В общем, неделька выдалась та еще. Вечером, накануне дня, когда мы все вместе решили, что нам пора вылетать к оркам (Рокот сказал, что путь туда верхом займет дней десять), я, уставшая и измотанная, села возле статуи Арана, задумавшись о том, какие вопросы задам, если получится выиграть.
Лир появился минут через десять после моих раздумий, сел рядом, обнял меня за плечи.
— Я так по тебе соскучился, — сказал Лир тихо, распуская мою взлохмаченную косу, с выбившимися светлыми прядями волос.
Ну, еще бы не соскучился. Ведь всю неделю мы почти не виделись, потому что Лир тренировался со мной только утром, а потом исчезал, изучая магию другого рода, а вечером у меня порой даже сил не хватало, чтобы поесть, не то, чтобы дойти самой до спальни.
Да и напряжение скапливалось. Столько всего происходило, что голова буквально трещала. Особенно тяготила тайна Арана, которую пришлось скрывать от Лира. Да и не только от него. Я понимала, что так надо, но…
Губы Лира коснулись основания шеи и проложили дорожку из поцелуев до груди, останавливая поток мыслей.
— Я за эту неделю чуть с ума без тебя не сошел, — сказал Лир, разворачивая меня к себе, и вглядываясь в мои глаза — своими, потемневшими.
Да уж, сил у меня на него не оставалось. Совсем.
— И впереди еще десять дней до орков, — сказал Лир, снова перебирая мои волосы пальцами.
Интересно, а я найду отца? Может, стоит спросить у этого жреца, когда выиграю. Ну, вдруг…
Руки Лира опустились. Он обреченно посмотрел на меня. Ну, да. Неспособна я сегодня отвлечься. Маг усмехнулся, а потом притянул меня к себе и поцеловал в губы. Горячо, страстно, напоминая, что я — его дайари, и открывая при этом мне все свои абсолютно бесстыдные мысли о том, что меня ждет этой ночью.
— Давай переместимся к морю, — попросила я его шепотом.
— Давай, — ответил Лир, тоже шепотом.
Небо давно залило темно-синими чернилами. Луны в этот раз не было, зато звезд — неимоверное количество. Мы не пошли в дом, хотя очень хотелось, просто поцеловались снова, и все остальное — исчезло. Хорошо, что Тир снял для нас блок для перемещения в Снежное королевство, а Совет магов занят нашими поисками и предстоящей войной так, что им сейчас не до отслеживания магии. Хотя, может, и почувствуют, но перехватить не смогут. Нам защиту поставили и гномы, и драконы, и эльфы, и еще Даринель добавила.
Песок был еще теплым, когда Лир, стянув с меня бриджи и рубашку, опрокинул на спину, прокладывая волны из своих прикосновений вдоль моего тела. И он все-таки умудрился заставить забыть о всех тревогах, потому что соображать хоть чуть-чуть, я смогла только, когда огненный шар солнца стал неспеша, словно умываясь в морской воде, подниматься в небо.
Мы не разговорили. Совсем. Лир помог мне одеться, я сотворила завтрак, а потом он внимательно посмотрел на меня.
— Ари, что-то не так? — спросил Лир, отвлекая меня от созерцания морских волн, разбивающихся о берег.
Я вздохнула.
— Я боюсь, Лир, — сказала я прямо.
— Чего? — спросил он спокойно.
— А что нечего по-твоему? Война на носу, за нами охотится Совет магов, дорогие мне люди в опасности…
— Чего ты боишься больше всего, Ари? — спросил Лир серьезно.
— Сдаться и потерять все, Лир, — ответила я.
— Ты думаешь, я позволю тебе сдаться, дайари? — усмехнулся он.
Я растерянно посмотрела на него. Лир рассмеялся. Опять, как мальчишка. Счастливый такой. Я вот, похоже, разучилась наслаждаться жизнью — каждым мгновением.
— Не разучилась, Ари. Просто слишком близко все воспринимаешь к сердцу. Все будет хорошо, вот увидишь, — сказал Лир, наклоняясь ко мне и целуя в губы.
И я поверила ему. Хотя, возможно, не стоило. Это ведь только в сказках все хорошо заканчивается, а у нас — не сказка. Вовсе нет.
Нас вышли провожать все. Тир с Эридейле, Даринель, Сирин с Силадерь, Гром и Молния, Глин и дядя с тетей, и даже пришел водяной. Ненадолго, но пришел. Я обнимала их всех крепко, и меня не покидало ощущение тревоги. Странное такое, жуткое. Словно я не скоро их всех увижу.
Когда мы, наконец, распрощались, Рокот превратился в дракона, и Лир помог мне взобраться на его спину.
Меня твое упадническое настроение пугает, Ари, — раздался в голове голос дракона, который заговорил со мной только к полудню.
Это он прав. Меня оно тоже пугает. Надо собраться и не сдаться. Мама так бы и поступила, а ей было хуже, гораздо хуже. Она знала, что умрет. Отец вот не знал.
Слезы потекли неожиданно. Лимфил, ярким шариком сидящий у меня за пазухой, заворочался.
Ари.
Голоса Рокота и Лира слились в один. А мне почему-то стало страшно в этот момент. Очень страшно. Рокот снизился через мгновение, обернулся в человека, но я уже ревела на плече у Лира. Безудержно так. И что у меня за истерика? Не понимаю.
— Что-то тут не так, — сказал задумчиво Рокот, когда я через пару часов успокоилась, но рубашки Лира из рук так и не выпустила.
— Я тоже так думаю. Что-то странное с ней твориться. Но ведь на нее не подействовали бы яды, оружие или…
— Отойди, — вдруг сказал Рокот, внимательно смотря на дрожащую меня.
Паника вернулась. Я вцепилась в Лира сильнее.
— Ари, всего на пару шагов, — сказал он тихо.
Неимоверными усилиями у меня получилось это сделать — отцепиться и отпустить. Правда, тут же почувствовала, что стало хуже. Боль, тошнота, бессилие. Рокот же стал делать пассы руками, а потом на его руке оказалась ракушка. Я подобрала ее сегодняшней ночью, ближе к утру, когда мы с Лиром были вместе. Я чувствовала, что моря очень долго не увижу, и мне хотелось, как бы банально это не звучало, взять что-то на память. Не напоминанием. А воспоминанием. И чтобы было легче. Гладишь так шершавый бок, отшлифованный водой и…
Боль неожиданно ушла, а вместе с ней апатия, паника и тревога.
Рокот задумчиво вертел на ладони ракушку.
— Знаешь, что это, Ари? — спросил он, наконец, меня, прочитав мои воспоминания.
— Что? — спросил Лир, подходя ко мне, и снова заключая меня в круг своих сильных руку.
— Очень сильное проклятие, которое должно было погубить тебя через пару часов, — ответил серьезно дракон. — И мы бы не смогли тебя от него избавить. Ракушка бы растворилась в тебе, превращая твою кровь в яд, и…
Лир выругался. Сильно так. А потом прижал меня к себе еще крепче. А я что — я согласно обняла его так же, вдыхая родной запах травы и леса. Хорошо-то как.
— Странно только, что она действовала так медленно, что мы заметили и заподозрили что-то неладное, — сказал Рокот, вертя в руке ракушку, которая для него была безопасна.
