— Да бог с тобой! — Серова сделала обиженное лицо. — Уже и пошутить нельзя.
— Дурных шуток в моем доме не любят! — Софья Ильинична недовольно поджала губы.
— Ну хватит, Соня, — примирительным тоном проговорила Катерина Андреевна, — съешь еще пирожок… — и подвинула к ней тарелку.
— А вот и съем! — отозвалась Софья Ильинична и потянулась за пирожком. А заодно и выпустила меня из объятий, и я наконец смогла сделать глубокий вдох.
Со двора послышались шаги, и вскоре в окне появился Глеб. Увидев меня, помахал рукой и поспешил в дом. Гостье он вовсе не удивился, по всей видимости, знал о ее приходе, а вот меня со словами:
— Выспалась? — не стесняясь, обнял и нежно поцеловал в щеку. После чего Софья Ильинична горделиво вздернула подбородок и многозначительно посмотрела на Катерину Андреевну, мол, видишь, наша она, невестка!
— Выспалась, — улыбнулась я Глебу. — А ты как?
— Лучше всех, — усмехнулся он, присаживаясь рядом. — А вот за тебя мы все переживали, особенно Акулина. Она боялась, что ритуал отнял у тебя слишком много сил, и ты еще несколько дней будешь приходить в себя.
— Я в полном порядке и готова к новым подвигам. Еще надо кого-нибудь спасти? — пошутила я. — Я готова!
— Раз так… — Глеб с улыбкой выдержал паузу. — Готовься к новому подвигу: сегодня в восемь финал конкурса.
— Я в курсе, — усмехнулась я. — Наверное, все его уже заждались. Особенно Кира… Жаль, что пришлось перенести, ведь Лунное Дерево уже отцвело.
— Ничего, придумаем что-нибудь, — пообещал Глеб загадочно.
— Будет какой-то сюрприз? — спросила я, заинтригованно.
— Увидишь, — ушел от ответа он.
— Кстати, — вспомнила я, — Илья Аристархович не появлялся?
Софья Ильинична покачала головой:
— Всю ночь звала его, но он так и не откликнулся.
— Значит, можно надеяться, что у меня все получилось? — воспрянула я духом.
— Акулина говорит, что все должно быть хорошо, — заверил меня Глеб. — Вы справились, обе.
— Хочется верить, — я снова улыбнулась.
— Надеюсь, там отец наконец встретил матушку, — со вздохом заметила Софья Ильинична.
— Ты уже жалеешь, что прадед ушел? — с усмешкой заметил Глеб. — А кто жаловался на него каждый день? Кто изводил тебя придирками последних полвека и указывал, что делать?
— Да привыкла я уже к нему, — Софья Ильинична тоже усмехнулась. — Теперь отвыкать придется… Привычка, она знаешь какая…
— Все к лучшему, — Глеб ободряюще похлопал ее по руке. — Привыкнешь и к этому…
Не думала, что буду так волноваться перед финалом. И ведь не рассчитывала на победу, а все равно чувствовала себя взбудораженной. Белый сарафан, босоножки на каблуке, волосы завиты в крупные локоны — все же хорошо, что я такая запасливая и положила в чемодан вещей больше чем надо. Зато и плойка нашлась, и наряд вполне праздничный.
— Ты похожа на невесту, — сказал Глеб, обнимая меня сзади.
— А ты на жениха, — я посмотрела на него через зеркало. — Не знала, что у тебя есть смокинг…
— Может, это знак? — Глеб приподнял одну бровь. — И нам уже пора пожениться?
— Ты намекаешь на сегодня? — насторожилась я: нет, ну с него станет. Тем более он намекал на какой-то сюрприз…
— Увы, — с искренним сожалением ответил Глеб, — сегодня точно не получится. Но вот завтра…
— Нет, — перебила его я. — Не завтра. Мне же надо подготовиться!
— Недели хватит?
— Хватит! — подумав, ответила я.
— Значит, в следующую субботу. Надеюсь, ты не сбежишь?
Я развернулась к нему лицом и, заглянув в глаза, серьезно ответила:
— Не сбегу.
— Даже если сбежишь, я все равно тебя найду, — Глеб накрыл мои губы нежным поцелуем, на который я, забыв о свежей помаде, сразу откликнулась. Не хочу больше ни секунды тратить на сомнения. Я люблю и любима, разве есть что-то важнее?
Солнце клонилось к закату, когда началась торжественная часть конкурса: объявление победительницы. Сцену снизу подсветили софитами, и на сцену вышел Игнат.
— Такие все нарядные, — взволнованно произнесла Кира, оглядываясь по сторонам. Сама она тоже сегодня просто цвела: пышное лиловое платье почти до пят шло ей невероятно, делая похожей на юную принцессу. — Я так переживаю, так переживаю…
— Все будет хорошо, — я сжала ее руку. — Вот увидишь…
— А если ты победишь, что будешь делать? — спросила Кира.
— Отдам корону тебе, — отшутилась я, сама, мало веря в такой исход конкурса. Тем более я же просила Глеба избавить меня от этого…
— Прошу финалисток пройти ко мне! — громко произнес Игнат, и под зазвучавшую музыку, мы стали подниматься на сцену.
Мой взгляд выхватил из толпы на трибунах Акулину в алом платье. Она, подмигнув, помахала мне рукой. Чуть выше я увидела семью Полоскунов всем составом, даже малышка Лина, наряженная в кружевную кофточку, не спала по привычке в своей коляске, а радостно подскакивала на коленях Милы.
Жюри по традиции сидело в отдельной ложе прямо напротив сцены: все в смокингах, включая Генриха. Я встретилась взглядом с Глебом, и он улыбнулся мне ободряюще.
— Итак… — начал Игнат, размахивая конвертом из тисненной бумаги. — Все хотят узнать имя победительницы, верно?.. Загадка-загадка, кто же на этот раз удостоится звания Мисс Большие Перевертыши? — музыка стихла, а он, приоткрыв конверт, заглянул в него. — Ну… Вполне ожидаемо, — протянул, продолжая всех томить ожиданием. — Эта девушка многое сделала для нашего поселка… Думаю, ее имя уже знают все в Больших Перевертышах… И совсем неважно, что еще месяц назад о ней никто не слышал…
После этих слов у меня стало закрадываться подозрение, что Игнат все же говорит обо мне. Нет, нет, только не это! Ведь я… Я же просила!..
— Она, как никто другой, достойна этого титула, и выбор судей я полностью одобряю, — продолжил Игнат. Он резким движением извлек из конверта позолоченную карточку и раскатисто объявил имя: — Анна!
Поскольку Анной среди финалисток была я одна, сомнений уже не было никаких. Да и Игнат, лыбясь во все тридцать два, смотрел именно на меня. Я бросила возмущенный взгляд на Глеба, на что он с улыбкой пожал плечами и извиняюще развел руками.
А зрители между тем уже громко аплодировали, некоторые даже повскакивали с мест. На сцене появилась Акулина, которая, как победительница прошлого года, должна была передать мне свою корону. Та, переливаясь в свете огней, лежала у нее в руках на бархатной подушечке. Зрители затихли в ожидании.
— Аня, ну что же ты? — поторопил меня Игнат. — Подходи ближе… Скажи, что ты сейчас чувствуешь?
Я, взяв у него микрофон, несколько секунд обдумывала свои следующие слова, после чего произнесла:
— Что я сейчас чувствую? В первую очередь, конечно, благодарность… Для меня эта победа — большая неожиданность, ведь я не надеялась дойти даже до второго тура. Но кроме этого я чувствую неловкость, поскольку… Мне кажется, это несколько неправильно. Да, за столь короткий промежуток времени Большие Перевертыши стали мне родными, я встретила здесь много замечательных… людей. Многие из них стали мне друзьями. Настоящими. Здесь живет мой любимый мужчина, — я посмотрела на Глеба, затем нашла взглядом Софью Ильиничну, — и его семья… И да, я уже ощущаю себя частью всех вас, жителей Больших Перевертышей… Тем не менее, я считаю, что пока не имею права надеть на себя эту корону. Я и без нее признательна всем вам, меня просто переполняют эмоции и слова благодарности… Я счастлива, очень. Однако есть участницы, которым на сегодняшний день эта корона и победа нужнее. И если вы не возражаете, я отдам ее другой девушке…
Трибуны продолжали заинтересованно молчать, Глеб смотрел на меня с недоумением, и только Игнат все так же улыбаться.
— Подобного у нас еще не было, — весело сказал он. — Но и в правилах запрета на такое нет, поэтому… Кто же та счастливица, которая получит корону и главный денежный приз?
— Это… — я улыбнулась и повернулась к участницам. — Кира. Иди сюда.
