, вообще, я смотрела на сидящих за столом. Интересно, все вроде бы успокоились, сполохи в аурах почти исчезли.
— Хорошо. Давайте закончим с членами семьи. Ньера Тирисия, вам не будет слишком тяжело подойти к ларцу?
— Сейчас.
Опёршись на руку мужа, одетая в синее худенькая брюнетка встала. Подошла к шкатулке. На вопрос, не она ли пыталась отравить мужа, Тир серьёзно ответила одним словом: «Нет». Рейн чуть прищурился:
— Тирисия, скажите, вы любите мужа?
— Да, очень.
Голос тихий, но такой искренний… Казалось, что она светится изнутри. Глаза-вишни обратились к Лену. А тот — с таким же выражением лица — смотрел на Тир. Ну и ну! Даже завидно немного. Вот оно — настоящее.
— Анарда, теперь вы.
Свояченица уверенно подошла к комоду, положила руку на чёрную крышку ларца. Я смотрела во все глаза — вроде бы спокойна, но что-то есть. Хотя у кого тут нет тараканов?
— Ньера Анарда, это вы хотели отравить ньера Ленарта лен Сертано?
— Нет! — голос Анарды звучал твёрдо. — Я никогда бы не пожелала такого. Я уважаю и люблю ньера Ленарта. Всё?
— Не совсем. Ещё один вопрос. — Рейн сильно сжал под столом мою руку и нейтральным голосом продолжил: — Ньера Анарда, это вы хотели отравить свою сестру, Тирисию лен Сертано?
Все, включая упомянутую Тирисию, вылупились на Рейна.
— Ньера Анарда, я жду ответа! — бесстрастно повторил Холт.
Теперь взгляды скрестились на мнущейся брюнетке.
— Не… ай! — Анарда отдёрнула от чёрного камня обожжённую руку.
Сидящие за столом вытаращили глаза. Кажется, не был удивлён один Брайт, который весело взглянул на патрона.
Тишину разорвал голос хозяина дома:
— Зачем? — ошеломленно произнёс ньер Ленарт. — Я не понимаю, Анарда, зачем?
Анарда, баюкая руку, молчала. Ответил Рейн:
— Затем, чтобы она, так похожая на сестру, могла утешить вас в горе и занять место умершей в доме и в вашей спальне, ньер. Но всё ещё хуже. Анарде было мало смерти Тирисии. Она сознательно подставила Винарта, подсунув тому в шкаф с бумагами банку с ядом. Винарта казнили бы или отправили в колонии на годы. И тогда следующей жертвой стала бы ваша дочь, Элина, которая якобы отравилась бы с горя сама. А потом, глядишь, что-нибудь случилось бы и с Санией… Ньера Анарда, отчего умер ваш муж?! Положите вторую руку на шкатулку Яниры и скажите нам, что не имели отношения к смерти Падерика лен Бурани!
Сейчас аура Анарды пылала, глаза горели. А лицо, лицо исказилось так, что теперь никто не усомнился бы в её вине. Она с ненавистью уставилась на сестру:
— Тебя всегда баловали! А меня… меня выдали замуж за этого старого козла! Если б вы знали, что он заставлял меня делать! Да, я его убила! Смотрела, как он мучается, и хохотала! И убила бы снова! И вот я приезжаю сюда, а тут милая Тир в бархате среди позолоты, и симпатяга муж её на руках носит! И у прекрасной Тир денег столько, сколько у меня не будет никогда!
Тир, заплакав, уткнулась Лену в плечо. Тот обнял жену, утешая.
Рейн коротко свистнул. Из полутёмной прихожей шагнули два непонятно где скрывавшихся до того момента гвардейца. Муж качнул головой в сторону Анарды.
— Забирайте. Оформите как полагается. Показания об услышанном признании вины мы засвидетельствуем завтра.
Из-за стола все разошлись молча.
И впрямь, что тут скажешь?
Через час к нам в комнату постучался ньер Ленарт.
— Рейн, спасибо тебе! Я и подумать не мог на неё… и уже готов был обвинить Винарта, чуть не сломав жизнь и парню, и собственной дочери. Скажи, что с ней будет?
— Сам знаешь. Если муж действительно над ней издевался, она могла уйти — развестись в Таристе не слишком сложно. Так что, думаю, выяснится, что убила она его из корысти. И здесь — покушение на убийство сестры, попытка оклеветать невиновного… и тоже ради денег. Ведь ты не думаешь, что она любила тебя на самом деле, Лен?
— Пойду я к Тир… — вздохнул ньер Ленарт. — Ей сейчас хуже, чем мне.
Когда дверь закрылась, я повернулась к Рейну.
— Ты знал, знал заранее, кто виноват… дал ей расслабиться, думать, что она ускользнула, а потом поймал! Но как?
Муж усмехнулся.
— Знаешь, меня мучило ощущение, что мы что-то упускаем, не видим какой-то детали. А потом вдруг дошло — вот! — от мэра прибежал посыльный, и это сорвало пикник. Но потом выяснилось, что градоначальник Лена не вызывал, только вспоминал о нём в присутствии помощников. Все решили, что это один из секретарей что-то напутал, приняв несколько брошенных слов за приказ… и, удовлетворившись таким объяснением, выкинули случившееся из головы. Но всё было не так. Посыльного нанял кто-то другой, отлично знавший и порядки в доме, и просчитавший всё, что за этим воспоследует: Лен ушёл — пикник отложился — салат остался — хозяйственная Тир им пообедала. С самого начала целью покушения был не Лен, это была Тир! Как только я это понял, остальное встало на места.
Посмотрела на Рейна с уважением. Сама-то я эту деталь проворонила…
Муж прищурился:
— Ничего, научишься. Ну что, пора спать?
На ошибках учатся. Повторение — мать ученья. И как прикажете совмещать эти два тезиса?
Н. Кузьмина
Я хлопала глазами в темноту, пытаясь понять, что должна чувствовать: быть смущённой, польщённой, сердиться, смеяться? Не знаю. Ерунда какая-то, как ни поверни. Рейн — чисто выбритый, приятно пахнущий, в белой шёлковой рубашке с длинным рукавом и серых штанах, которые я как-то имела счастье зреть в Салерано, — закинув руки за голову, лежал в локте от меня. И только что я имела глупость напомнить названному мужу об обещании объяснить, почему тот не хочет развода. На что получила потрясающий по внятности ответ, произнесённый раздумчивым тоном:
— Когда я смотрю в твои серые глаза, то вижу небо.
Поэтично. И абсолютно непонятно. Но спасибо, хоть не за ум похвалил.
Сейчас, очевидно, муж ждал от меня какого-то отклика. А я не знала, что сказать. Потому что не была уверена, что, во-первых, понимаю сам вопрос, а во-вторых, свои чувства к Рейну. Но неба я там, определённо, нигде не наблюдала.
— Сита?
Вот хочешь испортить отношения — начни их выяснять.
— Рейн, я не понимаю.
— Чего не понимаешь?
Передернула плечом. Опять все перевернулось. Хотела спросить я — а спрашивает он.
— Неважно. Давай спать?
Его присутствие меня смущало. Мы уже не в первый раз ночевали бок о бок, но всё было как-то не так, как раньше.
— Как скажешь. — Голос казался чуть разочарованным. Он завозился и, не спрашивая разрешения, подвинулся ближе. — Клади голову мне на плечо. Посмотрим, может быть, это — неплохое средство от кошмаров.
Ознакомительная версия.
