– Никто мне голову не срубит, – заявляет Макри. – Лисутарида, скажи Фраксу, что он порет чушь.
– Я думаю, что Фракс может быть и прав, – говорит Лисутарида, поражая нас. – Ты провела множество боёв. Когда я сподвигла тебя на участие в соревнованиях, я не понимала, что это так опасно.
– Но ты же проиграешь 10000 гуранов Ласату.
– Нам это по карману. У нас уже больше 12000.
– Но Ласат станет военачальником.
– Возможно. А может, и нет. Можем придумать другой способ улучшения моего положения.
Макри переводит взгляд с Лисутариды на меня, а затем обратно на Лисутариду.
– Мне необходимо сражаться, – говорит она. – Я не могу сдаться. Я никогда не прощу себе этого.
– Хорошо, – говорит Лисутарида. Она оглядывается. – Кублиноса не видели? Он хотел встретиться со мною здесь.
– Похоже, я его спугнул, – признаюсь я. – А ещё, он объявил меня врагом всей своей жизни.
– Как такое случилось? Мы же отошли всего на пять минут.
– У меня дар оскорблять людей.
– Подождать, что ли, не мог? – говорит Лисутарида. – Я надеялась, что он поведает мне о задуманном Ласатом.
– Теперь этого явно не произойдёт. Пойду сделаю ставки. Биксо пожалеет, что встретился со мной.
– Уже жалеет, – говорит Лисутарида. – Разве не он подослал тех убийц?
– Возможно. Хотя доказательств того, что он стоит за всем этим, у меня нет.
Несмотря на выдающееся выступление Макри в этом бою предпочтение отдают не ей. Её ценят на равных. Её противник, Бхуралин из Камары, – восемь к одиннадцати. Видимо, потому, что Бхуралин победил на нескольких небольших состязаниях, и люди видят в нём возможного противника Элупусу. Но я задаюсь вопросом, не просочились ли слухи о том, что самсаринские колдуны собираются вредить Макри. Подобное, несомненно, сделало бы её менее привлекательной для ставок.
Как и прежде, Биксо не принимает ставки больше 5000 гуранов. Я ставлю их на Макри, затем топаю неподалёку в лавку к Щедрому Гезу, и повторяю то же самое. Спешу назад к ристалищу, как раз во время, чтобы вывести Макри на поле. Её принимают шумно, но ещё более враждебно. Бхуралин получает намного лучшее одобрение. Он высок и широк, с весьма заметным шрамом вдоль одной части лица. Он уверенно широко шагает, создавая впечатление молодого бойца, находящегося на пути к вершине, коим он и является.
Покуда главный надзиратель готовится к началу боя, я живо покидаю поле. Мои чувства уже звенят. Сейчас, когда я ношу в себе заклинание Лисутариды, я чувствую колдовство повсюду. Занимаю место рядом с ней. Ласат находится неподалёку, стоя с Чариусом и ещё двумя из их гильдии. Остальные радужные плащи видны по всему ристалищу. Надзиратель машет прапором. Бхуралин и Макри неспешно двигаются друг к другу. Мощный рёв исходит от толпы. Незамедлительно я ощущаю заклятие, летящее к Макри и пытаюсь отразить его. Это заставляет волошбу ударить меня в лицо и сбить с ног. Я встаю на ноги, злобно ругаясь, и вижу Бхуралина отступающим, сбившимся с шага. Похоже, Лисутарида сама задействовала заклинание, видимо, как итог того, что я принял главный удар на себя. Макри сближается с Бхуралином, но как только её клинок мерцает над навершием его щита, она сама спотыкается и отшатывается назад.
– Чёрт, – бормочет Лисутарида. Её пальцы подёргиваются, поскольку она пытается обнаружить и отразить громадную долю самсаринской волошбы, наполнившую ристалище. Я ощущаю новое нападение и умудряюсь задействовать заклятие Лисутариды, отражая колдовской удар от Макри, но это усилие заставляет меня отшатнуться назад на человека сзади, клянущего меня за неуклюжесть. Пока я получил два мощных удара – больше, чем оба сражающихся, поскольку они тщетно пытаются вступить в схватку друг с другом. Люди в толпе начинают в голос гадать, что же такое творится. Макри колет мечом Бхуралина, но клинок замирает посередине, и Макри отдёргивается назад.
Вдруг, над толпой пролетает помидор и ударяет Ласата в лицо. К моему великому удовлетворению, сразу за помидором следует несколько тяжёлых ямсов. Чариус Мудрый обнаруживает себя под огнём из яблок. Эта картина повторяется по всему ристалищу, поскольку самсаринские колдуны подвергаются нападению градом из плодов и овощей. Из толпы раздаются смешки, даже не смотря на то, что Макри и Бхуралин продолжают свои мытарства.
– Что происходит? – говорит Лисутарида.
– Моя запасная задумка, – объясняю я. – Я подкупил детвору.
Мне это обошлось в сорок гуранов, что оказалось больше ожидаемого, но их атаман провёл крутой торг. Говоря это, нельзя отрицать, что подготовил он всё отлично. Дети выныривают и исчезают в огромной толпе, вооружённые набором из ямса, яблок, капусты и помидоров, непрерывно забрасывая самсаринских колдунов. Чародеи оказываются в неудобном положении. Они не могут поразить самсаринских детей смертельными заклинаниями. Даже помешать им тяжело, учитывая, что люди повсеместно, и любое заклинание, направленное на детей, обязательно попадёт и в кого-нибудь из толпы.
– Теперь бой будет честным, – говорю я.
– Ну его к чёрту, – ворчит Лисутарида. Она открывает ладонь, бормочет слово и разрозненно посылает заклинание на ристалище. Щит Бхуралина опускается. Макри мгновенно набрасывается на него. Как только её меч соприкасается с его шеей, он валится на землю, и шлем слетает с него вон. Макри встаёт на него с мечом, упирающимся ему в шею.
– Смертельный удар, – говорит надзиратель.
– Никогда не рассказывай Макри о том, что я сделала, – говорит Лисутарида.
К этому времени вокруг царит картина совершеннейшего беспорядка. Дети гомонят и смеются, бегая сквозь толпу, всё ещё бросаясь плодами. Волшебники орут и бегают за ними. Устроители гоняются за всеми ними, безуспешно, так как дети просачиваются в крошечные дырочки, куда за ними не последуешь. Наблюдая за мельтешением их оборванных тел и обозревая разрушения, ими сотворённые, я удовлетворён, что взятка в сорок гуранов оказалась хорошим вложением. Мы с Лисутаридой идём на ристалище, чтобы сопроводить Макри с поля.
– Что происходит? – вопрошает Макри.
– Фракс натравил ватагу ребятишек на волшебников.
– Меня продолжали сбивать с ног, – говорит Макри.
– В твоём направлении летело множество чар, – объясняет Лисутарида. – Я не могла отразить всё.
– Я принял несколько мощных ударов для твоей защиты, – говорю я. – Но всегда рад услужить. Не надо меня благодарить.
– Я честно победила? – спрашивает Макри.
– Конечно, – отвечает Лисутарида, которая, как я заметил, является весьма умелой лгуньей, когда не находится под воздействием фазиса. – Как только чародеев вывели из игры, я позволила событиям идти своим чередом.
