— Я же не прошу учить меня магии! — воскликнула Денна. — Мне просто надо знать, как она работает.
Сим посмотрел на Вила.
— Это же не подпадает под «несанкционированное разглашение», а?
— Это «противозаконная демонстрация», — мрачно ответил Вил.
Денна с заговорщицким видом подалась вперед, положив локти на стол.
— В таком случае, — сказала она, — я готова также выставить роскошную выпивку на весь вечер — куда лучше этого простенького винца, которое вы сейчас пьете.
Она взглянула на Вила.
— Один из здешних барменов недавно обнаружил в подвале запыленную каменную бутылку. Мало того что это старый добрый скаттен, какой пьют сильдийские короли, это еще и «Меровани»!
Выражение лица Вилема не изменилось, но темные глаза загорелись.
Я окинул взглядом полупустой зал.
— Ну, сегодня оден, вечер спокойный… Думаю, если мы будем вести себя тихо, проблем не будет.
Я посмотрел на своих товарищей.
Сим ухмылялся своей мальчишеской усмешкой.
— А что, все честно! Тайна за тайну!
— Ну, если это и впрямь «Меровани», — сказал Вилем, — то я, пожалуй, готов рискнуть тем, что слегка задену чувства магистров.
— Что ж, значит, договорились! — широко улыбнулась Денна. — Чур, вы первые!
Сим подался вперед.
— Наверное, проще всего начать с симпатии… — начал он и запнулся, не зная, что говорить дальше.
Тут вмешался я:
— Ты знаешь, как с помощью блока или лебедки можно поднять что-то слишком тяжелое, что руками не поднимешь?
Денна кивнула.
— Вот и симпатия позволяет делать нечто подобное, — сказал я. — Только без всех этих блоков и канатов.
Вилем бросил на стол пару железных драбов и пробормотал связывание. Потом подвинул правый драб пальцем, и левый тут же подвинулся вместе с ним.
Глаза у Денны слегка расширились. Она не ахнула, но шумно втянула воздух носом. Я только тут сообразил, что она, по всей вероятности, никогда прежде не видела ничего подобного. С моим воспитанием нетрудно было забыть, что человек может жить всего в нескольких километрах от Университета и при этом никогда не сталкиваться даже с самой примитивной симпатией.
Надо отдать ей должное: Денна быстро оправилась от изумления. Она, почти не колеблясь, протянула руку и дотронулась до одного из драбов.
— Так вот как работал колокольчик у меня в комнате! — задумчиво произнесла она.
Я кивнул.
Вил подвинул драб через стол, и Денна взяла его в руку. Второй драб тоже оторвался от стола и повис в воздухе.
— Тяжелый какой! — сказала Денна и тут же кивнула: — Ну да, конечно, он же действует как ворот. Я поднимаю сразу два…
— Тепло, свет, движение — все это различные виды энергии, — сказал я. — Мы не можем создать энергию или заставить ее исчезнуть. Однако симпатия позволяет манипулировать ею или переводить один вид энергии в другой.
Она положила драб на стол, второй последовал за ним.
— А какая с того польза?
Вил хмыкнул.
— А с водяного колеса какая польза? А с ветряной мельницы?
Я сунул руку в карман плаща.
— Симпатическую лампу видела когда-нибудь?
Денна кивнула.
Я поставил свою лампу на стол и подвинул ее к ней.
— Их работа основана на том же принципе. Они берут немного тепла и превращают его в свет. Один вид энергии превращается в другой.
— Как деньги у менялы, — пояснил Вил.
Денна с любопытством повертела лампу в руках.
— А тепло она откуда берет?
— Металл сам по себе содержит тепло, — объяснил я. — Если оставить лампу включенной, со временем ее корпус станет ледяным. А если она остынет слишком сильно, то перестанет работать.
Я указал на лампу.
— Эту сделал я, так что она довольно эффективная. Чтобы она работала, достаточно тепла руки.
Денна сдвинула рычажок, и из лампы ударила узкая дуга тусклого красного света.
— Я понимаю, как связаны между собой тепло и свет, — задумчиво сказала она. — Солнце, например, и светит, и греет. И свеча то же самое.
Она нахмурилась.
— Но при чем тут движение? Огонь ничего двигать не может!
— А ты вспомни о трении, — тут же возразил Сим. — Если что-нибудь потереть, оно нагреется!
И он в доказательство энергично потер ткань своих штанов.
— Вот так!
Он с энтузиазмом тер свое бедро, не сознавая, что, поскольку все это происходит под столом, со стороны это выглядит более чем непристойно.
— Все это — энергия. Если продолжать это делать достаточно долго, то станет даже жарко!
Денна каким-то чудом ухитрилась сохранить серьезное выражение лица. Но Вилем заржал, прикрываясь ладонью, как будто ему было стыдно сидеть за одним столом с Симом.
Симмон застыл и побагровел от стыда.
Я пришел ему на выручку:
— Хороший пример, да. Ступица тележного колеса — теплая на ощупь. Это тепло возникает в результате движения колеса. Симпатист может направить энергию в противоположном направлении, превратив тепло в движение. Или тепло в свет, — добавил я, указав на лампу.
— Отлично, — сказала Денна. — Стало быть, вы размениваете одну энергию на другую. Но как именно вы это делаете?
— Есть такой особый образ мыслей, он называется «алар», — ответил Вилем, — когда ты так сильно во что-то веришь, что оно случается на самом деле.
Он поднял один драб, второй последовал за ним.
— Я верю в то, что эти два драба связаны, и поэтому они связаны.
Внезапно второй драб со звоном упал на стол.
— Если перестать верить, они перестанут быть связаны.
Денна взяла в руки драб.
— Так это что-то вроде религии? — скептически спросила она.
— Да нет, скорее сила воли, — сказал Сим.
Она склонила голову набок.
— Тогда почему бы так и не сказать — «сила воли»?
— «Алар» звучит лучше, — ответил Вилем.
Я кивнул.
— Если мы не будем называть все впечатляющими и загадочными словами, нас никто не станет принимать всерьез.
Денна одобрительно кивнула, уголки ее очаровательного рта растянулись в улыбке.
— И это все? Энергия и сила воли?
— Еще симпатическая связь, — сказал я. — Сравнение Вилема с водяным колесом — очень удачное. Связь подобна желобу, ведущему к колесу. Плохая связь подобна желобу со множеством щелей.
— А что создает хорошую связь? — спросила Денна.
— Чем ближе сродство двух предметов, тем надежней связь. Вот, к примеру…
Я плеснул себе в бокал немного бледного вина и окунул туда палец.
— Вот идеальная связь с вином, — сказал я. — Капля того самого вина.
Я встал и отошел к очагу. Пробормотал связывание и уронил с пальца каплю вина на раскаленную железную решетку, на которой лежали дрова.
