— Ты быстро нашел уязвимое место, эльф. Теперь я вижу, почему Прокопио держит тебя, хотя твое время явно давно истекло. Ксавьерлин не ровня Беатрикс, это верно. Но я знаю Кабал куда лучше чем ты.
Зефир лишь горько улыбнулся в ответ.
— Маттео спутался с дочерью Кетуры, и, следовательно, рано или поздно попадет в поле зрения Кабала, — продолжила она. — Следовательно, логично предположить, что куда бы ни попал Маттео, за ним следом пойдут неприятности.
Советник короля повернулась к внимательному Прокопио, заговорщически улыбаясь.
— Если эти неприятности направятся к дверям Ксавьерлин и королевы Беатрикс, думаю и я, и ты, только выиграем.
* * *
На сей раз, пробираясь по городу, Тзигона воспользовалась людными путями. Ее обостренные чувства то и дело улавливали прикосновение магии — заклинания защиты, сканирующие, поисковые или провидческие — не в силах коснуться туманом вились вокруг нее. Она слышала, что для новичков в стране впечатление может оказаться довольно нервирующим. Да и ей наверно тоже приятно не показалось бы, рассудила девушка, если бы хоть одно из них смогло коснуться ее.
Сама она находила магию довольно скучной. Куда сильней интересовала ее красота самого места. Закат был ее любимым временем, а Халарах одним из любимых городов. Ей нравились розовые коралловые дома, башни из белого, голубого или зеленого мрамора, улицы, вымощенные полудрагоценным камнем, плеск игривых фонтанов. Сверкающее колесо солнца тонуло за западными стенами, превращая далекие горы в пурпур и окутывая увенчанные снегом вершины высочайших пиков золотым сиянием. Звездозмеи метались среди деревьев, выбирая убежище для подступающей ночи. Воздух, мягкий и спокойный, был напоен ароматами экзотических цветов, произраставших казалось повсюду вокруг. Тзигона обогнула шпалеру, заросшую жасмином. Этот цветок, единственный, она не любила, хотя причина неприязни вспоминалась очень смутно.
Из ее груди вырвался недовольный вздох. Сколько же всего она не могла вспомнить! Годы Тзигона потратила, собирая разрозненные обрывки сведений о своей жизни, но единая картина не давалась без ключевых деталей, до сих пор от нее ускользавших.
Очень молодой она оказалась вынуждена прокладывать собственный путь в жизни. Часть воспоминаний о тех временах была весьма туманна, и об этой потери девушка не жалела. Но годы до того — почему она не в силах вспомнить их?
Если бы только она могла ухватить редкие сны. Они исчезали так быстро, оставляя позади мимолетные видения и мучительные тени эмоций — счастья и великой потери. Казалось невероятным, что столь сильные ощущения можно забыть.
Зашипев сквозь сжатые зубы, Тзигона повернула вверх, в сторону пролета мраморных ступеней, ведших к променаде. На городской стене расположилась широкая улица. Сюда приходили люди с положением, прогуляться, встретиться, и, самое главное, показать себя.
В этот чудесный вечер все общество было в полном сборе, разряженное в шелка и парчу. Вовсю демонстрировались магические жезлы, посохи и оружие; народ Халруаа увешивался артефактами так же легко, как богатеи других земель драгоценностями.
Немалую часть гуляющих сопровождали разнообразные домашние животные. Крохотные ярко раскрашенные дракончики и крылатые кошки носились кругами на поводках, прогулка не доставляла им удовольствия. Большинство летучих котят реагировали также, как могла бы любая обычная кошка — извиваясь и дергая за ограничивавшие свободу поводки. На глаза Тзигоне попался особо упрямый кот, удиравший к деревьям городского парка, волоча поводок за собой вторым хвостом.
В число самых популярных спутников входили ящерицы. Рептилий в Халруаа хватало, и ящериц разводили за цветастую окраску или экстравагантные «воротники» на шеях. Кто посмелей, выгуливали даже миниатюрных бехиров. Крокодильи рыла созданий непременно украшались намордниками из кожи и электрума, но они все равно оставались опасны. Бехиры двигались необычной, волнообразной походкой, перекатываясь на своих шести, десяти или двенадцати ногах, с остекленевшим выражением в янтарных глазах — эффект контролировавших заклинаний. Но даже так — зачарованные, они могли испустить электрический разряд достаточно мощный, чтобы испепелить роскошь пленивших их чародеев.
Променада простиралась почти на милю, и на всю длину не было ни бокового ответвления улицы, ни дерева или здания поблизости, которые давали бы возможность скрыться в случае опасности. Обычно Тзигона избегала такие места, но нынче ночью она рассчитывала не привлечь любопытных взглядов. Она нашла на розовом кусте оставленную кем-то парчовую накидку бледно-зеленого цвета, и решила потратить немного монет на подходящую по тону сетку для волос. Эта сетка, и уложенные под ней волосы, тщательно собранные с хвостов нескольких гнедых лошадей, создавали иллюзию длинных волос аристократки.
Она гуляла, выискивая кого-нибудь, способного познакомить ее с Холстаром, старшим разводчиком бехиров в городе. Довольно скоро ей на глаза попался светло-голубой бехир, искрившийся топазовыми чешуйками плетясь за женщиной одетой в облегающее платье аналогичной раскраски и вида.
Эта чародейка была особенно небрежна. Поводок, удерживавший магическое создание, был из переплетенных кожаных и серебряных нитей, объявляя всем, что ее контроль над животным абсолютен, и она не боится его электрического оружия. Возможно, она просто зачаровала себя для защиты от возможных инцидентов, но, тем не менее, демонстрация была самой нарочитой из виденных Тзигоной за последнее время.
Эта смесь надменности и стиля импонировала Тзигоне. Если уж ей придется провести время в компании мага, почему бы не выбрать волшебницу со вкусом.
Она достала из рукава пригоршню крохотных колючек, заготовленных заранее, и бросила их между волшебницей и ее бехиром. Ящер наступил на первую и всполошено, сердито всхрапнул. Магические молнии скользнули по металлу к руке женщины.
Та завизжала и бросила поводок, бехир дернулся прочь. Тзигона, подскочив, с силой вдавила поводок ногой в землю прежде, чем животное успело удрать.
Она подобрала кожано-металлическую полоску, игнорируя все еще пляшущие вдоль проволоки искорки, и подтащила ящера назад к хозяйке.
— Не слишком послушное животное, — сочувственно заметила Тзигона. — Но один из лучших бехиров, каких я видела. Такой чудный цвет! Вы его выставляете?
— Давно уже пора его выставить, — ответила женщина хмуро.
Тзигона хихикнула так заразительно, что вызвала к жизни ответную улыбку чародейки.
— Ну, у бехиров есть извиняющее качество — всегда можно вернуть затраченное втрое, продав их на компоненты заклинаний.
