Оба недобро на меня зыркнули, но замолчали.
То ли мой авторитет сработал, то ли слухи о «тренировке» в спортивном зале уже успели разойтись.
В любом случае, до места мы добрались в полной тишине.
— Куда дальше? — пожёвывая очередную папиросу, спрашивает Савелич.
Восстановив в памяти вчерашнее «откровение», я наметил точное направление магического всплеска.
— Туда, — указал я рукой, чуть левее домов артельщиков.
— Ага, понял.
Проехав ещё с полчаса по еле видной из-за снега дороги, мы остановились.
— Дальше не поеду. Детишек ещё хочу, — тихо сказал водитель.
— Савелич, да куда ж тебе ещё? Итак, вроде, двое есть, — хихикнул младший лейтенант.
— Куда надо. Яйца свои берегу и вам советую. Радиация вообще вещь не очень полезная, — отрезал он в ответ.
— Что не так? Почему стоим? — задал я резонный вопрос.
— Сказал же, радиация. Вон уже два знака проехали. Испытания там проводили. Подземные, вроде. Помню, видел карту, так там эти области оранжевым закрашены, — объяснил Савелич.
— И что это означает? — продолжал допытываться я.
— Вы вот, товарищ Миндарис, вроде, умный, а когда нужно не очень. Фонит там, радионуклиды во все стороны хлещут, долго находиться нельзя. Здоровью хана будет. Или вы это в школе не проходили? — съязвил водитель.
Проигнорировав его выпад, я задумался.
В школе мы действительного этого не проходили. Эльфийской школы вообще не существует. Наша система образования больше напоминает индивидуальное обучение по семейным лекалам. Это, если мыслить в земных категориях. На самом деле, там всё гораздо глубже и тоньше. Даже процесс социализации юные эльфы проходят только в университетах и прочих высоких домах знаний.
Хотя уверен, даже там мало кто разбирается в терминах человеческих учёных.
Вот и сейчас, несмотря на мой культурно-эрудированный багаж, полученный через книги, кино, телевидение и общение с людьми, что такое радиация я понимал слабо.
Но выспрашивать у Савелича тоже несвоевременно. Так что, похоже, сегодня придётся ограничиться разведкой и более точной фиксацией «феномена».
— Значит, стойте пока здесь. Я пойду немного прогуляюсь. Вернусь через час, — раздал я указания и, не обращая внимания на выразительный взгляд обоих, вылез из машины.
Скорее всего, они посчитали меня сумасшедшим. Ну, или слегка глуповатым храбрецом.
Идти в «гости», к этой самой РАДИАЦИИ, да ещё и по своей воле! Это ж надо до такого додуматься.
Но спорить с ними или что-то объяснять бессмысленно. В конце концов, я и сам особо не представляю, что это за пугало такое.
Да, я слышал про силу атома и его опасность. Видел даже хронику Хиросимы, Кокуру и Ниигаты, куда сбросили три бомбы под странным именами «Толстяк», «Мистер» и «Малыш». Последствия, конечно, ужасны, но в чём именно опасность радиации, кроме мощности взрыва, мне так и не понятно. Хотя и здесь я, скорее всего, путаю причину со следствием.
Разобраться в этом можно будет позже. Но и просто так рисковать, я не намерен. Заходить далеко особо не буду. Всё же у «Пронзающего взора» довольно широкий охват. А я теперь нахожусь гораздо ближе к точке аномальной магической активности.
Единственным существенным минусом будет снятие одежды. Мороз уже вплотную подобрался ко мне, и давать ему фору мне совершенно не хотелось.
Но придётся.
Без этой, казалось бы, мелочи, заклинание будет работать чуть хуже.
Скидываю бушлат и шапку, закатываю рукава и, не обращая внимания, на резкие порывы холодного ветра иду вперёд. Теперь мне нужна статичная позиция. Я сам буду детектором, который движется к источнику магии.
Активирую «Пронзающий взор», закрываю глаза и иду вперёд.
Мне не нужно зрение, чтобы увидеть.
Не нужен слух, чтобы услышать.
Не нужно осязание, чтобы ощутить.
Всё это даёт мне эфириум, сплетённый в особую форму воздействия на реальность. Кто-то скажет, что это божественная сила. Другие назовут чудом. Третьи воскликнут, что волшебство — это происки Тьмы. Но для меня это естество. Понятное и привычное. Без окраски, чёрного или белого. Поэтому, я сам задаю цвет своим деяниям.
Вспышка. Ещё одна. Сливается с первой, мерно пульсируя и расширяясь.
Двигаюсь дальше.
По коже бегут мурашки. Растаявший снег стекает вниз, ещё сильнее холодя тело.
Не чувствую этого. Просто знаю.
Накатывает неприятная волна. Будто что-то знакомое, но исковерканное, изломанное.
Концентрируюсь, пытаясь понять.
Светящийся поток накрывает меня. Сначала ноги будто ступают по призрачному прибою, затем он поднимается выше, и вот я уже с головой иду внутри астрального моря.
Оно мерно вздымается и опадает щекоча меня своими бесплотными щупальцами. Близкое и одновременно невероятно далёкое.
Идти становится труднее, но странным образом я чувствую прилив сил.
Нет, не физических. Магия… будто кто-то разлил эфириум и смешал его с какой-то неизвестной мне субстанцией.
Снова Хаос? Или что-то другое?
Неожиданно ко мне возвращается ощущение внешнего мира.
Я стою посреди какого-то белого поля, и вокруг кружит снег. Вижу вдалеке полуразрушенные постройки и металлический скелет покосившегося сооружения.
Там! Эпицентр потока, его исток!
Делаю ещё шаг вперёд и слышу, как кто-то меня зовёт. Еле слышно, долетает лишь эхо.
И тут, я понимаю, что еле стою на ногах. Будто кто-то выдернул из меня стержень. Несмотря на это, внутри колышется магическая сила. Кажется, вот-вот и я начну поглощать эфириум из окружающего пространства, как делал это дома.
Но слабость становится сильнее, и меня невыносимо тянет спать.
Я опускаюсь на ледяную землю, сворачиваюсь клубочком и закрываю глаза.
Уютно и спокойно.
Только где-то на краю сознания всё ещё слышатся эти раздражающие крики.
Плевать, я просто хочу немного вздремнуть. Совсем капельку.
— Ну, ты нас и испугал! — пытаясь напоить меня водкой из фляжки, причитал Гаврилов, — думали всё, кони двинул.
Я слабо оттолкнул его руку. Только этой гадости мне сейчас не хватало.
— А ты не кобенься, не кобенься, пей, когда дают. Оно сейчас самое то. Чтобы, значит, согреться, — влез в разговор Савелич.
Он сосредоточенно крутил «баранку» и постоянно чем-то щёлкал на приборной панели.
— Вот я сейчас печку на максимум врубил. Пришлось ради такого покопаться и убрать лишние заслонки. Теперь работает на полную. Правда, ещё выхлоп теперь в салон идёт. Но тут потерпеть придётся. Тебе тепло нужно, — бубнил он себе под нос.
Я особо не вслушивался в их болтовню. Везут куда-то ну и ладно. Тем более, вокруг действительно было тепло. На меня навалили бушлаты обоих кгбшников и сверху добавили какого-то тряпья. Вот только внутри всё ещё холодилась крохотная искра сломанной магии. Я будто увидел нечто до боли знакомое, но одновременно и чуждое мне.
Всё ещё не веря себе, я решил во чтобы-то ни стало добраться до центра этой аномалии и узнать в чём там дело.
Но сначала, поесть! Хорошенько так, чтобы много, горячего и сытного.
От таких мыслей во рту появилась слюна и я, не выдержав, спросил у Гаврилова, есть ли у них что-нибудь съестное.
— Хм, да у меня вроде и нет. Так пара «взлётных» карамелек есть и всё, — ответил он.
— Эх, молодёжь. Всему-то вас учить нужно. Залезь под моё сиденье, там сухпай есть, — не оборачиваясь, бросил Савелич.
Что такое сухой паёк я себе примерно представлял. Но вот пробовать, никогда не доводилось.
— Сейчас, сейчас. Я быстренько. Вот тебе пока галеты, похрусти, а я тушёнку вскрою, — вытащив приплюснутую коробку, бормотал младший лейтенант.
Он суетился, ронял что-то на пол и пытался приладить нож к чуть помятой консервной банке. Сделать это было сложновато, особенно в постоянно трясущейся машине. Савелич не жалел автомобиля и гнал его на полной скорости.
Взяв предложенные Романом хлебцы, я жадно закидывал их в рот и глотал, почти не прожёвывая. Сухие и получёрствые, они царапали нёбо и глотку, но мне было наплевать.
