А потом мы смотрели, как их привезли к Исполину, и громадная боевая машина направилась на юг.
— Так правильнее, Янек, — сказал я. — Нечего ей здесь больше делать.
— А ведь если бы я настоял тогда, — едва слышно шепнул он. — Неважно. Возвращаемся к войне.
* * *
Утро началось с необычных новостей.
— Хорошие вести, генерал Загорский, — объявил маршал Дерайга. — Армия Нарландии отступила.
— Когда?
— Сегодня ночью. Исполин, все шагоходы Великого Дома Сантек и гусеничная бронетехника отправились походными колоннами на юг. Штурмовые отряды тоже свалили. Если честно, этому я рад больше всего, ненавижу эти треклятые волынки.
Я склонился над картой и осмотрел новую диспозицию войск.
Левиафан уничтожен, Печать Огня повреждена, Чёрный Рыцарь ушёл. Ещё у них остались Марионетка, Красный Дракон и Пожиратель Скал. Всё ещё много, но уже меньше, чем было. Но и морозы уже отступали.
— Всё понятно? — спросил я, когда мы закончили обсуждать ситуацию.
— Да, — генералы начали подниматься и уходить по местам.
— Генерал Загорский, на пару слов, — Кичиро Кобаяши, который выглядел так, будто не спал всю ночь, подхромал ко мне. Вместе с ним Артур. — Я обсудил кое-что с инженерами господина Риггера и шахтёрами.
— Зачем вам нужны шахтёры?
— Всё объясним, — к нам приблизился Рафаэль Риггер. — План безумный, но если сработает… нам будет намного легче.
Я поехал с ними на очередной завод. Этот комплекс, будто вмурованный в горы, перерабатывал игниум. Во дворе расставляли технику. Два выкрашенных в белый шагохода, размером ещё меньше, чем бинхайские Уланы. От силы метра три в высоту.
Это не боевые машины, на них почти нет брони. Узкая кабина рассчитана на двух человек, стеклянная. Нет оружия, даже пулемётов. Вместо левой руки грубый манипулятор, на правой какой-то длинный крутящийся механизм.
На груди машины эмблема в виде красной семиконечной звезды. Ниже надпись «Mundus Ignium».
— Что это? — спросил я.
— Шагающая буровая установка, — пояснил Риггер, показывая на механизм. — Это сделано для добывающей компании Александра Ульдова, но поскольку он внезапно скончался…
— Ему стало плохо после отравления свинцом, — добавил Артур, ехидно засмеялся и похлопал по плечу Кобаяши.
— Для чего это? — я посмотрел на Риггера.
— Эти ригги сделаны для шахтёров, но используются только зимой. Как вы знаете, озеро Айнала богато месторождениями игниума…
— Понятия об этом не имел, — прервал его я. — Какое отношение это имеет ко мне? Вам не хватает топлива и сырья для взрывчатки?
— Дело в другом, — сказал Кобаяши. — Мы рассчитали всё. Игниум на дне озера нестабильный, у него очень высокий коэффициент активности. Тот, что добывают там, идёт для боевой части ракет класса «Преисподняя» и «Чистилище». Безопасно добывать можно только зимой, иначе он может взорваться от трения.
— Продолжайте, — сказал я, внимательно глядя на его покрытое шрамами лицо.
— Зимой выходит вот эта шахтёрская мини-ригга, — Кичиро показал на маленький шагоход. — И бурит лёд у берега, там он почти достаёт до дна.
— На севере озера лёд настолько толстый, — сказал Риггер. — Что даже летом не всегда тает. Если бы вы затонули здесь, вы бы даже на Ужасе не смогли бы его проломить так просто. Хотя они бы не смогли пробить лёд, чтобы вас утопить.
— Что ещё? — спросил я, оглядывая машину.
Рядом с ней кроме механиков крутились военные сапёры.
— Шахтёры понемногу бурят слой, вкапываются в землю и извлекают минералы, пока они неактивны. Очень осторожно. Если взорвётся, то разорвёт лёд метров на десять вокруг. И уничтожит технику. Поэтому добывают мало и только зимой.
Меня это заинтриговало. Я слушал дальше.
— Мы пробурим слой льда в местах наиболее богатых разведанных месторождений, — отчеканил Кичиро отрывистым голосом. — И заложим туда взрывчатку. Игниумовые бомбы, по центнеру в каждую шахту. Взорвём их одновременно.
— Это расколет лёд? — спросил я.
— Круче! — восторженно вскричал Риггер. — Правда, о добыче можно будет забыть на долгие годы.
— Так что случится?
— Игниум растопит лёд! Там так много активного игниума, что если он войдёт в реакцию от взрывов, температура будет такой, что озеро нагреется. Не, конечно не вскипит, хотя кто знает, но температура будет достаточной, чтобы в течении пары часов сделать слой льда заметно тоньше.
— И наступающая армия не сможет воспользоваться этим маршрутом, — закончил за него я. — Но это звучит слишком фантастически. Это возможно?
— Да, — Риггер начал копаться в кармане, чтобы вытащить записную книжку. — Мы делали расчёты и полагаем, что двух десятков бомб в центнер хватит, чтобы вызвать реакцию в главных месторождениях. Часть игниума взорвётся, часть перегреется. Со временем реакция прекратится, но лёд будет уничтожен.
— Природная бомба, — сказал я и потёр подбородок. — А это не повредит Нерску? Вдруг земля расколется или что-то в таком духе?
— Нет, вы что? Там не так много игниума. Но на озеро хватит. Мощные бомбы, высокая температура и самое взрывоопасное топливо, что есть на нашем континенте, — Риггер размахивал книжкой, полностью поглощённый идеей.
— Но нужно взорвать всё одновременно, — прервал его Кобаяши. — И этого хватит только на северную часть Айналы. Реакция рано или поздно прекратится, озеро замёрзнет снова, хотя лёд вряд ли успеет так же сильно нарасти до весны. И нельзя забывать, что озеро станет после этого мёртвым надолго. Может быть, даже навсегда.
— Экологическая катастрофа, — Риггер кивнул. — Но знаете ли, рыбаки переживут. А мне это озеро и не нужно. Лучше бы на его месте была дорога. Или я бы его вообще осушил и построил бы там ещё заводы, а то места мало.
Я думал недолго.
— Занимайтесь, — сказал я. — Жду отчёт, наблюдаю сам. Если выйдет, сможем перенести часть пушек на другие направления. Этого может хватить, чтобы отбиться.
* * *
Я лично наблюдал, что у них выходит. Целая команда шахтёров и сапёров, которые в полной темноте бурили лёд и закладывали бомбы. Глушилки радаров работали на полную мощность, чтобы их не обнаружили.
Но иногда всё же прилетали снаряды. Может быть, стреляли наугад, может, они узнали наш план.
Но огонь неприцельный. Хотя при каждом свисте снаряда в бункере, из которого я наблюдал за работами, замирали. Уничтожит бомбы раньше времени или технику, рискованный план не удастся.
Я не верил, но инженеры, сапёры и прочий персонал были в восторге от уничтожения льда. В любом случае, если пойдёт неудачно, мы потеряем людей, бомбы и две машины с буром. Печально, но на обороне это не скажется.
Но я всё равно отдал приказ их прикрывать. Для этого на позиции стояла Ищейка, готовая к бою. При необходимости могли подойти ещё ригги.
Буры работали тихо, а поднявшийся туман скрывал всех от врага. Я и сам уже с трудом видел шахтёров. Ладно, бомбы заложили уже почти все, осталось их только подорвать. Взрыв назначен на три ночи. Успею поспать полтора часа, чем-нибудь позаниматься и приехать сюда.
С этими мыслями я вышел из бункера. И чуть не сбил с ног девушку, которая хотела войти.
— Катерина? — удивился я и откашлялся. — Ваше Императорское Высочество?
— Рома? Кхм-кхм, генерал Загорский? — Громова выпрямилась и отряхнула белую шубку. — Рада снова вас видеть, генерал.
В присутствии посторонних мы всегда говорили официально. Сейчас рядом с ней стояли три неприветливых штурмовика, с подозрением смотревших на меня. Чёрные нагрудники они сняли, а то южане-нарландцы от неё мёрзли.
— Полагаю, нам нужно поговорить, — сказал я и направился в сторону прокопанной в морозной земле траншеи, усиленной срубом.
Громова взяла меня за локоть и прижалась плотнее.
— Ты что здесь делаешь? — шёпотом спросил я ей на ушко. — Это передовая, тут снаряд может прилететь.
