- Понял, но не понял, к чему такая... хм, эротическая подготовка?
- А рано утром вы отправитесь в сторону монастыря Ксуекин, - мадам оставила вопрос сына без ответа. - Постарайтесь саму обитель обойти стороной, не попадаясь на глаза монахам. Уйдёте дальше настолько, насколько хватит времени и сил. Переночуете, а утром Кьяра пойдёт в монастырь обратно. Одна.
- А я?
- Ты пойдёшь следом, но скрытно. Обустроишь рядом с монастырём место для встреч и будешь её ждать. Место определите заранее, чтобы Кьяра знала, где тебя искать. До монастыря она должна дойти в полном изнеможении. Синяки и ссадины приветствуются. Короче, она должна изобразить несчастную иностранку, сбежавшую от местного мужа - тирана. Попросит у монахов защиты и крова. Пока будет зализывать раны и набираться сил, обследует монастырь и найдёт артефакт. Не найдёт, так пусть поспрашивает. Того словарного запаса, что я её обучила, вполне должно хватить.
- Не плохой план, но, зачем нам далеко отходить от монастыря, когда можно кружить вокруг. Устанешь также...
- Шерх, тебе вожделением мозги перекосило или ты так о нашей малышке заботишься?
- Причём тут... - буркнул уязвлённый Фарт.
- Она будет объяснять монахам, откуда сбежала! Чем больше реальных подробностей будет знать наша лазутчица, тем реальнее будет выглядеть рассказ. А что она будет описывать, если просто прогуляется рядом со стенами монастыря?! Кустики? Тропки? Нужны описания поселений, строений. А фамилия мужа-тирана будет: Ю-Фанг. Этих Ю-Фангов по Ситау и не сосчитать. Всё запомнил?
- Да.
- Хорошо. Я пошла, а ты готовься к ночи! Не подведи меня!
- Мама!
- Что, мама? Мама... Я сегодня погуляю по окрестностям, меня не ждите. Да, если будут вопросы, потом найдёшь меня в том же доме, где мы остановились сейчас. Но приходи, по возможности, скрытно.
- Понял. А ты точно ночью не придёшь? С тебя станется завалиться в самый неподходящий момент!
- Не доверяешь матери? Оболтус!
- Просто, я тебя с детства знаю...
***
Неделю замок маркизов Сеймур сотрясали нешуточные страсти. Три противоборствующие стороны вели партизанскую, а порой, открытую войну друг с другом. Самое многочисленное воинство состояло из слуг замка. Их незримым полководцем и неким знаменем была старая маркиза, которая, невзирая на проблемы со здоровьем, отправилась встречать внучку. Хоть официально было сказано, что госпожа Салли уехала лечиться на воды, челядь прекрасно знала, куда и зачем она направилась.
Удивительным было то, что до Лилианы эти сведения не дошли, пока она сама не сообразила, что столь долгое отсутствие свекрови на фоне томительного ожидания приезда Геленики выглядит не только странным, но и подозрительным. По идее, старая маркиза должна была сейчас метаться по замку, заламывать руки, причитать, денно и нощно молиться о скорейшем приезде внучки, а вместо этого она укатила пить минеральную водичку и дышать целебным воздухом. На все расспросы слуги, вторя друг другу, рассказывали сказку о водолечебнице, и позволяли себе вздыхать и закатывать глаза, сокрушаясь о здоровье госпожи.
Лилиана потешилась мыслью, что коварная свекровь правды не сказала никому, но успокоить себя не смогла. Да и как тут успокоишься, когда наглый гость расположился в её доме на правах хозяина?! Ходит, заглядывает повсюду, что-то записывает в небольшую книжицу. И всё это с таким сосредоточенным и деловым видом, словно император уже подписал правоустанавливающую грамоту на его имя. Правда, делал Рамвальд это на голодный желудок, так как слуги его не слушались и игнорировали все попытки отдать им приказ. Признавать новым хозяином неизвестно кого они не спешили, никаких указаний от нынешней хозяйки не получали, и у них страсть как чесались ноги надавать беспардонному гостю пинков на добрую дорожку. Но Лилиана не спешила принимать кардинальные меры, и только язвительно улыбалась при встрече с виконтом, храня обет молчания.
- Маркиза, я требую, чтобы меня накормили, - не выдержал на третьи cутки Рамвальд. Поехать в ближайший кабак он не решался, опасаясь того, что по возращении его просто не пустят за ворота. Скудные запасы, что он брал в дорогу, закончились ещё вчера утром, а молодой мужской организм требовал восполнения потраченных сил. Громко и с каждым часом всё настойчивее.
- Накормили? - Лилиана, после долгой паузы и занимательной игры в 'кто кого переглядит', томно опустила глаза на обглоданную куриную ножку, смачно облизала и кинула её своей домашней любимице. Голодный взгляд Рамвальда проследил за полётом мосла. Упитанная собачка Бубу лениво подхватила подачку, нехотя жевнула пару раз и брезгливо выплюнула. Виконт жадно и шумно сглотнул. Хозяйка соорудила на лице фальшивую ослепительную улыбку и мурлыкнула: - А что вы, виконт, предпочитаете? Жаркое? Или печёную с яблоками утку? А, может, вы любите кролика на вертеле?
Рот Рамвальда наполнился слюной, желудок свело спазмом. Он бы не стал терпеть насмешек и бесцеремонно взял еду сам, но предусмотрительная маркиза трапезничала за пустым столом, а блюда ей подносили слуги, накладывали на тарелку, и тут же уносили остатки в кухню. Можно было, конечно, отобрать и у слуг, но, ему назло, разносом занимались два гренадёрского роста детины, к которым и подходить было страшно. А уж заходить на кухню...
- Я дождусь еды? - разозлился виконт, глядя на ехидную улыбку маркизы?
- Не надейтесь, - сладко проворковала Лилиана, словно обещала гостю радушный приём и все возможные удовольствия жизни.
- Я отомщу, - прошипел гость, резко развернулся и стремительно покинул столовую залу, но так же стремительно в неё вернулся... скользя попой по мраморному полу.
- Рамвальд, какого чёрта ты тут устроил?! - Не размениваясь на приветствия и расшаркивания, осведомился средний виконт Бизель?
- Ты, как нельзя, кстати... - Голос маркизы сочился сладким ядом.
Лилиане очень хотелось узнать, что вообще происходит? Она и раньше прекрасно понимала, что Сатирс обхаживает её только из-за возможности пристроиться в этом замечательном замке, хотя бы на правах любовника. Она это стремление поощряла по нескольким причинам. Во-первых, в доме должен быть мужчина. И не только в доме, но и в её постели. До последнего времени Сатирс её не разочаровывал. Во-вторых, как мужчину, его можно было использовать при решении различных щекотливых вопросов. Вот как с наследованием земель, например. В-третьих, присутствие в замке именно любовника, а не нового мужа невестки, выводило из себя свекровь. Салли так и не приняла Лилиану. Она всё время сравнивала её с Аррианой, и всегда не в пользу Лилианы. Самое неприятное было то, что дела она это молча, не произнося ни слова. Но и старая и молодая маркиза знали, что Арриана снова оказалась красивее, умнее, радушнее... Перечислять можно до бесконечности. Покойная невестка была для Салли, как идол! И жаловаться на такое отношение мужу было бесполезно. Дьярви никогда не видел многозначительных взглядов, громких вздохов, скорбно поджатых губ матери, считая, что жена всё выдумывает.
