Пока Санчо и помощники Зика занимались костром, решил набросать пройденный маршрут на лист папируса. Не всегда же с собой атлас носить, да и доверять его никому не хотел. А папирус можно вручить людям, что отправятся в ту или иную часть острова. Нанес на лист вчерашний и новый маршруты, обозначая ориентиры.
Утром продолжили путь в западном направлении, двигаясь по берегу моря. В одном месте скалы хребта Кирения практически вплотную подходили к морю, заканчиваясь обрывом. Несметное количество птиц гнездилось на ограниченном участке обрыва. Послал одного из парней за яйцами. Но тот, обследовав довольно большой участок, вернулся с пустыми руками. Климатическая весна пока не наступила, и птицы еще не начали кладку яиц. По пути на запад дважды набредали на устричные банки сплошь облепленные моллюсками.
Русы довольно прохладно отнеслись к моллюскам в своем меню, но Санчо от них пришел в восторг. Уступив его просьбам, сделали привал, пока неандерталец не накрошил целую гору раковин, наедаясь морепродуктом. Следующую остановку сделали уже поздно вечером, мы еще не достигли западной оконечности острова и сейчас находились в том заливе, где американцы приземлились, попав в этот мир. Место их приземления и раскопок мела прошли три часа назад. Жаря мясо на самодельном шампуре из ветки, пытался вспомнить, что я упускаю из виду. Уже начав есть мясо, обнаружил, что забыли взять с собой соль, запасы которой подходили к концу. Пора решать проблему с солью, отправив оба судна в Плаж. При свете костра перелистал атлас, взгляд уперся в крошечное синее озерцо буквально в десяти километрах юго-западнее Кипруса. Позавчера мы прошли мимо, даже не заметив этого водного резервуара. Сделав зарубку в памяти, отложил атлас в сторону: мои спутники укладывались спать, подбросив пару деревяшек в огонь, тоже завернулся в шкуру.
Лишь через день удалось подойти к этому озеру. За два дня Зик нашел несколько растений из справочника лекарственных трав, которые узнал по памяти. Внешне растения мне были незнакомы, отложили их опознание до возвращения в Кипрус. Озеро оказалось неправильной формы и небольшого размера. Но главное его достоинство заключалось не в этом: выйдя из леса, сразу заметил соляные глыбы похожие на те, что встречаются на берегах Мертвого моря. Озеро было соленое. Содержание соли в воде высокое, на вкус вода по степени солености значительно превосходила Средиземное море.
— По крайней мере, проблема соли решена, — пробормотал вслух, набивая рюкзак солью. Посмотрю, как соль оценит Нел, и потом пришлю сюда людей. Мои спутники тоже набрали соли, и мы двинулись к Кипрусу, до которого всего два часа ходьбы.
Глава 27. Шаг вверх
За месяц, что прошел со дня исследования острова, когда нашел виноград и оливы, мы сделали многое. Уильям построил домну и получил первую порцию негашёной извести, которая при реакции с водой кипела, разбрызгивая воду и выделяя пар. Даже на расстоянии чувствовалось тепло, выделяемое при реакции. Несколько человек получили ожоги, неосторожно приблизившись к кипящей в воде извести. Сам процесс прокаливания мела несложен: мел закладывался в домну и разогревался до высоких температур. После нескольких попыток, когда получили плавленый мел, Лайтфут смог подобрать необходимый диапазон температур. В результате на выходе получился оксид кальция, превращающийся в гидроксид после реакции с водой. Из примерно десяти килограммов мела получалось чуть больше половины извести.
За неимением лошадей в хозяйстве первые щетки мы сделали из женских волос. Когда, разведя гашенную известь, побелил небольшой квадрат глиняного дома и получил приятный белый цвет, Русы просто застыли с открытыми ртами. Через час половина женщин расстались с длинными волосами, мастеря щетки, и к Лайтфуту потянулась делегация жаждущих получить известку. Побелка — это только один из способов использования извести, меня куда больше волновало ее боевое применение.
После долгих попыток, Тиландеру удалось сконструировать камнемет, бросающий камни размером с человеческую голову на сто пятьдесят — сто восемьдесят метров. Последнюю неделю экспериментировал с сосудами-бомбочками из глины. Опытным путем удалось подобрать оптимальный размер на три литра, летящий максимально далеко. Сосуды делали с узким горлышком, чтобы заткнуть его фитилем из домотканого куска грубой ткани, который будет поджигаться перед выстрелом. Пропитанный нефтью, он вспыхивал и поджигал нефть, разлившуюся после падения горшка-бомбы. Но один момент требовал исправления: фитиль не мог обеспечить непроницаемость бомбы, и часть нефти вспыхивала в полете.
Решение предложила Нел, пришедшая на полигон посмотреть на «огонь Макс Са». Размяв кусочек глины, она просто плотно залепила отверстие после установки фитиля. Пробный бросок показал, что нефть не выливается досрочно и вспыхивает после падения бомбочки. Меня не устраивало ровное горение, со школьной программы помнил, что греки добавляли в свой огонь известь. Первая попытка добавить кусок негашёной извести в бомбу, полную нефти, чуть не оставил меня без глаз, из-за реакции воды, содержавшейся в нефти, с оксидом кальция.
Целый день ломал голову, пытаясь решить эту проблему. Единственным логичным вариантом казалось перекрыть доступ кислорода, чтобы не запускать реакцию. Но кусок негашеной извести успевал закипать раньше, чем мы успевали заткнуть отверстие фитилем и «запаять» глиной.
Решение пришло в голову Лайтфуту, навестившему в период, когда домна остывала перед очисткой и подготовкой к плавке медной руды, содержавшей много неизвестных включений металлов. Американец предложил делать глиняные втулки с фитилем внутри и закрывать бомбочки, едва опустив туда кусок негашёной извести. Приготовили втулки с фитилем посередине, и не дожидаясь полного затвердевания глины, последовали совету Лайтфута. Секунду проходила реакция внутри бомбочки, но прекращалась из-за отсутствия кислорода. Дополнительно запаяв глиной отверстие, приготовили пять экспериментальных бомбочек.
Камнемет у Тиландера получился необычный, совсем не такой, как их показывают в фильмах. Это нечто похожее на арбалет и рогатку одновременно, где роль жгута выполняли две поперечные доски. Доски оттягивались назад до упора и фиксировались колышком. Перед ними устанавливался снаряд, и ударом топора колышек выбивался. Освободившиеся доски распрямлялись, при чем задняя толкала переднюю, с силой выкидывая вперед бомбу. Вряд ли камнемет мог прослужить долго, но он относительно компактен и способен послать бомбочку на сто пятьдесят метров.
Сейчас предстояло проверить, насколько эффективным получится наше оружие, которое должно произвести на врага ужасный психологический эффект. Отойдя на сто с лишним метров, встал в стороне от предполагаемой линии выстрела. По моей команде Тиландер произвел выстрел. Бомба упала немного в стороне, перелетев метров двадцать. Глиняный сосуд разбился и нефть моментально вспыхнула на площади примерно в два квадратных метра. Практически одновременно с пламенем, началась реакция оксида кальция с водой: все пространство заволокло паром, в разные стороны полетели горящие капли. Два квадратных метра охваченные огнем, увеличились вдвое. Все это сопровождалось повторными брызгами, клубами пара.
Даже на меня, знакомого с действие негашёной извести это произвело впечатление. Следующие четыре выстрела оказались практически тождественны, только в одном случае фитиль отлетел в сторону, не успев зажечь нефть. Но оксид кальция, вступив в реакцию с водой в нефти, решил и эту проблему, разбрасывая нефть в разные стороны. Нефть попала на горящий фитиль, и все место вспыхнуло. Нам оставалось только установить бомбометы на корабли и произвести пристрелку с палубы.
— Наш «греческий огонь» готов, — резюмировал я, довольный испытаниями.
— Огонь Макс Са, а не греческий, — поправил Тиландер, довольный своим творением.
— Хорошо, пусть так, но бомбометы отныне будем звать бомбометами Тиландера, — вернул я долг учтивости.
