— Но если они не действуют при свидетелях… что тогда произошло в похоронном бюро? Свидетелей было предостаточно.
— Могу заверить тебя: придумавшего тот план ожидает суровое порицание. Кто-то действовал, не получив должного разрешения, и его за это накажут. Я уже сообщил об инциденте. Он будет рассматриваться межклановым судебным органом.
— Угу. И, как я догадываюсь, результат не предвещает ничего хорошего.
У него на губах промелькнула легкая улыбка:
— Не стану утомлять тебя подробными объяснениями, по да, ничего хорошего. Но теперь можно ожидать, что группа Габриэля Сандфорда будет действовать в соответствии с принятыми Кабал-кланами правилами поведения.
— У них есть правила… — я потрясла головой. — Давай я сварю кофе, пока и в самом деле не потребовалось выпить чего-то покрепче.
Я зашла в кухню, затем повернулась.
— А как насчет перекусить? Мне кажется, мы оба не съели гамбургеры сегодня днем.
— Если ты будешь, то и я присоединюсь, но из-за меня одного…
— Как насчет домашнего печенья? Любишь шоколадное?
Он кивнул. Я включила духовку, достала противень из-под плиты, затем коробку из холодильника. Я сняла крышку и продемонстрировала Кортесу тесто в крошечных шариках.
— Для быстрого приготовления домашнего печенья, — объяснила я ему.
— Отличная мысль.
— Это мамина идея, не моя. Матери ведь всегда знают кучу разных уловок, не правда ли?
— Приготовление пищи никогда не было моей сильной стороной. Мы один раз попробовали сделать дома печенье. Его даже собака не стала есть.
Я принялась перекладывать тесто на противень. Значит, он жил с матерью? Очевидно, так. Матерью и отцом? Колдуны оставляют сыновей жить у их матерей? Или они женятся? Мне хотелось спросить и сравнить нашу жизнь. Мне всегда было любопытно, как ее устраивают другие расы. Это подобно хитростям приготовления пищи, которым меня обучала мама. Другие расы ведь тоже должны обучаться тактике проживания в мире людей — и я смогла бы применить их тактику к Шабашу для облегчения нашей жизни, чтобы нам требовалось меньше скрываться. Я подумала о том, чтобы расспросить Кортеса, но это показалось мне скорее сованием носа не в свое дело.
Поставив печенье в духовку, я заполнила кофеварку, затем извинилась и отправилась в туалет. Когда я вернулась, Кортес уже разливал готовый кофе по чашкам.
— Черный? — спросил он у меня.
— Черный чай, а кофе со сливками, — ответила я, открывая холодильник. — Черный кофе кажется мне слишком крепким. Но ты как раз предпочитаешь такой, да?
— Полюбил во время учебы в колледже, — кивнул он. — Я провел слишком много ночей над учебниками по праву и быстро выяснил, что кофеин действует, если пьешь крепкий и черный кофе.
— Значит, ты, в самом деле, юрист. Признаю: когда ты сказал, что в самом начале неточно представился, я все же наделась, что хотя бы это правда.
— Не беспокойся. Я на самом деле в прошлом году сдал экзамен на право заниматься юридической практикой.
— Раньше других, да? Наверное, ты перескочил через какие-то классы в школе, — я включила в духовке свет и склонилась, чтобы проверить, как там печенье.
— Я прошел ускоренный курс, — сказал он. — Предполагаю, что и ты сделала то же самое.
Вставая, я улыбнулась ему.
— Сделал домашнее задание, э, юрист?
— У тебя диплом по программированию, полученный почти три года назад. И в Гарвардском университете, ни больше, ни меньше.
— На самом деле не так это серьезно, как звучит. Есть и другие заведения, гораздо лучше обучающие программированию, но я не хотела уезжать далеко от дома. Мама старела. И это меня беспокоило, — я рассмеялась. — Bay, я так привыкла это повторять, что почти убедила себя. По правде говоря, с мамой все было в порядке. Я просто не чувствовала себя готовой улететь из гнезда. Мамин бизнес шел успешно, но мы всегда жили скромно, поэтому она сумела отложить достаточно, чтобы я могла выбирать учебное заведение. Я получила небольшую стипендию, и мы решили, что учеба в Гарвардском университете имеет смысл. И конечно, в резюме он выглядит великолепно. — Я достала две небольшие тарелки из серванта. — А ты где учился? Нет, погоди, дай я сама догадаюсь.
Он вопросительно приподнял брови.
— Есть теория, — объяснила я. — Ну, на самом деле это скорее забава для пьяной компании. Но мне хотелось бы придать ей видимость научной респектабельности. Мы с друзьями разработали гипотезу: по тому, как человек произносит название своей альма-матер, можно определить, где он учился.
Кортес снова вопросительно приподнял брови.
— Я серьезно. Давай, к примеру, возьмем Гарвард. Независимо от того, где ты родился, через три года обучения в этом университете ты произносишь: Га-вад.
— Значит, до того как ты туда отправилась, ты произносила «р»?
— Нет, я же из Бостона, поэтому я всегда произносила Га-вад. Погоди, печенье почти готово, — я отключила таймер, хотя оставалось еще пять секунд, затем достала противень с пышущим жаром печеньем.
— Так, я хочу разобраться с теорией, — заявил Кортес. — Если кто-то родился в Бостоне и отправился в колледж куда-то в другое место, то перестанет произносить «Гарвард» как «Га-вад»?
— Конечно нет. Я же не утверждала, что это идеальная теория.
Кортес прислонился к кухонному столу, его губы слегка изогнулись.
— Ну, тогда хорошо. Проверь эту гипотезу. Где я учился?
— Съешь вначале печенюшку, пока они не затвердели.
Мы оба взяли по штучке. Откусив несколько кусочков, я запила их кофе.
— Хорошо, — заговорила я. — Я называю несколько учебных заведений. Ты повторяешь за мной каждое, но в предложении: я учился там-то. Начинаем. Йельский университет.
— Я учился в Йельском университете.
— Нет. Попробуй Станфордский.
Я перечислила все университеты с крупнейшими юридическими факультетами. Кортес их все повторил за мной.
— Проклятье, — воскликнула я. — Не срабатывает. Еще раз повтори: Колумбийский.[21]
Он повторил.
— Да… нет. О, сдаюсь. Это звучало, похоже. Все-таки Колумбийский?
Он покачал головой и потянулся за следующим кусочком печенья.
— Могу ли я предположить, что у тебя страдает логика?
— Никогда… О, ладно. Как я и говорила, это не идеальная теория.
— Я имею в виду не теорию, а предположение, что я учился на одном из признанных лучшими юридических факультетов.
— Конечно, на одном из них. Ты явно достаточно умен, чтобы туда попасть, а твой отец мог себе позволить отправить тебя учиться куда угодно, следовательно, ты выбирал из самых лучших.
