Мастер, изготовивший энергоанализатор, поклонился в ответ, и они пошли в дом.
Еще через пятнадцать минут подкатила машина с четырьмя бойцами службы безопасности «Союза семи», замаскированной под военно-спортивный клуб «Патриот». Выслушав задание, они некоторое время посовещались, а потом старший, служивший некогда в спецназе ГРУ, уверенно заявил:
– Все сделаем. Никаких проблем не будет.
– Хорошо, – сказал Иван. – Если что понадобится, я на связи.
Эти парни снаружи, он сам с еще двумя магами своего ордена внутри – проникнуть в квартиру незаметно, да еще и устроить там «поругание» будет сложно не только Пастырям Душ, а вообще кому угодно.
Милица и Петр были на месте, делали то, что от них требовалось, и верог спустился в подвал. Оказалось, что там довольно шумно, в первую очередь потому, что трое из четырех Часовщиков говорили одновременно, а во вторую оттого, что четвертый усиленно долбил поваленный набок энергоанализатор большим долотом.
На ремонт это походило так же, как судороги утопающего – на баттерфляй.
– Нельзя делать так, почтенный! – горячился Нар-Тин. – Это же приведет к сбою в контурах…
– А иначе и делать бессмысленно! – возражал Пав-Рик. – Ты умудрился сломать сердце!
– Мастер, мы снимаем заднюю крышку? Использовать ли «умягчитель»? – спрашивал молодой «желтый», один из тех, что волокли сумки, по всей видимости – ученик.
Крышку сняли, обнажилось нутро, при виде которого собственный язык проглотил бы любой человек, получивший техническое образование: полное червячных передач, мерцающих кристаллов, толстых и тонких проводов, микросхем и стеклянных трубок, по которым струилась жидкость цвета крови.
Что это не кровь, Иван готов был поклясться – в гемоглобине он знал толк.
Часовщики набросились на вскрытый прибор, как стервятники – на издохшую овцу, и принялись спорить еще яростнее. Понаблюдав за ними минут пять, верог понял, что долго этого не вынесет, и поднялся наверх. Сделал он это как раз вовремя, чтобы встретить в прихожей собственного сородича.
Этот вампир был невысок, изящен, облачен в костюм и держал в руке чемоданчик из черной кожи.
– Привет, – сказал Иван. – Быстро ты добрался.
– Дороги свободны, – мелодичным голосом отозвался второй верог, и красные глаза его вспыхнули. – Ты обещал интересное вскрытие… Неужели тебе удалось раздобыть дохлого слаш?
– Лучше, намного лучше, Николай. Нам попалось кое-что еще более редкостное.
Они прошли в кладовку, где так и лежали трупы Пастырей Душ.
Увидев их, верог по имени Николай на мгновение замер, и лицо его озарила дрожащая, триумфальная улыбка.
– Ты превзошел мои ожидания… – прошептал он и бросил благодарный взгляд на главу «Союза семи». – Я полагал, что мне придется брать с тебя деньги за эту работу, но теперь вижу, что сам должен доплачивать. Оказаться первым естествоиспытателем, изучившим анатомию подобных существ, – такая честь, такая честь!
– Ничего, сочтемся, – махнул рукой Иван.
Замок поставленного на пол чемоданчика щелкнул, из него был извлечен белый халат, несколько пар хирургических перчаток, каждая в герметичной упаковке, и черный бархатный пенал размером в три ладони. Когда его открыли, в свете висящей под потолком лампочки засверкали лезвия разнообразных хирургических инструментов.
– Тут места мало… – проговорил Николай, осмотрев помещение. – Перейдем в гостиную, там и стол подходящий найдется… Надо бы закрыть его тканью, а тебе придется ассистировать.
– Не бойся, в обморок не упаду, – со смешком сказал Иван. – Справимся.
Звонок в дверь, негромкий и мелодичный, раздался в тот момент, когда Милинович предложил по третьей.
– Иди, открывай, – сказал Олег, чувствуя немалое облегчение оттого, что есть повод отказаться.
– Вот так всегда! Только выпить соберешься… – проворчал маах’керу и отправился в прихожую.
Там клацнуло, скрипнуло, раздались голоса, и хозяин квартиры вернулся на кухню, но не один, а в компании намного более молодого сородича: невысокого и хрупкого на вид, с непокорно торчащими рыжими волосами, конопатым носом и очень светлыми, прозрачными глазами.
– Добрый вечер, – поздоровался юный оборотень, которому вряд ли было более восемнадцати.
– Привет, – отозвался Олег.
– Это Драгутин, или просто Драго, – сообщил Милинович. – Он парень шустрый, не смотри, что мелкий. Из тех щенков-оболтусов, что бегают под моим началом, он самый одаренный, и думаю, что далеко пойдет.
Молодой маах’керу покраснел, заалели даже уши с заостренными кончиками.
– Не смущай его, – сказал Олег. – Одевайся, и пойдем. Или ты в трусах отправишься?
– Лучше без них, – осклабился Милинович. – Так, Драго, иди в машину и жди нас.
Рыжий юноша кивнул и удалился, а старший маах’керу отправился в комнату, где раскрыл дверцы гардероба и принялся там задумчиво копаться. Облачился в спортивный костюм, извлек большой пакет с улыбающейся девицей на боку и начал складывать в него вещи.
– Это зачем? – спросил Олег.
– Про запас. Вдруг придется экстренно раздеваться.
Да, «срочное» разоблачение у оборотня чаще всего заканчивается тем, что одежда его выходит из строя. И тогда ему остается либо пребывать в зверином облике, либо ходить в лохмотьях, а оба варианта в разных ситуациях могут быть совершенно неприемлемыми.
– А помнится, два года назад мы с тобой чуть в схватку не вступили, – сказал Олег. – На Бугровском кладбище, когда из-под земли мертвяки полезли, а вы явились порядок наводить.
– Помню, как же, – кивнул Милинович. – Твое счастье, что подмога быстро явилась, а то бы порвали тебя на окровавленные тряпки. А вообще, кто старое помянет, тому зуб вон.
– Рад бы не поминать, да только тех, кто за той историей стоял, так и не нашли…
– А все почему? – Маах’керу захлопнул дверцу и взял пакет. – Потому что все порознь, каждый сидит в своей норе, трясется над собственным источником и на соседей глядит как на врагов, старается укрыть от них как можно больше, сделать секретом то, что не нужно. Было бы тайн поменьше, темных углов и прочего, всяким говнюкам вредоносным нелегко бы пришлось.
Они вышли из квартиры, щелкнул замок, мощный и хитрый, наверняка изготовленный в мастерских Часовщиков, затем по двери пробежала волна голубого сияния – активировалось охранное заклинание.
Милинович, хоть и говорил о том, что от тайн один вред, открывать для всех собственную квартиру не спешил.
Они спустились по лестнице, вышли из подъезда в холодную августовскую ночь, под вновь зарядивший дождь. Машина Драго, маленькая и изящная, точно игрушка, обнаружилась неподалеку, и он сам стоял около нее, опершись на капот, под которым негромко урчал двигатель.
