— Красная! Зеленая! Башня! У меня есть паук! Теперь исследования будут прикладными. Встречайте.
Переношу трубу к другой стене башни и открываю вход. Внутри меня встречает Зеленая. Она обнажена и видно, что крайне утомлена. Я передаю ей шарик с пауком.
— Постарайтесь его не убивать. И экранируйте полностью, вдруг он может общаться со своими, — а сам тащу добычу в подземелье.
По дороге мне приходят всякие мысли: например, не ждал ли паучок эту несчастную на корабле. Или, может быть, она была подослана специально, чтобы его пронести к нам. А может быть, в ней есть еще пауки? Блин, либо я загоняюсь, либо враги умнеют. На всякий случай покрываю ее тело огненным коконом. Во избежание, так сказать, неприятностей. Параллельно запрашиваю Лес на предмет сканирования пространства палисадника. Хорошо, что он отвечает, что все чисто.
Затаскиваю ее в подземелье, где до того был дезактивирован клинок. Из стены вылезают щупальца, оплетая ей шею, руки и ноги. Я срываю ее одежду и бросаю, во избежание всяких неприятностей, в поток огня, который плещется над вершиной «иглы». Затем немного помогаю ей ментально придти в себя. Она с трудом открывает глаза и обводит мутным взглядом помещение. Мне почему-то не хочется ее трогать.
— Башня, заткни ей все дырки. Что-то мне она не нравится.
Немедленно из стены выползают… эээ, наверное, их надо назвать «башенные тентакли» — гибкие щупальца из материала стены. Именно такими она и прикована. Они заходят во все ее дырки, расширяются там и замирают. Она пытается дергаться, чтобы помешать этому, но куда там…
— Хозяин, посмотри, что в ней, — Башня перестраивает мой взгляд, и я как бы просвечиваю ее. Нахожу много интересного.
Во-первых, ее аура. Она только снаружи желтая и весьма яркая. А внутри в ней содержится коричневый мешок, от которого тянутся во все стороны тонкие, почти невидимые нити. Вот поэтому мембрана ее и пропустила — она просканировала только верхний мешок. К нему претензий нет — он не личина.
Во-вторых, ее матка и кишечник заполнены паучьими яйцами. Она — ходячий инкубатор. Они вообще ничего не излучают. Если бы не физическое проникновение, я бы ничего не почувствовал. Мне сильно повезло, что я задержал осмотр претендентов на день — из личинок начали появляться паучки. Если бы мы осмотрели ее вчера и пропустили на территорию — у нас уже было бы этих паучков несколько тысяч.
В-третьих, яйца расположены на верхней стенке матки в определенном порядке. Думаю, что через некоторое время, когда бы они достаточно созрели, они начали бы представлять «ячейку паучьего общества». Пещеру, блин, нашли.
Ну, и в-четвертых, любой мужчина, который бы ею обладал, немедленно стал бы паучьим адептом.
Я подошел к ней и вгляделся в ее глаза. Они были просто бешеные и пылали нечеловеческой ненавистью. У меня возник план — я поднял свою деревянную «руку» и точным ударом в подбородок, ниже входящего в ее рот тентакля, отправил ее в глубокий нокаут. Затем, пользуясь тем, что она не может оказать никакого сопротивления, я, при помощи внутреннего контакта с ней башни, аккуратно ввел в ее ауру серую иглу и начал закачивать себя. Коричневый мешок сжался, втянув свои «ниточки», т. к. она больше не реагировала на его импульсы. Затем я, накопив достаточное количество вещества в ней, максимально быстро покрыл коричневое новообразование, взял мешок в мешок, так сказать. Потом я изнутри «выстлал» его красной аурой. Поскольку мои еще не подобрали конкретный рецепт против пауков, то максимально широкого спектра. Коричневая зараза в ней съежилась от сильнейшей боли. При этом наружу ничего не проходило.
— Хозяин! Личинки в матке формируют какое-то послание!
— Блокируй и постарайся расшифровать!
— Блокировать получилось, а вот расшифровать — нет. Такое ощущение, что они являются одним целым. Все равно, что расшифровать сигнал нерва о боли в мозг.
— Какая удача, что они послали к нам это «чудо». Промой ей кишечник, вымой всех личинок и помести в отдельную экранированную область так, чтобы они не умерли. Будем с ними потом экспериментировать.
Послышался несколько раз повторившийся звук сначала притока жидкости, потом ее вымывания.
— Ее пищеварительный тракт чист.
— Убери две затычки. Оставь только в щели. Мы будем с ней говорить.
Тем временем, в аурном поле стало видно, как личинки, находившиеся в матке, немного перестроили свой рисунок и начали формировать коричневое поле. Я при помощи башни блокировал их болевым ударом широкого диапазона. Правда, при этом стало сильно страдать тело их носителя. Ей очень повезло, что она была без сознания.
— Юдоля, знаешь, что такое спинальный наркоз?
— Нет.
— Введение иглы в нерв в позвоночнике, передающей в мозг сигнал боли от нижней половины тела.
Башня прямо ощутимо задумалась. Затем из стены в спину Желтой вошла игла, и ее судороги снизу прекратились.
— Я проанализировала труды наших медиков и нашла, как это сделать без магического воздействия. Правда, думаю, если продлить это состояние более трех часов, то наступят необратимые изменения — она больше не сможет ходить.
— Для нее это уже неважно. Ты фиксируешь рисунки личинок?
— Конечно.
Тем временем она приходит в себя. С удивлением осматривается. Коричневое в ней закапсюлировано, поэтому, с большой вероятностью, она та, кем была раньше. Она пытается подергать руками, но они прикованы. Ногами, естественно, дергать не может. Наводит взгляд на меня, немного вздрагивает и пытается просканировать в аурном диапазоне. Естественно ничего не получается — видит плотную желтую ауру и все. Хрипло спрашивает:
— Что со мной? Как я здесь оказалась?
— А что ты помнишь?
— Ну, разное. У меня такое ощущение, что я только проснулась. Такие дурные сны снились.
— Что, например?
— Что я, например, к каким-то паукам попадала. И дочь свою привела. Она кстати тоже Желтая. Что они изнасиловали нас обеих своими яйцекладами. Что мужа своего и сына для какого-то ритуала убила. Я все проснуться хотела, да не получалось. А еще, что при том убийстве мужа и сына присутствовали какие-то Черные. Из меня тогда вдруг черная энергия пошла, так они от нее просто в экстазе были. Все на меня кончили. А я мать семейства. И жена верная, мне противно было. Странные сны.
— А что еще снилось?
— Еще… а еще снилось, что я после изнасилования пауком должна была к Врагу какому-то попасть. И убедить его в том, что я та, которая была раньше. А моя дочь у паука осталась… — она осеклась. — Ой! Он на Вас похож был…
— Да, ты ко мне попала. Это правда.
— А… кто Вы?
— Если хочешь, я тебе расскажу и покажу, кем стала ты. Если ты к этому готова. Потому что ты можешь сойти с ума.
Она помолчала. А может быть, еще не осознавала, ЧТО узнает. Вообще она была достаточно сильной. Она подняла на меня глаза и сказала:
— Говори.
Я не стал говорить — слова ничего не передают. Я прокрутил перед ней картинки в мысленном диапазоне.
Вот она стоит в очереди в павильон. Вот заполняет анкету. Проходит.
— Да, мне это снилось.
Далее ее попытка прорваться сквозь мембрану.
— Я не хотела. Я считала, что если буду спокойной, то все получится. Но вдруг такая ненависть к Врагу накатила, что захотелось его просто порвать на мелкие клочки.
— А теперь держись.
И я показал ей ее сейчас. Показал картинку паучьей кладки в матке, показал заблокированный коричневый мешок внутри.
У нее расширились глаза:
— Так что же, мне все это не снилось?!
— К сожалению, да. И то, что ты мужа и сына своими руками убила, и то, что ты дочь в качестве инкубатора паукам отдала….
Дикий, нечеловеческий крик разнесся по комнате. Она билась головой о стену, пытаясь покончить с собой, в глазах ее плескалась безумие. То, что казалось ей сном, всплывало в виде реальных воспоминаний. Я вынужден был зафиксировать ее голову и немного притушить накал эмоций. Хотя, действительно, ее цвет изменился, и во всплеске желтых протуберанцев явно плескались абсолютно черные вкрапления.
