- Клянусь жизнью и душой в своем гостеприимстве и добрых намереньях. Ни я, ни мои последовательницы не причинят Ребекке де Грейстор и ее дочери, что сейчас во чреве, и другим детям, если они будут, а так же их близким ничего дурного. Ни в мыслях, ни делом.
Тошнота скручивала желудок, но Бекки не могла оторвать взгляда от потемневшего пальца ведьмы. О, Создатель! Как же… Ведь женская и мужская магия несовместимы! Да она в обморок от боли должна упасть! Но ведьма даже не поморщилась.
- Ну вот, - вытащила из сумочки перчатку и надела на руку, скрывая почерневшую кожу. – Можешь забрать амулет и даже проверить. Дурных намерений я не держу.
Что ж… Не верить этому Бекки просто не могла.
Ладно, если ей не причинят вреда, тогда можно просить убежища. Ей просто надо обдумать, что делать дальше. Но только не рядом с де Грейстором.
***
Он почувствовал, что дело дрянь, еще в библиотеке. Тонкая как игла тревоги колола под сердцем, не давая сосредоточиться на поисках. К чему был весь вчерашний разговор? И потом фея старательно делала вид, что пытается заснуть, а он опасался сказать хоть слово, чтобы не сболтнуть лишнего.
Не выдержав, Вильгельм сорвался домой еще до обеда, но слуга встретил его с оглушительной новостью.
- Леди уехала, господин. Сказала, что ей надо посетить замок.
Первым порывом было размазать идиота по стенке. Но вместо этого Вильгельм бросился в комнату. Пустую…
- Ребекка… - прошептал, оглядывая идеальный порядок. – Любимая!
Крик разбился о мертвую тишину. А внутри закручивался огненный смерч из паники и ярости, разрывая душу на части. Сбежала! Но почему? Узнала?! Кто мог ей сказать?!
Вихрем слетев вниз, он бросился к оставленной лошади.
- Послать гонцов в замок! - рявкнул на побледневшего слугу. – Прочесать окрестности!
- Но…
- Выполнять!
Мужчина исчез, а Вильгельм прыгнул на жеребца и пришпорил так, что тот прыжком перешел в галоп. В ушах засвистал ветер. Прохожие с воплями шарахались в стороны, кареты жались к обочине, а он летел во дворец.
Узнала! Поклясться мог, она все узнала! Поэтому вчера притворилась уставшей! Пальцы стискивали уздечку до крови из-под ногтей, но он не мог заставить себя разжать их.
Надо найти. Найти и просто поговорить. О, почему он затянул с этим, почему… почему с этого и не начал?! Еще на той чертовой охоте!
Воздух с трудом попадал в легкие. Перед глазами пульсировали алые пятна, ребра болели от мучительно частых ударов сердца, а в голове билась и росла только одна мысль: найти. Сейчас же! Она не могла скрыться далеко!
- Что произошло?!
При виде его король вскочил на ноги, а Вильгельм смотрел на монарха и не мог понять, как он оказался в кабинете. Дорога смазалась в одну мучительно медленную агонию.
- Ребекка исчезла… Она все знает! Нужно ее найти!
Генрих нахмурился.
Покачал головой, словно услышал бред, и опять сел в кресло.
- Ты слышишь себя? Откуда она могла узнать? Я молчал, а твоя… кхм. Девица фон Рихтенберг тем более молчать станет. Она клялась на амулете. Нет. Невозможно!
- Она узнала, - прорычал, делая шаг к королю. – Не знаю как, но узнала! Исчезла! Бросила все свои работы!
- Отправилась прогуляться, - начал король, но тут же заткнулся. – Ладно, хорошо. Стража получит приказ, но я уверен – ничего страшного не случилось.
Вильгельм и сам хотел в это верить! Проклятье, он был даже согласен, чтобы Ребекка сбежала в замок из-за обиды на… Он не знал на что. Например, на слухи о том, что «друг детства» теперь убирает навоз за свиньями, или о настойке, что он вливал каждое утро, но только не о проклятье!
Вильгельм вышагивал по королевскому кабинету и никак не мог заставить себя остановиться. Она не должна знать, просто не должна. Лозы браслета беспокойно шевелились, но камни выглядели чистыми – значит, с любимой все в порядке. Она жива, здорова, не мучается от боли… а это что?!
В два шага Вильгельм подскочил к окну. Подставил браслет солнечному свету, в тайне надеясь, что глаза его подводят, что это мираж и сейчас все исчезнет. Но нет. На центральном камне бледнела совсем крохотная, бледненькая и слабая точка. А к ней тянулась тонкая сетка линий-паутинок.
- Беременна, - прошептал, пытаясь осознать. Вместить в себя рухнувшую гранитной плитой новость. – Моя жена беременна.
Призрачная надежда истлела в одно мгновение, а под ее пеплом ворочалась острое, как лезвие, осознание: даже если любимая найдется, то он… Он просто не сможет обменять едва родившуюся жизнь на другую.
Глава 40
Седьмой день поисков и седьмой день почти без сна и пищи. От усталости перед глазами плясали черные пятна, но когда он ложился в кровать, сон исчезал.
Каждая секунда, потраченная на отдых, ввинчивалась в сознание острыми шипами о бесполезной задержке. Надо искать. Прочесать еще раз столицу, наведаться в замок фон Арнетов и его окрестности.
- Ты скоро дойдешь, - хмурился король, но и в его глазах плясала тревога. – Вильгельм, по крайней мере она здорова и жива.
И беременна! Беременная его ребенком, рождение которого отправит Ребекку на алтарь проклятья. И будь его воля, Вильгельм отмотал бы историю на пять сотен лет назад, чтобы самому убить Железного Герцога и положить конец истории рода де Грейсторов.
- Насколько долго жива, Генрих? На чертовы девять месяцев?!
Король молчал. А Вильгельм не знал, как ему разорваться. И грыз, грыз себя за то, что не начал раньше. Что позволил всему зайти так далеко. Чертовы травы! Ошибки быть не могло, но они не сработали. Почему?
Ответа не было, так же как не было рядом и его феи. Девушка исчезла, забрав совсем мало одежды да еще куколку. Не смогла ее бросить… Это давало призрачную надежду на то, что еще не все потеряно. Только бы успеть…
- Вильгельм, все, - Генрих встал из-за стола. - Ночь на дворе, полежи с закрытыми глазами хоть пару часов. Давай.
Проклятье! Ладно, но не пару часов, а половину одного. Собрав под неодобрительный взгляд Генриха недавно прибывшие книги, Вильгельм направился в особняк.
В котором его ждали.
- Не припомню, чтобы приглашал вас, баронесса Олфорд, - поприветствовал сидевшую в гостиной женщину.
- Обойдемся без долгих вступлений, герцог, - хмыкнула в ответ. – Чертовски надоело носить эту штуку.
Женщина вытащила из-под платья простой деревянный амулет. И легко сдернула цепочку.
Простенькое колечко, что он носил еще с детства, обожгло раскаленным металлом.
А Вильгельм даже не попытался его снять. Внутри ожили магические потоки, наполняя мышцы силой, и только усилием воли он сдержался, чтобы не схватить женщину за горло. Ведьма! Настоящая инициированная ведьма, гулявшая под самым его носом. Но как?!
- Ты…
- Да, я ведьма. Неожиданно, неправда ли? - хохотнула, покручивая между пальцами кругляшек охранного амулета. – Еще шаг, герцог, и вы не увидите свою ненаглядную женушку, - предупреждающе вскинула руку.
И он остановился. Замер, потому что это было опаснее, чем нож у горла.
- Что ты хочешь за ее жизнь? – прорычал, пытаясь не сорваться на ругательства. – Говори. Или, клянусь, я устрою тебе ад на земле.
Ведьма опять хмыкнула. Зеленые глаза тускло сияли, как у самой дьяволицы.
- Ах, герцог. Ведьмы уже в аду. С той самой секунды, как ваш дражайший предок взвалил на себя роль карающей десницы Создателя.
Да плевать! И на предка, и на ведьм! Руки чесались задушить тварь прямо тут. А потом развеять по ветру, чтобы даже пыли от нее не осталось, и он с радостью бы это сделал, если бы не держал ярость за шкирку так крепко, как мог.
Голова должна работать. Сейчас от этого зависит жизнь Ребекки!
- Какая стойкость, - протянула Олфорд. – Признайте, вы перебрали в уме сотню способов заставить меня выть от боли, но не озвучили ни один. И все ради своей милой! Ну что ж, за это полагается награда… Хотите снять проклятье?
Щелк - и между ним и ведьмой пролегла еще одна бездна. Он не мог не хотеть. Желать этого даже больше, чем стереть в порошок стоявшую напротив ведьму.
