Экипаж сорвался с места и поехал, изредка приседая и подпрыгивая на щербатой мостовой.
К воротам он, несмотря ни на что, добрался в считаные минуты, где его и остановили доблестные служители Ордена.
– О, боже, – прошептал Марк, отодвинув шторку в сторону и выглянув наружу.
К дверям экипажа шел вчерашний знакомец Бойза – тот самый Зрячий, что прошлой ночью дозволил сыщику покинуть город.
– В чем дело? – насторожился Молот.
– Потом объясню, – сказал сыщик, поспешно открыл дверь и спрыгнул на мостовую.
– Господин Сайлз! Вы ли это? – удивленно вопросил привратник. Потом, опомнившись, поспешно добавил: – Видит только Зрячий!
– Да, да, это я! – улыбнулся Марк, отчаянно размышляя, что же соврать на сей раз.
Зрячий подошел к нему совсем близко и, склонившись к уху, прошептал:
– Вы молодец, что не стали возвращаться ночью. И, что поразительно, даже днем я вас не увидел. Как вам удалось незаметно попасть в город?
– Когда я возвращался, не застал вас на месте. Вы, видимо, отлучались куда-то.
– Да, наверное, – кивнул привратник. – Но что же с вашей сестрой Лин? Она нашлась?
– К сожалению, все оказалось не так просто, – с грустью произнес Марк. – Я нашел только ее заколку, лежащую рядом с могилой матери. Теперь я вновь отправляюсь на кладбище, чтобы искать бедняжку при свете дня.
– Вы едете один, господин Сайлз?
– Нет, – признался сыщик. – Опасаясь наткнуться на мародеров или иных мерзавцев, я за скромные деньги нанял себе защитника.
– Защитника? – удивился Зрячий. – И кто же он?
– Он…
Не дожидаясь ответа, привратник подошел к экипажу и распахнул дверь.
– Доброго дня, – поприветствовал его сидящий внутри Молот. Выглядел он абсолютно спокойным и невозмутимым.
– Доброго… – растягивая слова, ответил Зрячий и снова повернулся к Марку.
– Вижу, вы уже познакомились, – снова улыбнулся сыщик. – Это мой старый приятель, Джон…
– Тейлор, – закончил вместо него Молот. – Джон Тейлор, любезный.
– Ваш старый знакомый? – удивился стражник. – Но я думал…
– Эй, Джимми, что там у вас происходит? – окликнули его от ворот. – Все в порядке?
– Да, да! – бросил Зрячий через плечо.
– Так мы можем ехать? – спросил Марк.
– Но это ведь… дворф… – сказал привратник тихо. – Вы уверены в нем, господин Сайлз?
– Как в себе самом, – подтвердил сыщик.
– Тогда езжайте, – сдался стражник и махнул своим людям: – Пропускайте их!
– Спасибо вам! – поблагодарил его Марк и, забравшись внутрь, облегченно вздохнул.
– Чего он к нам привязался? – спросил Молот. – И чем ему так не нравятся дворфы?
– Не знаю, господин Тейлор, – улыбнулся сыщик. – Впрочем, так ли это важно теперь?
Камнеглот только фыркнул и отвернулся к окну.
К опушке леса они добрались спустя четверть часа и, таким образом, прибыли на место за полчаса до полудня. Марк специально взял с собой часы, хотя обычно не носил их – они были дороги ему лишь как память о деде.
Меч и часы – Бойз бережно хранил их.
И надо же, обе эти вещи пригодились ему уже сегодня.
Они прождали двадцать минут, прежде чем на горизонте показался экипаж.
– Как думаешь, он? – спросил Молот, разглядывая приближающуюся карету.
Марк молча кивнул.
Меч покоился в ножнах, дожидаясь своего часа.
Экипаж не доехал до них десяти шагов – остановился чуть поодаль. Дверца открылась, и на траву спрыгнул Антуан.
Сегодня он был, похоже, еще бледнее обычного. Хотя в принципе Марку могло это просто показаться.
Следом за ним из кареты выбрался тот, кого ни Бойз, ни Камнеглот увидеть не ожидали.
– Доброго дня вам, господин Бойз. И вам, незнакомец, – улыбнулся старший Бюргер. Опершись на плечо сына, он спрыгнул со ступеньки и облегченно вздохнул: – Ну и денек вы, ребята, выбрали для ваших игрушек! Духота после дождя стоит просто ужасная, солнце так и норовит изжарить каждого, до кого дотянется своими проклятыми лучами…
– Это не игрушки, отец! – задрав острый подбородок, возразил Антуан.
– Игрушки, игрушки, сынок, – покачал головой барон. Он вытащил из кармана пиджака платок, утер им лоб и спрятал обратно.
– Нет никаких оправданий, когда молодые погибают из-за собственной глупости, а не защищая дом или страну, – закончил он мысль.
– Дуэль – вовсе не глупость! – заупрямился противник Марка. – У нас с господином Бойзом возникли разногласия, и мы сочли нужным решить их именно так.
– И все равно я не в восторге, знаешь ли, – покачал головой барон и, повернувшись к сыщику, спросил: – А вы как думаете, господин Бойз?
– Я тоже не в восторге от мысли, что могу убить или умереть сам, – не стал спорить Марк. – Но что уж поделать теперь, когда вызов сделан и принят?
– Ах, ну до чего же горячи вы, молодые! – всплеснул руками Бюргер. – Я сам однажды дрался на дуэли и убил тогда одного молодого человека. Он был очень умен и мог бы стать выдающимся ученым, уже тогда имел успех в области точных наук… но и горяч был, как вы, а то и еще хуже. И вот, в один прекрасный день мы, до того неплохо ладившие между собой, поругались, да так крепко, что он, не задумываясь, вызвал меня на дуэль. И все – судьба, возможно, будущего светила науки решилась в считаные минуты. Потом я долго жалел, что принял его вызов, что убил его… Ах, да что там говорить! Остановитесь вы, молодые и горячие! Возможно, один из вас сделает сегодня то, о чем после будет жалеть, как и я, всю оставшуюся жизнь.
– О нет, отец, – покачал головой Антуан. Голос его полон был холодной решимости. – Я хочу его смерти и готов к своей, так что к черту все! Начнем!
И с этими словами он, выхватив клинок из ножен, бросился на Марка.
– Антуан! – воскликнул Бюргер-старший, не ожидавший такого скорого начала схватки.
– Тише, господин барон, – успокоил его Молот. – Они для себя все решили, и мы не в силах препятствовать им.
Старик некоторое время смотрел на дворфа, пытаясь понять, знакомый ли перед ним или вовсе нет, после чего, так и не вспомнив, кивнул.
Бойз едва успел выхватить меч и выставить его перед собой. Это-то и спасло ему жизнь: молодой Бюргер, видимо, хотел решить все скорейшим образом и потому бил сверху, с большим размахом, на силу.
Клинки встретились, и Марк едва не выпустил рукоять дедовского меча. К счастью, Антуана проворство сыщика удивило, посему он несколько замешкался и не воспользовался заминкой соперника.
Они разошлись и принялись ходить кругами, выставив клинки перед собой.
Антуан провел серию атак – Марк уверенно отбил их все.
После следующей серии Бойз понял, что фехтует молодой Бюргер даже хуже, чем сыщик. Это вселяло в Марка надежду на удачный исход, но переходить в атаку он пока не решался – все защищался, надеясь, что яростные выпады ослабят Антуана.
Так и случилось. Вскоре молодой Бюргер уже часто дышал, а удары с каждым разом выходили медленней, чем раньше.
Наконец, в очередной раз отбив клинок в сторону, Марк пошел в атаку сам.
Ему хватило одного удара.
Взмах – и меч Антуана упал в траву.
Старый Бюргер тихо вскрикнул, Молот сохранял молчание.
Сыщик смотрел на Антуана, который, громко завопив, упал в траву рядом с клинком, и не решался нанести последний удар – удар, который однозначно решил бы исход дуэли в его пользу.
Отдышавшись, Бойз решился подойти к противнику ближе.
И увидел, что Антуан держится за запястье правой руки – той самой, в которой он держал меч.
– О, боже… – прошептал Марк еле слышно.
Своим ударом он отрубил молодому Бюргеру кисть.
Бросив меч в траву, сыщик присел на корточки рядом с тихо всхлипывающим противником и сказал:
– Запомни мою доброту на всю жизнь, Антуан. Другой на моем месте прикончил бы тебя сейчас, однако я не стану этого делать. Прощай. Надеюсь, тебе хватит ума больше не соваться в поместье Малкомов и навечно забыть обо мне и Джулии, иначе в следующий раз я могу поступить совсем по-другому…
