— Да, пожалуй, — согласился Антонио.
— Такая мудрость в столь юном возрасте? Я в восторге! — сделал комплимент Эудженио. И потащил Альбу Инес в мобиль. Тони посмотрела на Амадо.
— Ждем?
— Может быть, отойдем чуть подальше? — неуверенно предложил Амадо.
Тони кивнула.
— Да, пожалуй.
— Ритана, я бы предложил подождать неподалеку. Так, чтобы не видеть тела…
— Да, пожалуй, — согласилась Антония. — Амадо, если вы мне принесете воды, я буду весьма благодарна. Простите, но я не слишком хорошо себя чувствую.
— Конечно! — сорвался с места паренек.
Антония вздохнула ему вслед — и сделала шаг к телу. Пригляделась.
Страшно? Тошно? А вы видели, как свинью режут? Нет? Поверьте, это еще худшее зрелище. И запах, и звуки, и вообще… а кишки для колбасы промывать? Тоже… нанюхаешься.
Грязной работы Тони не боялась, крови и трупов — тоже. Она ведь Лассара.
Но тут труп был странным. Было полное ощущение, что часть горла девушке просто выгрызли.
Интересно… а она не сможет ничего увидеть? Если… Тони еще раз оглядела труп.
Девушка, лет восемнадцать, волосы черные, глаза сейчас закрыты, не поймешь, какие, личико миловидное, но ничего особенного, даже Паулина симпатичнее.
Одета достаточно просто… вот как хотите, больше всего она похожа на продавщицу из магазина. Узел волос, одежда, обувь… таких девушек Тони видела в лавках.
А что бы… ага! Вот!
Тони протянула руку и аккуратно сняла с руки девушки браслет. Дешевенький, из бусин, цена — сантимо в базарный день. Хорошо, что сейчас на ней перчатки, позднее она попробует посмотреть в прошлое этой вещи.
А вдруг получится?
***
Эудженио себя ждать не заставил, равно как и полиция. И закрутилось…
Где были? Дома…
Что видели? Вот… девушку и видели. Мертвую.
Вместе с полицией прибыл и отец Амадо.
— Тан Риалон, — улыбнулась ему Антония. Мужчина внимательно вгляделся в лицо девушки.
— Ритана Лассара. Как ваше самочувствие?
— Лассара таким не напугаешь, — улыбнулась Тони. — Неудобно получилось, безусловно.
— Замечательное качество. Я уж испугался, что придется сейчас вас в чувство приводить.
Тони качнула головой.
— Не придется.
Не вам и не сейчас. Это уж точно.
— Тогда поговорите со следователем, да я попрошу Амадо отвезти вас домой.
— Благодарю вас, тан.
Антония чуть склонила голову. И улыбнулась контрасту. Насколько ж они не похожи — Амадо и его отец. Некромант просто искрится жизнью, ему нравится его работа, он увлечен, он занят любимым делом. И кстати, очень просто одет. В куртку и брюки. И волосы не уложены.
А Амадо весь холеный, весь выглаженный, модный, с иголочки, но… рядом с отцом он похож на вялую рыбу. Или дохлую. Он не горит, в нем нет внутреннего огня. Даже Эудженио… а вот он, кстати, просто сияет. Не хуже тана Риалона.
И почему так получается?
***
Ритана Барбара любила красивые столовые приборы, любила дорогую одежду, любила весь церемониал семейного ужина. Неважно, какие отношения в семье. Неважно, что думают друг о друге сидящие за столом люди. Это — неинтересно.
А вот сам ужин…
Вечернее платье с открытыми плечами, роскошные драгоценности, мужчины в вечерних костюмах, сверкание серебра и хрусталя на столе, вышколенные лакеи…
Об этом она мечтала в детстве, поедая грубую похлебку из глиняной миски. Этого она добилась — и не собиралась отказываться от своей мечты.
Правда, дома она принимала редко, из-за своего супруга. А постоянно ездить к кому-то? Ее рады были принимать, но не постоянно же!
Пот и приходилось устраивать мини-ужины дома. Обычно супруг на них не присутствовал, но сегодня сделал исключение и за столом собралось четыре человека. Сама Барбара, Эудженио, Амадо и тан Риалон во главе стола.
Верно, что маги смерти давят на людей. Но верно и обратное — человек привыкает ко всему. В том числе и к ауре некроманта. За двадцать пять лет, как бы не больше, ритана привыкла ко всему. В том числе и к отвращению своего супруга.
Какое-то время у них действительно все было… неплохо, она честно старалась быть благодарной, Эрнесто тоже был доволен и женой, и сыном, а потом…
Чего стоит оказанная услуга?
Да ничего!
Барбара получила все, что хотела. Деньги, положение в обществе, даже сына… и муж стал ей не особенно нужен. Зачем ей, действительно, при таком раскладе — муж?
Она молода, богата, очаровательна… ладно, один раз родить пришлось, но больше она портить фигуру не будет! Есть снадобья, а можно и с магами жизни договориться. Что дальше?
Жизнь!
Любовь, радость, богатство… ну раз в неделю можно и муженька потерпеть, а то и реже. Зато она получила все то, что прогадили ее родители. Просадили за картами, прогуляли по балам…
Эрнесто все это знал и видел. Но — на что лучшее он мог рассчитывать, с его-то силой? Рядом с ним же даже лежать было сложно! А жить?
За завтраком встречаться каждый день?!
Ребенка его носить?!
Барбара считала, что она отработала каждый сантимо и теперь может жить спокойно. А что по этому поводу думает муж?
Вот уж это ее никогда не волновало.
— Как неудачно сегодня получилось. Дженио, когда назначена свадьба?
— Через полгода, Барба.
— Так долго?
— Ничего не поделаешь, приемлемый срок помолвки — полгода. И Альба будет зимней невестой. Она уже планирует шубку к свадебному платью…
Барбара поморщилась.
— Пусть планирует.
— Я, наверное, тоже женюсь, — неожиданно для всех заявил Амадо.
— На ком? — впервые за всю трапезу заинтересовался Эрнесто.
— Ты ее видел, отец. Ритана Лассара.
— Кто?!
Тон у Барбары был неописуемый.
Какая-такая Лассара? Что это вообще такое вылезло!?
Это — ее сын! И он должен жениться выгодно! Кому выгодно? Разумеется, своей матери! Он ей вообще по гроб жизни должен за то, что у нее талия на дюйм шире стала! Она его честно выносила, ладно — кормилицу наняла, вырастила… как могла! И тут какая-то Лассара!?
Вы вообще о чем!?
— Та девочка, которая сегодня была с тобой?
— Да!
— Она тебе нравится? — заинтересовался и Эудженио.
— Она замечательная, — честно ответил Амадо. — И красивая, и не орала сегодня, и истерик не устроила.
Барбара откинулась на спинку стула, забыв про все хорошие манеры.
— Амадо! Это — УЖАСНО!
— А что сама девушка, ты ей нравишься? — не обратил на супругу внимания тан Риалон. И не зря… все же — некромантка. Из темной семьи, так что может быть дар внуку передастся?
А вдруг?
Даже если у нее дар непроявленный, но две спящих крови могут породить одну бодрствующую. Да и такой ли он непроявленный? Надо присмотреться при случае.
— Не знаю, — смутился Амадо.
— Насколько я понимаю, эта Лассара — приживалка в доме Араконов, — припечатал Эудженио. — Ни денег там нет, ни связей, одно старое поместье, и то невесть где! Так что перебирать женихами она не будет, ты для нее — счастье!
— Кошмар!
Барбара изобразила обморок, но никого этим не испугала и не убедила. Даже Эудженио, который вежливо сунул ритане под нос ароматические соли в хрустальном флаконе, но из-за стола ее не вынес и беседу не сорвал.
Эрнесто еще расспрашивал сына, а потом вынес приговор.
— Амадо, ты пока сильно на девочку не дави. Родственники ее могут заставить, но тебе от нее ведь чувства нужны?
— Да, отец.
— Вот и аккуратнее там. Она хорошая девочка, не испорти ей жизнь. И себе тоже.
— Да, отец…
***
Тони легла на кровать и медленно сняла перчатку. Одну, потом вторую. Расправила каждый палец…
Нет, не хотелось ей этого делать. Совершенно не хотелось. Но…
Браслет лежал на перчатке. Красивый, светло-голубой, из крупных неровных бусин на ленте… Тони решительно выдохнула, протянула руку и взяла его. И сжала в ладони.
