— Интересная версия, — инспектор присел на один из стульев. — Полагаю и прочих участников заговора вы сможете назвать, и связь со злополучной телеграммой тоже нашли?
— Ну это уже совсем просто, — ответил я, тоже присаживаясь, и в этот момент раздался стук в дверь. — Входите, — выкрикнул я.
— У меня глухо, шкипер, — произнес О'Лонган, перешагивая через порог. — Ничего нового. Совсем.
— Не страшно, зато у нас тут… весьма занимательно, — ответил Айвен Вильк. — Продолжайте, мистер О'Хара, раскройте, кто же эти таинственные заговорщики?
— Непосредственно в Кедахе, полагаю, леди Элизабет, — Саймус удивленно выпучил глаза. — Ее резоны и выгоды мы обсуждали, и все они в силе. Что же касается австрийского следа в этом деле, так главой общества Гермеса Трисмегиста является леди Фартингдейл, а вот у ней в Австро-Венгрии хватает родственников, с которыми она поддерживает контакты. Ее бабка, в конце концов, была мадьяркой, а сама она, должен вам напомнить, супруга Третьего Морского эрла – того самого, что, если выразиться предельно мягко, не способствовал раскрытию убийства матери Лукреции.
— В том деле мы, однако, столкнулись с британской, а не с австрийской агентурой, — отметил инспектор.
— А австрийские деньги от этого перестают быть деньгами? Они менее денежные, чем британские? Какая разница предателю, от кого их брать?
— Эка вы, знаете ли… Уже и адмирала в изменники записали. — Вильк покачал головой. — Есть в вашей версии одно очень и очень уязвимое место. Вот скажите мне, откуда бы Мармадьюку узнать о заговоре?
— Да от слуг миссис Килпатрик, — нашелся я. — Даром ли она их всех рассчитала?
— Ну-у-у-у, — протянул окружной околоточный. — С чего бы им делиться такими секретами? Мармадьюк – дворецкий, а не профессиональный разведчик. Я скорее поверю в его виновность, нежели в то, что он неведомо зачем, просто на всякий случай начал заводить агентов в чужих домах. Им, знаете ли, платить надобно, и немало.
— Подобный вариант мы тоже когда-то рассматривали, — напомнил я Вильку. — Отбросили его, когда узнали, что именно Мармадьюк сопровождает сэра Филтиарна в поездках. А не напрасно ли? О графском завещании он не знает, так могли и перекупить.
— Тогда зачем ему убивать мисс Дарлу? — поинтересовался сержант-инспектор.
— Помните, я говорил вам, что она могла и отказаться от затеи? И если так, леди Элизабет могла приказать Мармадьюку вразумить девушку. И устранить, если это потребуется. Исчезнувшая же из телеграммы фраза, это сигнал его сообщнику, австрийцу Трангсведену.
— Сообщнику… — Вильк повернулся к констеблю. — Скажите, Саймус, в каких отношениях Мармадьюк с телеграфистом Трангсведеном, вы знаете?
— Еще бы, — тот жизнерадостно осклабился. — Мистер Мармадьюк в кумовстве со старой склоч… виноват, приходится крестным отцом первенцу миссис Кустопул, соседке немчиков. Так что эти двое джентльменов, можно сказать, в лютой вражде.
— Это не показатель, — возмутился я.
— Да показатель, показатель, — махнул рукой инспектор. — Сколько в Комарине живу, так эти двое ни разу ближе чем на десять футов друг к другу не приблизились. Как увидят один другого на улице, так тут же и разворачиваются в противоположные стороны. А уж чтобы они заговорили… Это не ранее, чем вострубит седьмой ангел.[33] К тому же большая часть вашей гипотезы, уж не обессудьте, строится на исключительно эмпирических соображениях. Нет, к сожалению, что нам теперь доподлинно известно, так это лишь то, что в склепе или часовне девица Макмилан кого-то повстречала – Айртон ведь говорил, что видел какую-то тень, но мы не придали тому должного значения, – и это все. Однако!
Он воздел вверх указующий перст.
— Однако, мистер О'Хара, насчет мистера Фартингдейла – это весьма любопытное замечание с вашей стороны. И я даже знаю, кто нам скажет, известно ли Третьему Морскому эрлу о планах по строительству мексиканских верфей.
— Сэр Долий? Ну конечно же – он не может не знать таких вещей, — и вполне возможно, что он мои «эмпирические соображения» подтвердит.
— Тогда, господа, предлагаю посетить его и задать мистеру Краггу несколько вопросов, — Айвен Вильк стремительно поднялся.
Однако сразу попасть в апартаменты первого сюрвейвера нам было не суждено. Едва мы вышли от меня, как из коридора, ведущего в сторону крыла слуг раздался шум и приглушенные расстоянием ругательства. Первым на это отреагировал констебль О'Лонган – он ринулся с места в карьер, на бегу доставая дубинку, — всего на миг от него отстал инспектор, а за ними поспешил уже и я.
По мере нашего приближения шум стихал, голоса становились спокойнее, раздался даже чей-то хохоток, мы уже перешли с бега на быстрый шаг… А вот последовавший за этим леденящий душу хохот кузена Арчера, от звука которого задрожали плафоны светильников, принудил нас вновь прибавить ходу.
Наконец, у входа в кухню, нам открылась воистину феерическая картина: в коридоре, облаченный в разошедшуюся по шву тогу, с закопченным и растерянным лицом, взъерошенными и едва ли не стоящими дыбом бакенбардами, со съехавшим набекрень венком из сухих лавровых листков, стоял дворецкий эрла Кедаха и смотрел на окружающий мир взглядом, полным нечеловеческой печали.
— Боже мой, Мармадьюк, что произошло? — воскликнул инспектор.
— Оказия, — тоскливым голосом ответил тот.
В этот миг по замку, то приближаясь, то удаляясь, начало раздаваться потустороннее пение (насколько могу судить, это была какая-то разудалая плясовая на староирландском), затем, почти сразу, последовал звук, одновременно напоминающий и свист, и булькающее шмякание, после чего все затихло.
— Оказия, — повторил дворецкий. — Я уронил в жаровню полную бутылку виски.
— Э, ну тогда вам завтра снова обряд устраивать, — усмехнулся Саймус. — Только на этот раз с рассолом.
— Да, порошок все же было бы надежнее жертвовать, — озабоченно пробормотал мистер Вильк, а затем, помедлив немного, добавил: – Будем надеяться, что Арчер не храпит.
В которой инспектор констатирует, что следствие зашло в тупик, зато доктор Смит – обнадеживает.
— Третий Морской эрл, джентльмены, — мистер Крагг удивленно воззрился на нас. — Отчего вас это интересует?
Наше появление отвлекло первого сюрвейвера флота от обсуждения каких-то чертежей, которое он вел с отцом Игнацием, однако сэр Долий попытался скрыть свое недовольство этим вторжением.
— Мистер Крагг, святой отец, — инспектор глубоко вздохнул, словно перед прыжком в холодную воду. — У нас есть основания полагать, что убийца мисс Макмилан был лишь орудием, а истинные причины смерти бедной девушки куда глубже и загадочнее.
