***
Да, глаза людей так и не прояснились от страха. Нечистик хорошо делал свое темное дело. Сегодня собралось вдвое меньше селян, чем вчера. Пришли только мужики, несколько стариков, пару баб и пяток мальцов. Последние явно улизнули из хат украдкой от матерей. Когда гул стих, воздух пронзил вопрос Нюрки:
- Ну, чем ты нас сегодня потчевать будешь?
- Да тебе никак Баламутень36 - родич?! - потряс издали кулаком пьянчуга, на всякий случай, прикрывая травмированный нос. - Дай сказать человеку, прежде чем округу будоражить.
- А ты вообще молчи, мало вчера получил?
- Сызнова начинаете? Хватит! - топнул рыжеватый. - Мы узнали, кто детей и скот воровал! Да, по всему видать, и кровь у людей пил.
- Кто же? - все люди как один ждали ответа, выпучив глаза.
- Ведьмак!
Повсюду зашептались, зароптали. Земля оросилась плевками. Кто-то забормотал молитву под нос.
- Так, чего ж тогда мы тут стоим? Сжечь надобно эту поганую хату! Да разом с ведьминым выродком! - заорал пьянчуга.
- И то верно! - поддержала своего недавнего ворога Нюрка.
Народ пылко закивал, множество глаз наполнилось кровью, руки сжались в кулаки. В мыслях селян черная хижина уже полыхала огнем.
- А откуда ведаешь про то? - вдруг прозвучал неожиданный вопрос древнего старца.
- Собственными ушами слышал дитячьи голоса из хаты ведьмака, да еще волчий вой!
- Так дети живы? - спросил кто-то.
- Да, покамест живы.
- Тогда нужно поскорее вызволить их!
- Быстрее в лес!
- Сжечь ведьмаковскую хату!
- Убить проклятого кровопивца!
- Спасти детей!
Десятки лаптей развернулись в сторону леса. Кто-то даже уже занес ногу в первом шаге.
- Погодьте! - остановил их мельник.
Головы обернулись с немым вопросом.
- Ведьмак здесь, в деревне.
- Ой, деточки мои, - пискнула какая-то из баб, - они ж у меня одни дома остались!
- И мои! - добавила другая.
- А у меня скот один одинешенек, - завопила Нюрка.
- И у меня, - примкнула хозяйка постоялого двора.
Только что сформировавшееся сельское войско уже собиралось с визгом разбежаться по домам.
- Стойте, - рявкнул мельник, - оглянитесь. Кругом светло. Он не посмеет тепереча на людей напасть.
Народ облегченно выдохнул, но сердца все еще сковывали беспокойство и желание поскорее убедиться, что семьи в порядке. Тревога все еще дымкой ползла сквозь воздух - и Тарас с мельником чуяли шаткое положение общего сбора, готового вот-вот рассыпаться на части.
- Слушайте, сейчас нам надобно ведьмака изловить. И чем быстрее мы это сделаем, тем скорее избавимся от всей этой напасти! Тогда можно смело и детишек освободить и боле за семьи и скот не страшиться. Потому не стоит терять ни мига. Пойдемте! Он сейчас в доме Гурки опочивает.
Знатный оратор был мельник, редкий дар убеждения имел. Повезло рыжеватому, когда ведьмак решил именно батьку Малка из забыться возвратить. Вот она - настоящая подмога. Потому сейчас любо было наблюдать, как люди легко повинуются словам и готовы следовать за мельником. Все, кроме того самого древнего старца. Он, видать, имел свое разумение насчет происходящего, только вслух не молвил. Надо бы с дедушкой отдельно от всех потолковать. Человек он мудрый, жизнь долгую прожил. Авось мыслью дельной поделится.
Толпа послушно шагала к дому покойного лесничего. Все недавние страхи растворились в солнечных лучах и появившейся решимости.
- Эй, дедушка, - окликнул рыжеватый тяжело идущего старика, слегка отставшего от толпы.
- Чего тебе?
- Вижу я, что ты не жалуешь наших доводов. Почему?
- Давно живу я на этом свете. Немало я видывал людей, что уже почти в Вырае были. Да кожный из них, кому ведьмак помогал, здесь остался. Слишком много он добра сделал, чтобы его вот так за нечистика принимать.
- Но ведь я сам слышал, как дети в его хате визжали, как волчий вой из нее разносился!
- Иногда и уши могут обмануть. А страх людской способен даже истину так дегтем измарать, что вовек ее белизны не разглядишь.
- Ну, я же слышал... - скорее для того, чтобы самому убедиться, добавил рыжеватый.
Старец только пожал плечами.
- Эй, ведьмино отродье, выходи к нам ответ держать! - заорал осмелевший выпивоха, шедший теперь плечом к плечу с Нюркой.
- Давай-давай! Выказывай на свет свою черную суть! - поддержали другие.
Но из хаты не донеслось ни звука. Селяне топтались у дверей, но в хижину войти не отваживались.
- Погодьте голосить. Пойдем Тарас, поглядим, что там внутри.
Мужики ступили на крыльцо и потянули за ручку - дверь оказалась не заперта.
- Ага, видать, был тут! - пояснил местный гуляка.
Мельник и рыжеватый скрылись в избе. Они быстро оценили обстановку - перевернутые лавка и таз свидетельствовали о недавней борьбе. Только вот между кем и кем?
- Может, все же они на самом деле какого нечистика заловили? - теперь Тарас стал сомневаться в том, что вся эта затея так уж правильна. Может, и вправду он чего недопонял там, в лесу, у черной хаты?
- Нет, не думаю. Боюсь, что это Малк в себя приходить стал от ворожбы.
- Так ты думаешь, они помеж собой дрались?
Мельник кивнул.
- Где ж нам их искать тепереча? - скорее себя спросил рыжеватый.
- Я знаю где! - прозвучал твердый ответ.
- Где?
- На кладбище! Там ведьмаки днем своей черной силы набираются.
- Откуда тебе то ведомо?
- Ведомо и все, - отрезал мельник, - пошли.
Тарас искоса глянул на спутника и отпрянул от искаженного злобой лица. Но, не стал спорить, последовав за ним на улицу.
***
- Вон они! Держи ведьмака! - заорал пьянчуга.
- Хватай его!
- Что это он делает?
- Да это ж Малк, глядите!
- Да ведьмак же его убить хочет!
- О, боги, крови-то сколько!
Отовсюду стекавшиеся, люди налетели на ведьмака. Похватали его волосы, скрутили, заломили руки. Упавший меч издал жалобный бряк.
- Теперь будешь знать, как детей воровать!
- Как кровь у людей сосать!
- Как скот жрать!
Несколько раз ведьмака пнули под дых. Пьянчуга завершил поимку точным ударом в нос, словно хотел отыграться за свой. Никто не стал даже прислушиваться к оправданиям хозяина черной хижины, заставляя его смолкнуть дополнительными тычками.
- Эй, Малк, ты как?
Юноша разлепил веки - над ним блестели глаза батьки и еще несколько соседей по деревне. Тело наливалось силой. Боль не возвращалась. Малк сел и осмотрел свои запястья - на них не было ни следа от стальных когтей. Зато на рубахе и вокруг багрела кровь, нехотя всасываемая землей, которую нынче топтали каверзни.
