— Меня зовут Андрей. Я работаю вместе с вашей дочерью. Но сегодня утром она не вышла на работу, вот и разыскиваю её. — сказал я с порога.
— Лида? Работа? А вы ей собственно кто?
— Начальник её.
Мы сели за стол. Женщина налила чай с горными травами, и мы его отпили, прежде чем я ей рассказал, как примерно обстоят дела.
— Ах эти сукины выродки! — выругалась Симаза Джаримова, мать Лидии, а дальше начала ругаться на черкесском, и, хотя некоторые ругательства имели похожие персидские аналоги, я всё же рад, что ничего не понял, иначе бы покраснел как девочка. — Значит, она скорее всего у Бекуловых?
— Как минимум, по камерам мы машину отследили до Мостового. Жаль, но камер наружного наблюдение в вашем городке нет. Машина же принадлежит Бекуловам. Вот только я не пойму, почему они всё же это сделали спустя несколько лет после сорванной свадьбы?
— Потому что наши родственники в Майкопе хоть и не богаты, но служат в свите Идаровичей, и возглавляют кое-какие направления. Например, один из них руководит кирпичным заводом. И они дружно блокируют через князя выдвижение Бекуловых на потомственное из-за того скандала. Если Бекулов-младший всё же возьмет Лиду в жены, то мы просто не будем иметь оснований блокировать их заявку. Да и остальные в округе недовольны тогдашним их поступком.
— Вот как, да? А желания Лидии Семёновны кто-нибудь спросил?
— Андрей, послушайте, это же горы. Тут средневековье до сих пор. Идарович пытается в Адыгее цивилизацию какую никакую сотворить, но, вот дела, Псебай — территория Кубани, а Екатеринодар далеко. Мы тут больше смотрим на Черкесск с Пятигорском, где примерно то же средневековье и горские порядки. Не сравнивай современный Екатеринодар и наше средневековое болото.
— Понятно. Грустно. Печально. И… договариваться придется по средневековому. По-рыцарски. И нет, не куртуазно, а одев латную перчатку. — вздохнул я. — Бекуловы богаты?
— Трехметровые стены, это богаты в понимании Екатеринодара? — уточнила Симаза Джаримова.
— Вполне. — улыбнулся я. — Будем изымать излишки.
— Ну так эти стены опоясывают территорию с пять футбольных полей.
— То есть, можно по средневековому пограбить проигравших? — уточнил я.
— Дочку главное заберите, а там хоть всех под нож. — оскалилась она. — Ах, точно, Андрей, а какие у вас силы? Я могу вызвать родственников из Майкопа.
— Не стоит, я вызвал несколько боевых машин и несколько десятков бойцов.
— Не хило. Андрей, а вы собственно, кто?
— Ну, это самое, граф Андреев. Разве вы не знаете, на кого дочь у вас работает?
— Вы сказали, вы начальник, а не хозяин.
— А, ну так я непосредственный начальник. Директор фабрики и директор кадровой политики корпорации, ну, наверное, я буду её начальником. — пожал я плечами.
— Что? Директор? Вот же мелочь. Даже не обмолвилась, что так забралась высоко! А в каких вы отношениях?
— В деловых. Мне женщин хватит в жизни. Итак, одна сегодня трижды написала, что приехала из заграничной поездки, ждет возможности встретиться. А три других едут сюда, и у них в руках автоматы. Демидочи.
— У неё там хоть есть вариант то?
— Сегодня вечером спросите у неё лично. — сам же я подумал о дяде, который неожиданно решил повоевать из-за едва знакомой барышни. И вообще, он вдруг ведет себя как образцовый дворянин, а не проматывающий состояние транжира. — А сейчас ведите себя так, будто ничего не происходит. Я надеюсь, что наши силы подойдут через пару тройку часов, и не хотелось бы, чтобы они были готовы.
Что я сделал? В наглую встал напротив внушительного дворца. Нет, тут рядом были и другие домики. Но, так, ничего выдающегося. И что на мою наглость ответили? Пришли сперва поинтересоваться, чьих я такой буду на такой машине.
— Ну так жду.
— Чего нахрен ждешь? Вали отседа. — сказал шкаф.
— Да некуда. Я на месте. Вот и жду. — пожал я плечами.
— Это частная территория! — разозлился он.
— Да? Законы зачитать?
— Тут Бекуловы закон! — козырнул он фамилией.
— А я думал, Романовы. Я не знал, что на троне сменилась династия. Или Бекуловы это только планируют? Написать, что ли, кому надо, чтобы вашего патриарха рода вызвали куда надо?
Тот надулся, покраснел, но развернулся. Спустя двадцать минут пришли уже трое. Разговор повторился. На этот раз, пришлось показать, что я магией владею, запитав глаза маной, от чего они засветились фиолетовым светом. А на третий раз, когда вышел немного одарённый магией охранник, пришлось уже засветить зеленым паспортом, сказав, что покуда говорящий не дворянин, он может отвалить.
— Да еб, кто это такой? — смотрел Бекулов-старший на экран монитора в смотровой.
— Он дворянин, у него зеленый паспорт. Ничего с ним просто так не сделаешь. — ответил начальник охраны.
— Идиот, это я итак вижу. Откуда он, чьих будет? Как его звать то? С хера ли он вообще появился тут?
— Мы пробиваем машину, но… мне уже третий мент говорит, что не будет связываться с дворянским родом. — пожал плечами безопасник.
— Так нахера вы не спросили у него имя? Он же махал своей бумагой перед лицом.
— Виноват, плохо воспитал придурков.
— Черт побери. Еще и камера не видит его рожу. Он специально так поставил машину?
— Дедушка, я смутно узнаю тачку. Будто я её уже видел. Вот только не могу понять где.
— Фиолетовая машина редкой модели? Может мельком где. Ай ладно, он стоит и ничего не делает. Забудьте о нем, у нас дела по важнее. Сынок, иди убеждай девочку, нам нужно как можно быстрее её женить, пока не спохватились. И нахрена вы сожгли машину?
— Да я сам не понял, как так произошло. Я был очень зол после ночи. — потирал он лицо в пластырях.
— Завтра съездим в Черкесск, а после узнаем, что за хрен на тебя напал.
— Не стоит, отец, в Екатеринодаре могут быть слишком влиятельные люди.
— Ты что, испугался? За оскорбления должны платить! Иди к невесте.
Первой приехала Олеся. Вместе с ней приехал внедорожник с людьми Коноплёвых. На сакраментальный вопрос «нахрена?» последовало не менее сакраментальное «ибо нехрен». Спустя несколько минут приехала Лэйла, и, на двух внедорожниках тоже приехали люди её рода. Мы втроем пили чай из термоса, в то время как они прислали переговорщика.
— Мужчина, не мешайте благородным людям чай пить. Иначе прикажу выпороть. — сделал я надменный вид.
— Но…
— Иди давай, не смущай господ.
— Его благородие Ашиг Бекулов предлагает обсудить.
— Обождет.
— Мы сообщили в царскую охранку!
— Знаю. Еще утром. — сказал я.
— Боярин Лядов, боярин Кручин, потомственные дворяне Гусев, Молдавский, Скопин-Белореченский подали ноту протеста в ИСБ на ваш утренний перфоманс. — добавила Лэйла. — Ну и собственно я отправила от лица Корпорации и двух наших родов Керн и Андреевых в ИСБ извещение, что в четыре часа тридцать минут по местному времени мы объявляем войну дворянину Бекулову Ашигу.
— А мы, род Коноплёвых, будучи дружественным родом, передаем своих людей Андреевым в качестве наёмников. — сказала Олеся.
Бекулов-старший читал сыпавшиеся сообщения на его телефон. Сперва пришло сообщение от Ставропольского Мебельного Завода, в котором они разрывают свое сотрудничество. Потом ИСБ прислала им отказ в их жалобе без всякого объяснения. После Мостовской строительный комбинат заблокировал отношения с лесобазой. Три складских комплекса почти друг за другом прислали требование досрочно освободить арендованные места. Вишенкой на куче навоза была фотография горящего авто, присланной с номера телефона канцелярии Великого Князя Адыгейского с припиской «Как понимать, Ашиг?» Тут Бекулов старший понял, что не видать им потомственный статус. Почему-то князь разозлился. Однако, следующее сообщение его повергло в ужас. Ему лично объявили войну два рода и одна корпорация. Причем, как это может сделать корпорация, он не понимал. Но и не важно ему это было сейчас. Факт в том, что его семья будет уничтожена из-за его амбиций.
