— Да уж. Ты за одно лето стал таким всезнающим и мудрым, что мне просто страшно становится.
— Меня не надо бояться, — криво усмехнулся я, — меня надо любить, ценить, холить и лелеять.
— Кто ты такой?! И куда ты дел прежнего милого и занудного Северуса?! — Лили выхватила палочку и грозно повадила ею перед моим носом.
— О, Мерлин! Меня раскусили, — воскликнул я. Что-то уже лицо начинает болеть от постоянных улыбок. Я уже и позабыл сколь веселый характер у моей единственной любви. — Но прежде чем ты начнешь меня убивать может мы все же позавтракаем?
Под эту веселую пикировку мы и зашли на кухню.
Кухня Хогвартcа была огромна. Никак не меньше Большого зала, если не больше. Вдоль каменных стен стоят друг на друге кастрюли и сковородки, начищенные до блеска. Множество больших и маленьких столов с высокими, под рост домовиков, скамейками. В конце кухни расположилась огромная печь. На кухне стояла рабочая суета. Что-то чистилось, резалось, мешалось, варилось, парилось, жарилось, выпекалось и прочее…
— Что угодно молодым хозяевам? — Едва мы переступили порог, как нас тут же окружили домовые эльфы, которых просто распирало от желания услужить.
Нас чуть ли не отнесли в сторону стоявших неподалеку от входа столов с рассчитанными на людей стульями. Лили заказала себе какой-то легкий салатик, тосты и чай. Я же предпочел «легкий» английский завтрак: яичницу глазунью, пару ломтиков обжаренного до золотистой корочки бекона, пару жаренных колбасок и гарнир из тушеной фасоли и обжаренных томатов.
Эх. Еще бы кубок легкого вина, но в распоряжении домовиков нет ничего алкогольного.
— Сев, если ты будешь каждый день так завтракать, то скоро в камин не сможешь пролезать, — сказала Лили, услышав мой скромный запрос домовикам.
— Буду просто аппарировать, — отмахнулся я.
— Ты же не умеешь, и до совершеннолетия это запрещено.
— Я уже два месяца как совершеннолетний.
— Может ты и аппарацию уже изучил? — подозрительно прищурив глаза, спросила Лили.
— Все может быть.
— Северус, но это же опасно! Бывали случаи, что неправильно аппарировавший маг погибал: оказывался в стене дома или перемещался не целиком.
— Я научился прекрасно аппарировать, тут нет ничего сложного. И опасно это только для криворуких неумех. Не хочу ни на кого показывать пальцем, но намекну, что учатся оные на одном с тобой курсе и факультете.
— Когда ты прекратишь это глупое противостояние с мародерами? — покачала головой Лили.
— Как только эти придурки перестанут меня доставать, — поморщился я.
Домовики наконец-то принесли нашу еду и мы принялись за завтрак.
Спустя полчаса, основательно подкрепившись, мы вернулись в Большой зал. Народу в нем существенно прибавилось. Даже господа мародеры выползли из своей норы. Донельзя кислая физиономия Поттера, заметившего меня вместе Лили, и скрип сжимаемых со злости зубов были превосходным дополнением к прекрасному началу учебного дня.
Проводив девушку до ее места, я вернулся к змеям.
— Ты слышала! Говорят Поттер, Блэк и Петтигрю устроили оргию в одном из купе поезда, — донесся до меня разговор сидевших неподалеку слизеринок с шестого курса.
Да, слухи в Хогвартсе распространяются со скоростью темномагического проклятия.
За слизеринским столом, да и вообще в зале, стало как-то тихо. Верный признак появления Дамблдора. Интуиция меня не подвела, директор появился в Большом зале. Проигнорировав свое место за столом преподавателей, он направился прямо ко мне.
— Северус, мальчик мой, будь добор зайди ко мне перед обедом. Мне нравятся медовые тянучки. — С добродушной улыбкой оглядев притихший стол Слизерина, Дамблдор развернулся и неспешно двинулся к столу преподавателей.
Началось! — подумал я, глядя в спину старого волшебника, что был одним из самых опасных моих врагов.
История магии прошла как-то незаметно и быстро, как не странно меня даже сон не успел сморить.
Завернув в боковой коридор, ведущий к одной из неиспользуемых аудиторий, я вытащил два флакончика с зельями. Посмотрев через флакончики на свет, я поморщился и выпил первый из них. Нейтрализатор Веритасерума — необходимое дополнение любых чаепитий с Дамблдором. Выждав десять минут, я опустошил второй флакончик, с обычным тонизирующим зельем.
Путь до кабинета Дамблдора я мог бы проделать с закрытыми глазами. Сколько раз я его ходил этим маршрутом за свою не такую уж и долгую жизнь? Повернув за угол, я остановился возле огромной и жутко безобразной каменной гаргулии.
— Медовые тянучки! — поморщившись, сказала я. Пароли у Дамби всегда были совершенно идиотскими.
Гаргулия ожила и отступила в сторону, стена за ней разделилась надвое. За стеной располагалась спиральная лестница, которая плавно двигалась вверх. Стоило мне ступить на лестницу, как стена за моей спиной с шумом захлопнулась. Поднимаясь кругами всё выше и выше, я с тоской думал о левитации, хотя сошел бы и обычный магловский лифт. Наконец, я добрался до дубовой двери, на которой висел медный молоток в форме грифона.
Не успел я постучать, как дверь бесшумно открылась.
Кабинет директора ничуть не изменился. Это была большая красивая круглая комната. Стены были увешаны портретами прежних директоров и директрис, и все они мирно дремали в своих рамках. Ещё там стоял огромный стол на когтистых лапах, а за ним на полке лежала изношенная и потёртая Распределяющая Шляпа. На золотом насесте рядом с дверью сидел любимец Дамблдора — феникс.
— Северус, хорошо что ты пришел. Присаживайся. Лимонную дольку? — а взгляд такой добрый-добрый. Так и хочется вытащить палочку и треснуть его авадой.
— Спасибо, — я вытащил из протянутой вазочки одну мармеладину и отправил себе в рот. Дамблдор уже разливал свой фирменный чай. Люблю запах фирменного дамблдорского Веритасерума по утрам. Классический рецепт не имеет ни вкуса, ни запаха, но у старика ослабленный вариант с легким сладким привкусом. Для учеников хватит и этого. К тому же, после классического Веритасерума, человек долго не может прийти в себя.
В голове тут же образовалась приятная легкость, как после хорошего стакана огневиски. Слава Мерлину мои мысленные щиты способны противостоять и боле сильному вторжению.
— В последнее время вокруг тебя ходит множество слухов, — Дамблдор просто лучился дружелюбием. Я почувствовал первое, мягкое и едва ощутимое вторжение в свое сознание. — Ты же понимаешь. Твое вступление в наследие Рода Принц. Ни одному полукровке никогда прежде не удавалось совершить ничего подобного. У тебя появилось множество новых знакомы. Весьма опасных новых знакомых.
